Поцелуй ангела - Мэй Сандра - Страница 19

Мэри не сдвинулась с места. Джессика вновь почувствовала странную робость – эта четырнадцатилетняя девочка выглядела и вела себя так, словно была намного старше Джессики.

Мэри помолчала, а затем негромко произнесла:

– Вы понравились близнецам. Наверное, вы хороший человек.

– Спасибо. Я очень надеюсь, что мы поладим… все. И с Уилли тоже.

На лицо девочки набежала легкая тень.

– Извините его. Вел себя как свинтус.

– Ничего страшного. Когда чужой человек приходит в дом, всем бывает нелегко. Мэри, могу я тебя попросить о двух вещах?

– Конечно.

– Во-первых, зови меня по имени. Я – Джессика. Во-вторых… насколько я знаю, в школе сейчас нет занятий? Возможно, ты могла бы мне помочь первые два-три дня? Я имею в виду – показать здесь все, объяснить… Мне неловко обращаться с вопросами к мистеру Холторпу.

Кажется, Мэри улыбнулась. Или это просто тень, падающая ей на лицо?

– Не беспокойтесь, вы отлично со всем справитесь. Я все покажу – и где лежит одежда близнецов, и где брать дрова, и колонку… Честно говоря, я ужасно рада, что вы им понравились. Теперь у меня будет больше времени на учебу – я уже начала отставать в школе.

Джессика старалась не показать радости – откровенность и расположение этой серьезной не по годам девочки могли оказаться чрезвычайно хрупкими…

– Я понимаю, тебе нелегко приходится. Если чем-то смогу помочь, буду рада. Учитель из меня так себе, но я хорошо знаю литературу, историю искусств и, как ни странно, биологию.

– Это хорошо. По биологии у нас будет коллоквиум, надо подготовиться. А по литературе задали доклад о Вудхаусе – но я его не читала.

– О, это мой любимый писатель! В доме есть его книги?

– Есть, у папы в библиотеке. Но я медленно читаю…

– Возможно, мы сможем читать все вместе по вечерам. У Вудхауса забавные повести, даже близнецам будет интересно. А я люблю читать вслух.

Теперь Мэри определенно оживилась, на бледных щеках даже появилось некое подобие румянца.

– Как хорошо! А вот я стесняюсь. Учительница говорит, у меня безжизненный голос.

– Ерунда! Так не бывает. Хочешь, научу тебя читать стихи лучше всех в классе?

– У меня не получится.

– Получится! Меня учил один актер… давно, мне тогда было тринадцать. Я тоже ужасно стеснялась, но он стал давать мне уроки актерского мастерства, и через год я выиграла школьный конкурс чтецов.

Глаза Мэри заблестели.

– Было бы здорово. На рождественском балу все будут выступать с каким-нибудь номером… Я могла бы прочитать Лонгфелло.

– «Песнь о Гайавате»?

– Откуда вы знаете?

– Тебе очень пойдет читать эти стихи. «Если спросите, откуда эти сказки и легенды, я скажу вам, я отвечу…»

Девочка доверчиво улыбнулась – и сразу же стала неимоверно хорошенькой. Потом, словно смутившись своего порыва, отступила на шаг, сунула руки в карманы и тихо сказала:

– Не буду вам мешать. Как устроитесь – приходите вниз. Мы пьем кофе на кухне, там тепло… и не так мрачно.

Мэри аккуратно прикрыла за собой дверь, и Джессика, сразу обессилев, опустилась на край кровати. Что ж, можно сказать, что первый экзамен сдан… жаль, что не на «отлично». Уилли…

Полдник прошел в теплой и дружественной обстановке, в основном благодаря близнецам. Они трещали без умолку, и Джессика едва успевала отвечать на их вопросы. Ричард молчал, Мэри подкладывала всем блинчиков, которые тут же и жарила на большой старинной плите, гудевшей от жара.

Кухня действительно сильно отличалась от остальных помещений старого дома. Обшитая золотистыми сосновыми досками, увешанная пучками душистых трав и связками лука и чеснока, жарко натопленная и светлая, она казалась солнечным островком посреди осенней серой мглы.

Жаль только, что Уилли за столом не было. Мальчик, по всей видимости, так и не вернулся с улицы. Джессика болтала с близнецами – а сама мучительно соображала, как бы получше и побыстрее наладить отношения с парнишкой. Ему не нравится ее приезд – ревнует отца? Видит в ней соперницу умершей матери?

После кофе неожиданно потянуло в сон, но близнецы настояли на немедленной ознакомительной экскурсии по саду. Джессика слабо сопротивлялась:

– Но ведь дождь…

– Это не дождь, это елу… ер-р-рунда! Куртку с ка-пу-шо-ном оденешь.

– У меня нету…

– Как это нет куртки? Как же ты под дождем гуляешь?

– А я и не гуляю особо, под дождем-то…

– Ничего, теперь загуляешь. Мэри даст тебе куртку. Мэри, можно, Джесси возьмет твою куртку?

– Я найду для мисс Махоуни подходящую одежду, а вы смотрите, если промочите ноги, то никаких походов не будет!

– А ты не командовай, поняла? Теперь Джесси нами ко-ман-до-ва-ет!

Джессика украдкой покосилась на Ричарда. Он не улыбался, но глаза определенно потеплели. Вероятно, волнуется за Уильяма.

Мэри отыскала в кладовке прорезиненный плащ с капюшоном и сапоги. Когда она принесла в холл эти вещи, лицо Ричарда Холторпа на мгновение исказила мучительная гримаса – и Джессика догадалась, что плащ и сапоги принадлежали его покойной жене. Чувствуя неловкость, она торопливо сунула ноги в сапоги и произнесла фальшиво-бодрым голосом:

– Ребята, а вы покажете мне лавку миссис Агаты Джоунс?

– Покажем!!! – завопили близнецы и заскакали на месте от нетерпения.

Судя по всему, в лавке миссис Джоунс продавались некие сокровища, на которые близнецам очень хотелось полюбоваться…

К счастью, дождь практически закончился, хотя солнце так и не выглянуло из-за серых туч. Близнецы – в одинаковых куртках и сапогах, но разных шапках – вылетели из дома словно камни из пращи, и кинулись к воротам. Джессика едва не бросилась следом, но Ричард Холторп удержал ее за руку.

– Не волнуйтесь. Они умеют вести себя на улице, а движения здесь почти нет. Еще раз простите за Уильяма.

– Вам совершенно нет нужды извиняться. И не переживайте, все наладится.

Ричард посмотрел на нее со странным выражением лица, а затем тихо ответил:

– Если бы вы знали, как я на это надеюсь… Улица была совершенно пуста, и потому они втроем весело шагали по самой середине. Сэм работал гидом, Сюзи ревниво слушала и временами вносила коррективы.

– Вот это – поилка. Тут раньше лошадков поили.

– Лошадок? А теперь?

– А теперь лошадков… лошадок почти нету. У папы есть на ферме. Три штуки. И у Джимми есть.

– Не у Джимми, а у его папы. Сэм, ты дурак. Джимми еще маленький!

– Отстань, Сью. А вот это – дом бабки Мейбл. Джессика осторожно покосилась на вражескую цитадель. Показалось ей или занавеска на окне действительно шевельнулась? Сюзи мечтательно протянула:

– Цыточки краси-и-ивые…

– Да, согласна. Цветочки прямо загляденье. Слушайте, а давайте тоже посадим цветочки?

– Давай! Наша мама – ты знаешь, что у нас мама умерла? – сажала цветочки, а потом они это… захренели!

Джессика фыркнула.

– Наверное, ты имеешь в виду – захирели? Ничего, мы посадим новые.

– Сегодня?

– Думаю… немного попозже. Сейчас ведь уже осень.

В этот момент из густых зарослей шиповника, образовывавших живую изгородь вокруг следующего домика, раздался приятный женский голос:

– Извините, что вмешиваюсь! Сейчас вполне можно посадить гиацинты и нарциссы, в горшочки, тогда к Рождеству они расцветут.

От неожиданности Джессика едва не подпрыгнула – а над живой изгородью возникла голова симпатичной пожилой женщины, повязанная клеенчатой косынкой. Женщина улыбнулась и представилась:

– Меня зовут Элен Парселл. А вы, наверное, новая няня ма… близнецов?

Сэм с достоинством ответил за Джессику:

– Добрый день, миссис Пал… Парсер! А мы идем в лавку!

Элен Парселл дружелюбно улыбнулась малышу и перевела взгляд на Джессику.

– Как вам у нас? Конечно, вы только приехали, да еще и из самого Лондона… должно быть, у нас вам будет скучновато.

Джессика покачала головой.

– Не думаю, что мои юные друзья позволят мне скучать. И у вас очень симпатично. Я любовалась цветником вашей соседки…