Девушка из провинции - Мэй Сандра - Страница 2

Мелисса — рано постаревшая, с вечно опущенными углами губ и скорбным взглядом — помогала по воскресеньям в церкви, в остальные дни недели молилась и шила на продажу всякую мелочь, вроде кухонных фартуков и прихваток. Впрочем, особым успехом ее продукция не пользовалась, так как скорбный характер передавался даже этим незатейливым вещицам, и один из покупателей-оптовиков даже сказал как-то в сердцах, что подобные фартуки будут уместно смотреться только в городском морге.

В доме было очень чисто, даже, можно сказать, патологически чисто. Мелисса фанатично следила за Гигиеной и очень боялась Инфекции и Бацилл. Маленькая Айрин играла одной-единственной тряпичной куклой и тряпичным же медвежонком, с детства знала, что красить губы — вредно, а носить тонкие трусики — негигиенично, и ненавидела воскресенья, потому что после проповеди мать брала ее с собой в город. Миссис Вулф отправлялась извлекать своего непутевого мужа из бездны греха под названием «Улыбчивый Койот», а Айрин до икоты боялась пьяных дядек, которые там обретались. Кроме того, было очень стыдно за папу и жалко его, и жалко маму, и слова, которые Джек Вулф, выкрикивал, вырываясь от жены, были непонятные, но какие-то липкие и вонючие…

Она с детства привыкла различать слова и мысли по цвету, запаху и, так сказать, фактуре. Самыми теплыми, пушистыми и, как ни странно, душистыми были мысли и слова, связанные с ободранным и вонючим котом Бомбастером. Он был единственным в мире Айрин существом, любившим ее искренне и беззаветно. Когда она болела, кот тайно пробирался к ней по ночам и ложился на грудь. От Бомбастера шло тепло, а потом он начинал ВЫМУРЛЫКИВАТЬ из Айрин хворь. Она это просто чувствовала — и все.

Потом мама застала Бомбастера в комнате дочери, и несчастный кот был нещадно выдран и выкинут на улицу. После отчаянных слез и уговоров Айрин получила разрешение кормить кота, но только при условии, что каждый раз после этого будет мыть руки в растворе карболки. Карболка отвратительно воняла, от нее у Айрин трескалась кожа на ладошках, но девочка мужественно переносила эти неудобства ради своего единственного друга.

Когда Бомбастера переехал грузовик, детство закончилось.

Потом была школа, с которой у Айрин проблем не было, поскольку с самого первого дня она поклялась сама себе, что выучится на отлично и уедет из Аллентауна навсегда. Так и произошло, в шестнадцать лет она стала лучшей выпускницей, а, кроме того, собрала все призы и почетные дипломы со всех возможных семинаров и олимпиад практически по всем предметам. Через три дня после выпускного бала Айрин Вулф собрала крошечный чемоданчик вещей и большую сумку с дипломами, вместе с мамой сходила в банк и сняла со своего счета все деньги, накопленные за годы учебы, — пятьсот долларов, — села на автобус и навсегда покинула Аллентаун.

Нет, еще один раз она туда приезжала. На похороны мамы, пять лет назад. Отец-то умер гораздо раньше, когда Айрин было десять. По нему она еще плакала, по маме уже нет. Не потому, что… Она любила мать, очень любила, но как-то так у них сложились отношения… никаких проявлений чувств, никаких эмоций…

Коттедж отошел в муниципальную собственность, вещи и мебель выбросили на свалку. Айрин посидела полчаса в маленьком садике, где под старой грушей еще виднелся заросший травой холмик — могилка кота Бомбастера. Потом встала — и теперь уж точно навсегда уехала из Аллентауна. Правда, на этот раз уже на своей собственной машине.

Тогда у нее был старенький «форд». Она купила его на первую зарплату, на городской свалке — процветал в Филадельфии такой бизнес. Разумеется, о месте покупки Айрин не распространялась, это было бы стыдно, но зато выяснилось, что пьяница и дебошир Джек Вулф оставил дочке в наследство талант к механике. Айрин сама устранила почти все неисправности в машине, предъявив на сервисе практически нормальное авто — профессионалы только поменяли ей подвески и карбюратор. Водить ее отец обучил раньше, чем читать, так что в этом смысле у Айрин никаких трудностей не возникло.

Приехав в Филадельфию в шестнадцать лет, худенькая рыжеволосая дурнушка Айрин не растерялась и не пропала. Поступила в колледж, училась по обыкновению отлично, закончила с прекрасными результатами и сногсшибательной рекомендацией от Департамента образования. Благодаря рекомендации, работа нашлась быстро, и в двадцать лет Айрин Вулф уже получала шестьдесят тысяч в год. Старый «форд» уже тогда был отнюдь не единственной машиной, какая была по карману Айрин, но она не собиралась швыряться деньгами. Тусклый призрак Аллентауна реял над залитой огнями реклам и витрин Филадельфией, серым пеплом присыпая все соблазны Большого Города. Айрин стискивала зубы — и шла вперед.

Училась после работы, на нескольких курсах сразу. Выучила испанский и немецкий. Освоила бухгалтерский учет. По воскресеньям ходила на курсы массажа — кто знает, как повернется жизнь, а эта профессия — верный заработок. Закончив курсы менеджеров, уволилась с работы и разослала резюме по всем крупным фирмам. Ее успехи не могли не впечатлить, и на собеседования приходилось ездить с утра до вечера. Тут-то и выяснилось, что профессиональная подготовка — еще не все. Ей все время отказывали, причем в очень странной форме — с явным сожалением. Айрин не стала мучить себя догадками, а спросила у одного из менеджеров, проводивших собеседование, напрямик: в чем загвоздка? Холеный молодой человек в хорошем костюме неожиданно смутился, но в конце концов смог тактично объяснить: в работе важен внешний вид.

Айрин не обиделась, просто приняла к сведению и приступила к работе над собой.

Курсы макияжа, эстетическая школа, шейпинг, массаж, косметические салоны и приличный счет в банке сделали свое дело — через три месяца на собеседование к тому же менеджеру явилась рыжеволосая секс-бомба с ухоженными руками и в безупречном костюме. Собеседование было пройдено блестяще, однако Айрин вежливо отклонила предложение и направила резюме по другим адресам. Здесь она просто сдала очередной экзамен, а теперь начиналась совсем другая жизнь.

Четыре с половиной года назад она пришла в фирму «Интелькомстар» на должность старшего менеджера по продажам. Старенький «форд» вернулся на родную свалку, в гараже нового дома появился серебристый «мерседес», и серый призрак Аллентауна рассыпался в вечернем воздухе, взорвался вороньим граем, унося с собой прошлую жизнь и все воспоминания о ней. Айрин Вулф превратилась в настоящую бизнес-вумен.

У нее был стальной характер. Любой другой человек на ее месте вряд ли смог бы избавиться от груза прожитых лет или хотя бы от тяжелых воспоминаний. Однако Айрин, закалившая волю постоянной учебой, с легкостью перешагнула этот порог. Она не притворилась другим человеком, она им стала. Теперь ей не было нужды играть роль ухоженной дамочки с хорошим доходом — она ею и была. Единственной компенсацией за тяжелый труд в юности Айрин сделала свой образ жизни вне работы. Ничего тяжелее дамской сумочки в руках. Только лучшие курорты. Обеды на дом из ресторана. И никаких откровений с подружками!

Собственно, и подружек-то у нее не было. С детства привыкшая к одиночеству, Айрин не спешила ближе сходиться с коллегами по работе. Светский треп и совместные корпоративные вечеринки — это одно, но ее внутренний мир принадлежал только ей. И лишь в последнее время появились эти мысли — о двух кружках с кофе, растрепанных со сна волосах и теплых объятиях в утренней постели… О мире на двоих.

Теплые и душистые мысли немного тревожили, главным образом потому, что, дожив до двадцати семи лет, Айрин Вулф имела очень смутное представление о любви. Точнее, не имела никакого представления. Стало быть, наступало время учиться этой науке.

МУЖЧИНЫ

В детстве и, соответственно, ранней юности собирательный образ Мужчины выглядел для Айрин Вулф примерно так: дешевые джинсы, клетчатая рубашка, шейный платок, давно утративший свой исходный цвет, над ним — трехдневная щетина. Выражение лица злобное, глаза опухшие. Слова нецензурные.