Женитьба под расписку - Джеймс Джулия (Julia) - Страница 21

До нее вдруг дошло, что яхта стоит на месте.

— Где мы? — удивилась она. — Почему мы остановились?

— Мы подплываем к Ираклиону. Если хочешь, можем сойти на берег.

— К Ираклиону? — воскликнула Андреа. — Это на Крите?

— Да. Остров уже виден с носа. Пойдем посмотрим?

Андреа с готовностью поднялась на ноги, как только Никос отодвинул ее стул. Они прошли на нос, откуда остров был виден как на ладони, и Никос показал рукой на Ираклион, располагавшийся прямо по курсу.

— До Кносса всего несколько километров в глубь острова. Хочешь, сходим в гости к Минотавру? — весело предложил он.

Андреа очень хотелось согласиться, но она тут же с упавшим сердцем вспомнила, что собиралась потребовать возвращения в Пирей. У нее есть план, и ему надо следовать.

Словно прочитав эти мысли, Никос коснулся ее руки. Андреа напряглась.

— Побудь со мной, Андреа mou. Что в этом плохого, в конце концов? — Он проговорил это легким тоном, но глаза смотрели умоляюще. — Давай проведем этот день как туристы. Последние недели были тяжелые, почему бы не отдохнуть немножко?

Андреа хотела воспротивиться, но не смогла. Ведь она никогда не видела древний город Кносс и вряд ли когда-нибудь еще попадет сюда.

И она его увидела, бродя с толпой туристов среди раскопанных и частично реставрированных древних строений. Ее поразили гигантские размеры дворца, возведенного свыше четырех тысяч лет назад и так внезапно разрушенного. Изумление владело ею… и печаль. Богатейший дворец древности не имел ни вала, ни укреплений и был чужд воинственности.

— Им не нужны были оборонительные сооружения, — сказал Никос, словно прочитав мысли Андреа. — Это была морская торговая держава, имевшая могущественный флот и поддерживавшая связи с Египтом, Малой Азией и Грецией. Что же до легенды о семи юношах и семи девушках, которых Афины должны были каждые девять лет посылать в качестве жертв Минотавру, то в основе ее, скорее всего, лежит миф, и империя, вероятнее всего, рухнула вследствие коммерческой конкуренции, а не из-за гибели Минотавра от руки Тесея.

— И еще из-за землетрясения, — добавила Андреа. — Как это, наверное, было страшно! — Она поежилась, вспомнив компьютерную реконструкцию ужасного извержения вулкана, когда воздух наполнился плотной ядовитой пылью, а мощный поток лавы устремился на юг, чтобы обрушиться на пологое, беззащитное критское побережье.

Андреа посмотрела вокруг. Когда-то здесь были стены, лестницы, комнаты, кладовые, дворы, сады, кишевшие людьми, занятыми своими повседневными делами. Где все это? Тишина и запустение.

Они были такие же, как ты, живые. То же солнце ласкало их кожу, та же земля была у них под ногами.

Словно догадавшись, о чем она задумалась, Никос вполголоса сказал:

— Надо жить, пока мы живы, Андреа. И наилучшим образом использовать то, что нам дано, — ум, сердце, а также тело и чувства.

На мгновение Андреа заглянула ему в глаза и поняла, что он хотел сказать. Никос тряхнул головой и улыбнулся.

— Ты голодна? Давай поедим.

По настоянию Андреа они устроились в маленьком ресторанчике неподалеку от Кносского дворца, который, несмотря на свою непритязательность, понравился ей тем, что можно было сесть на увитой виноградом террасе. Тут все было просто и без претензий, им подали то, что едят в Греции все туристы, — салат из помидоров и брынзы, политый оливковым маслом, и непременный кебаб из барашка.

Если Никосу и не понравился выбор Андреа, он этого никак не показал. Что ж, подумал он, после дорогих ресторанов, в которых она ест всю свою жизнь, ей интересно попробовать эту незамысловатую пищу и затесаться между простыми людьми, у которых нет дедов — мультимиллионеров.

Ему внезапно подумалось, что она смотрится здесь совершенно естественно. С волосами, заплетенными в косу, в джинсах и майке она выглядела так, что он, если б не знал ее, мог подумать, что эта девушка покупает себе одежду в заурядном магазине. Она должна сказать спасибо своему стилисту, который за бешеную плату добился такого эффекта.

— Что будем делать дальше? — спросил он, чтобы отвлечься. — Поедем на пляж позагораем? Или, может, ты хочешь посмотреть Ираклион? — зачастил он. — А можно поехать еще дальше, например к горе Ида, там в одной пещере, говорят, родился Зевс.

— Хорошо бы, — ответила Андреа. — Только… только я вряд ли смогу долго идти, у меня устали ноги, пока мы бродили по Кноссу. Но я об этом ничуть не жалею! — с жаром добавила она, словно испугавшись, как бы он не подумал, что она жалуется.

— Я распоряжусь, чтобы сюда подогнали машину, — сказал Никос, доставая мобильный телефон и собираясь вызвать взятый им напрокат автомобиль с шофером, на котором они приехали сюда от причала.

— Никос, — Андреа удержала его руку, он удивленно взглянул на нее, — я, конечно, не требую, но, если можно… — она запнулась от смущения, — давай возьмем вот такую машину!

Она показала на дорогу, по которой бежал один из сотен джипов с открытыми боками, которые предпочитали брать напрокат туристы.

— Они такие забавные, — добавила она.

Через считанные минуты Андреа убедилась, что быть женой богатого человека, пусть и кратковременно, очень удобно. Короткий телефонный разговор — и роскошный лимузин с шофером был заменен на джип, подпрыгивающий на неровностях дороги.

Ей пришлось крепко держаться, когда они стали подниматься в горы. Дорога вилась серпантином, повороты становились все круче, но чем выше, тем прекраснее становился открывавшийся перед ними вид. Влажный, теплый воздух равнины сменился сухим и прохладным, вдыхать его было одно удовольствие.

— Как хорошо! Спасибо тебе!

Они стояли на открытой площадке и смотрели вниз. Лесистые склоны спускались к самому морю.

— Очень рад, что тебе нравится, agape mou.

Никоc улыбался. И снова, как тогда, после концерта, в его словах не было никакого подтекста, ничего, кроме радости, что Крит ей нравится и она благодарна ему за поездку.

— Для Греции Крит очень лесистый, — заметила Андреа.

— Это не всегда было так, — ответил он, принимая от нее пас. — Когда Критом правили венецианцы, а потом турки, лес был в значительной части вырублен для строительства кораблей. В те дни главным врагов деревьев были горные козлы, которые, подрастая, поедают молодые деревца. Был издан декрет, по которому каждому, кто принесет с гор убитого козла, обещалось вознаграждение. Нечего и говорить, что вскоре хитрые горцы сообразили, что к чему, и занялись разведением козлов.

Андреа звонко рассмеялась.

— Прекрасный образчик бюрократического творчества, — сказала она.

Никоc как бы между прочим накрыл ее ладонь рукой.

— Да уж. Как ты считаешь, может, поищем какое-нибудь кафе?

Они остановились, чтобы выпить кофе у маленькой кофейни, отважно прилепившейся к почти отвесному склону. Вид отсюда открывался захватывающий. Они замерли в молчании, впитывая царившие вокруг покой и тишину. Вчера за ужином мы молчали совсем по-другому, подумалось Андреа. То было напряженное молчание, а сейчас… дружеское.

К морю они вернулись под вечер, но не в Ираклион, а западнее, в Ретимнон.

— Как раз к вольте поспели, — сообщил Никос.

— А что такое вольта?

— У нас так принято: вечером после работы все выходят на улицу и делают круг по городу — так сказать, людей посмотреть и себя показать, — пояснил Никос. — Это и называется вольта.

Андреа понравилось неспешно прогуливаться вдоль берега, смотреть, как солнце золотит окаймляющие бухту дома из известняка, а краски моря густеют, превращая дневную лазурь в темную синь. В какой-то момент Никос приобнял Андреа за плечи, ограждая от столкновения с шумными туристами, шедшими толпой в противоположном направлении. Туристы прошли, а он не спешил убрать руку, но Андреа обнаружила, что она совсем не против. По правде говоря, даже наоборот: это дружеское объятие было ей приятно. И когда он убрал руку, чтобы усадить ее за столик, где они решили чего-нибудь выпить, ей стало как-то неуютно.