Туфельки из звездной пыли - Кендрик Шэрон - Страница 1

Шэрон Кендрик

Туфельки из звездной пыли

Глава 1

Чувствовалась в нем некая опасность… Что-то темное и соблазнительное, притягивающее ее взгляд будто магнитом. Касси ощутила, как кровь прилила к ее щекам, а сердце внезапно забилось сильнее, когда она взглянула на мужчину, стоящего посреди огромного универмага, охваченного предпраздничной суетой.

Он был великолепен. Слишком хорош, чтобы существовать на самом деле. Если бы Касси не была окружена мишурой и китайскими фонариками, а ее рабочее расписание не было таким плотным, то она решила бы, что Рождество в этом году наступило раньше.

Впрочем, если честно, ей не с чем было сравнивать. Она только во второй раз вырвалась из провинциального Корнуолла, где большинство мужчин пользовались дешевым лосьоном после бритья, а танцуя, наступали партнерше на ноги. Когда же дело доходило до медленных танцев и они подходили ближе, то можно было рассмотреть маленькие кусочки бумаги на их подбородке, залепляющие порезы, полученные во время бритья.

Вот почему временная работа в самом шикарном универмаге Лондона стала для Касси шансом сбежать из предсказуемого мира, в котором она выросла, и воплотить в жизнь свою мечту. А лондонский магазин в это время года действительно был мечтой — волшебный мир с разноцветными фонариками, искусственным снегом и воздухом, наполненным ожиданиями. Касси обожала Рождество.

Даже работа в отделе «Рождественские свечи» — в пещере, заставленной елками, гирляндами и кучей разнообразных и дорогущих свечей, — была просто мечтой. Ее не могли испортить ни болтливая Линди из косметического отдела, ни десять часов непрерывного стояния, когда ноги буквально вопили в знак протеста. Каждый день Касси имела дело и с утонченными дамами из высшего общества, и со смеющимися студентами, и с чересчур восторженными детьми, готовыми на все, лишь бы увидеть Санта-Клауса.

Однако сегодня она увидела человека, отличающегося от обычных покупателей, — высокого задумчивого мужчину с кожей оливкового цвета. Он был одет в темное кашемировое пальто. На его лице, гордом и аристократичном, выделялись насмешливые чувственные губы. А его глаза пронзительного черного цвета отливали холодным металлическим блеском.

Сердце Касси бешено забилось. Казалось, оно вот-вот вырвется из груди. Девушка была уверена, что незнакомца совсем не интересуют свечи. Удивительно, что такой мужчина ходит по магазинам.

Он явно предпочитает заниматься более серьезными делами и никогда не оставляет порезов во время бритья. Касси не представляла, как можно завлечь его скидками и распродажами, однако что-то заставило ее подойти к нему, сверкая профессиональной улыбкой.

Еще никогда в жизни Касси не волновало чье-то присутствие. Казалось, незнакомец излучал такую небывалую харизму, что люди останавливались, чтобы взглянуть на него еще раз.

У нее внезапно закружилась голова, и она сделала глубокий вдох, недоумевая, какая сила влечет ее к нему.

— Добрый день, сэр. Могу я обратить ваше внимание на эти чудесные свечи?

Джанкарло нахмурил брови, когда нежный женский голос прервал его размышления. Внезапно он увидел небывалой красоты глаза фиалкового цвета. Джанкарло привык к вниманию женщин вообще и продавщиц в особенности. Сегодня он был не в том настроении, чтобы делать покупки. Но, тем не менее, ему необходимо раздобыть рождественские подарки для всего административного персонала. А девушка, которая пыталась продать ему что-то, была очень привлекательна. Он решил проявить чуточку внимания.

— Свечи? — повторил Джанкарло.

Сексуальный итальянский акцент вкупе со средиземноморской внешностью только прибавили мужчине шарма.

Касси кивнула и тут же пришла в отчаяние от собственной глупости. У девушки не было большого опыта отношений с противоположным полом, но инстинктивно она могла определить, когда мужчина слишком хорош для нее. А незнакомец был именно таким. Его одежда буквально кричала о стиле и качестве, а манера вести себя была более чем впечатляющей — он будто подчинил себе ее волю. Касси твердила себе, что не должна стоять, глядя на него, словно замороженная рыба. Срочно нужно что-нибудь предпринять.

— Верно, сэр. Но это не просто свечи — это самая большая коллекция, которую вы можете найти в Лондоне. У нас хорошие скидки по случаю праздничного сезона. — Касси улыбнулась еще шире. Интересно, его лицо всегда такое мрачное и недружелюбное? — Рождество на дворе. Разве вы не заметили?

Джанкарло пожал плечами. Рождество не было его любимым праздником. Если разобраться, мужчину привлекала вовсе не праздничная суета, царящая вокруг. Его тянуло к продавщице. Такой изящной. Изысканной. Кожа девушки была гладкой, как атлас, а волосы рассыпались по плечам шелковой волной. Смотреть на ее тело было небезопасно для рассудка — хотя его изгибы частично скрывала строгая униформа. Несмотря на усталость, вызванную перелетом и тяжелой работой, он ощутил прилив сил.

— Рождество? — пробормотал Джанкарло. — Это имеет какое-то отношение к ангельскому пению, которое звенит в моих ушах, или такой эффект вы оказываете на всех своих клиентов? — Он увидел, как щеки продавщицы порозовели, и лениво улыбнулся. — Послушайте, почему бы вам не рассказать мне о том, что вы здесь продаете, и мы посмотрим, удастся ли вам убедить меня купить что-либо?

Касси снова кивнула. Пытаясь игнорировать отчаянное биение своего сердца, она взмахнула рукой, обращая внимание незнакомца на сверкающую витрину, и уверенно протараторила выученную наизусть речь, описывавшую прелести их продукции:

— Итак, наши свечи отличаются широким спектром ароматов. Наибольшей популярностью пользуется «Рождественский шоколад», пряный и насыщенный, с легким запахом красного вина.

— А какие свечи нравятся больше всего вам?

— Мне?

— Хм… Ну, должны же у вас быть любимчики.

На мгновение Касси онемела. Такой вопрос ей еще никто не задавал. Когда клиент спросил об этом, он позволил девушке почувствовать себя особенной. Отличающейся от других… Ох, какая же она идиотка! По-прежнему глядя в его темные сверкающие глаза, она ответила совершенно искренне:

— Если честно, вот эти мне нравятся больше всего. Они пахнут сладкими апельсинами. И гвоздикой. Традиционный аромат, вызывающий ностальгию. Он всем по вкусу. Подходит для любого возраста. Такие свечи вызывают у людей положительные эмоции. Особенно в это время года.

Возникла пауза, и Джанкарло ощутил новый прилив желания, спровоцированный соблазнительно задумчивыми нотками ее голоса.

— Уговорили, — произнес он мягко. — Я возьму полдюжины.

Касси широко раскрыла глаза.

— То есть шесть штук? — решила уточнить она.

— Если только значение слова «полдюжины» не изменилось с тех пор, как я в последний раз слышал его, — ответил он серьезно.

— Нет. Конечно нет, сэр. Шесть штук.

Пока Касси заворачивала свечи трясущимися руками, которые совершенно не слушались ее, Джанкарло засыпал продавщицу вопросами. Принимая во внимание щедрые комиссионные с покупки, было бы грубо не отвечать столь выгодному покупателю. Девушка рассказала, что не живет в Лондоне постоянно, что приехала сюда только на праздничный сезон. Нет, она не носит контактные линзы, и ее глаза действительно такого цвета. По правде говоря, присутствие этого мужчины настолько смущало ее, что мысли путались в голове.

Джанкарло наблюдал за тем, как продавщица украшает кончик бордовой ленты красивой завитушкой. Она была слишком хороша, чтобы так просто уйти от нее, — светловолосая обладательница фиалковых глаз и идеальной фигуры, напоминающей по форме песочные часы.

Он провел почти целый месяц в Нью-Йорке, занимаясь трудной сделкой, успешное завершение которой стоило ему невероятных усилий. Это был один из тех контрактов, что заставляли Джанкарло засиживаться за рабочим столом далеко за полночь. Его имя значилось во всех финансовых документах; на кону стояли миллионы долларов. В результате основательно пополнился его и без того немалый банковский счет. В целом это была очень удачная поездка — так же как и предыдущая, и еще одна, состоявшаяся ранее. Но успех может вызвать духовное опустошение, порой он уводит в сторону от простых радостей жизни. И Джанкарло тошнило от безжалостного рождественского марафона с его показушной магазинной лихорадкой и безудержным ликованием.