Неподсудная любовь - Кендрик Шэрон - Страница 8

— Взбодрись! — приветливо сказал ночной портье. — Жизнь прекрасна! Собираешься на свидание, не так ли?

Сиенна слабо улыбнулась.

— Ужинаю с одним из гостей из Радужной Комнаты.

— Везет же!

Сиенна издала неестественный смешок.

— Да уж! Ну, по крайней мере, там кондиционеры нормально работают. На улице ужасная духота.

— И не говори, — отозвался портье.

Накануне тепловая волна накрыла столицу — словно удушающее, тяжелое, огненное одеяло укутало город. Воздух казался густым. Истомленные адским пеклом, лондонцы галлонами скупали минеральную воду, чай со льдом и замороженный шербет. При мысли об этом у Сиенны пересохло в горле.

Поднимаясь в лифте, девушка разглядывала свое отражение в затемненном зеркале. Оно явно ей льстило, освежая и придавая коже приятный здоровый оттенок, совсем не соответствовавший ее отвратительному самочувствию.

Нет, нельзя позволить ему ощутить превосходство!

Фривольные фотографии — часть прошлого, не больше и не меньше, а его не вернуть, как не переписать заново историю коротких и запутанных отношений с Хашимом. Но она многое поняла и сделала надлежащие выводы, а в этом-то и заключается смысл приобретения опыта — как удачного, так и неудачного.

Эти события внесли кардинальные изменения в ее жизнь, сделав Сиенну хладнокровным и уверенным профессионалом, которым она сейчас являлась. Перемены дались нелегко и произошли не сразу, и не жертвовать же всем лишь потому, что Хашим настаивает на эротической расплате…

За то, что произошло годы назад.

Или, скорее, за то, чего не произошло.

Презрение не мешало Хашиму желать ее — и в какой-то степени она тоже его хотела. Но нельзя позволить, чтобы тебя использовали, словно дешевую, одноразовую вещь и выбросили при первой возможности. Хватит ошибок.

Если Хашим попытается рассердить или спровоцировать ее — она никак не отреагирует, главное вести себя с достоинством, сдержанно и спокойно.

Продолжит насмехаться — она холодно улыбнется, оставаясь непреклонной, хладнокровной и вежливой — одним словом, настоящим профессионалом. Шейх не найдет, к чему придраться.

Как ни странно, объект этих размышлений уже сидел за столом. Придя немного раньше назначенного, Сиенна полагала, что Хашим опоздает, — но вот он, ждет. За угловым столиком в тени устроились вездесущие телохранители.

Сиенна ожидала приветствия — однако мужчина молчал. Его жилистое, худощавое тело не двигалось, а в позе читалось напряжение льва перед прыжком. Казалось, он не замечал, что присутствующие украдкой бросают на него любопытные взгляды. Среди обычно бесстрастных официантов царила, практически, осязаемая атмосфера волнения.

Хашим смотрел, как Сиенна приближается, чувствуя беспомощность и ярость, не в силах подавить вдруг вспыхнувшее вожделение. Следует быть хозяином своих желаний, а не слугой, ведь похоть делает мужчину слабым. Хашим никогда не жаловался на самоконтроль. А как бы иначе он доставил удовольствие Сиенне, воздержавшись от получения собственной разрядки?

Шейх знавал женщин и красивее, так в чем же секрет особой привлекательности Сиенны? Соблазнительное покачивание бедер? Огромные влажные глаза испуганной лани? Блеск роскошных волос? Или просто тот факт, что он не обладал ею, в отличие от других, оберегая девственность, которой, оказывается, вовсе и не было…

Мужчина задержал взгляд на ее пышной, прелестной груди. Сиенна скрывала свое главное достояние под скромным платьем изо льна — блеклого, грубого и легко мнущегося материала, разумеется, далеко не самого подходящего для вечернего выхода в свет.

Хашим не поднялся с места, чтобы поприветствовать Сиенну. Что удивительно, отсутствие элементарной обходительности с его стороны, задело ее. Мог бы, и притвориться, действуя согласно этикету…

— Здравствуй, — сказала девушка максимально ровным голосом.

— Пожалуйста, присаживайся.

— Спасибо, — ей ничего не оставалось, как только взглянуть в загадочные черные глаза. Их необыкновенное сияние ослепляло, и на секунду Сиенну охватила физическая слабость. Спокойно, посоветовал внутренний голос.

Профессионализм.

— Отлично, — через силу улыбнулась она, — с чего начнем?

— Сразу к делу? — пробормотал Хашим.

— Бизнес, прежде всего, — хладнокровно парировала девушка.

— Забавно. Так говорит Абдул-Азиз.

Сиенна вспомнила этого странного человека, которому, кажется, не нравилась.

— Он тоже здесь?

Шейх отрицательно покачал головой. Сгоряча, он обвинил помощника в том, что тот показал ему календарь и отослал домой. Разрыв был необходим — старик начинал привязываться к Хашиму, словно к собственному сыну, а тот не нуждался в дополнительной опеке.

— Я отправил Абдул-Азиза на родину. Кстати, он недавно женился.

— Женился?

— Да. — Однако беседа становится слишком фамильярной. Хашим внимательно посмотрел Сиенне в лицо. — Не хочешь поблагодарить за календарь?

Девушка ожидала этого вопроса, и свой ответ заготовила заранее:

— Нет, не хочу. А если будешь продолжать в том же духе, я сейчас же встану и уйду.

Мужчина усмехнулся.

— Тогда давай, побыстрее, сделаем заказ.

Сиенна смотрела в меню, видя лишь размытое пятно.

— Палтус, пожалуйста. На гриле, без соуса. С салатом.

— Диета? — поинтересовался Хашим.

— Нет. Просто проявляю разборчивость в еде.

— Разборчивость? Как интересно. Не применял бы к тебе это слово.

Сиенна наклонилась вперед, и знакомый, специфический аромат завладел ее чувствами.

— Давай кое-что проясним, прежде чем продолжать разговор. Ты меня не знаешь, и никогда не знал, поэтому не имеешь права судить. Ясно?

Мужчина сверкнул глазами, в которых читался вопрос: «Разве?», и тут к столику подошел официант. Сиенна наблюдала, как шейх быстро, почти с нетерпением, делал заказ. Сразу видно, что этот человек привык обедать в дорогих ресторанах, и они успели ему порядком наскучить.

Однако пора брать ситуацию под контроль.

Девушка достала из сумочки блокнот, на который Хаим взглянул с досадой.

— Это необходимо? — ядовито поинтересовался он.

— Да, ведь тебе не очень-то понравится, если возникнут неувязки, правда?

— Выглядит, словно я даю интервью — а ведь мы в ресторане! Неужели нельзя было поужинать в моем номере?

— Да ни за что на свете! — вызывающе ответила Сиенна. — Чтобы я стала твоей пленницей?

Дерзкий, молниеносный ответ. Острый язычок. Хаим прищурился. Даже гениальная актриса не сыграет роль умной, не будучи таковой.

— Пленницей? — задумчиво произнес он. — Возможно.

Мужчина представил Сиену привязанной к широкой кровати черными атласными лентами, в сексуальном кружевном нижнем белье и алых туфлях на высоких каблуках, и ощутил растущее возбуждение.

— Итак, на вечеринке ожидается много приглашенных?

Почувствовав, что несколько отвлекся, Хаим заставил себя вернуться к предмету разговора.

— Нет, немного. Приватный званый ужин на десять персон.

— А список?

— Один из помощников уладит этот вопрос. Боюсь, что большинство моих гостей откажутся иметь дело с незнакомкой.

Раздосадованная, Сиенна резким движением отодвинула бокал, чуть не расплескав вино.

— В таком случае, не вижу, чем могу быть полезной.

— Ошибаешься. Ты организуешь сам вечер, — сказал Хашим. — Позаботься о музыке — пригласи наиболее известный струнный оркестр. И об освещении — пусть везде поставят канделябры со множеством свечей. И о напитках, и об угощении — я предпочитаю богатую вегетарианскую кухню. Тебе обеспечат абсолютно все, что потребуется.

Богачам легко… щелкни пальцами, и любая прихоть осуществится. Сиенна позволила себе слегка улыбнуться. Ну, не совсем, он не сможет получить ее.

— А какая атмосфера предпочтительнее? Есть ли определенная причина, по которой устраивается вечер?

После секундного колебания, Хашим произнес:

— Благодарственный ужин, — кончиком пальца он машинально провел по мягкой ткани салфетки. — В честь английских партнеров, когда-то оказавших мне услуги.