Возвращение - Фирсанова Юлия Алексеевна - Страница 5

– Контракт закрыт, магева, согласно оговоренным условиям. Если ты желаешь покарать меня – бей.

– Это что за приступ мазохизма? – Я недоуменно нахмурилась, отстраненно отметив, как сам собой исчез с моей ладони огненный шар.

Да уж, в фаербол без настроения не поиграешь. Проклятый рыжий киллер по имени Гиз – француз, что ли, или случайное совпадение звуков? – сбил весь воинственный настрой своим рыцарственно-покорным валянием на коленях. И как прикажете понимать сей жест: военная хитрость или…

– Такова воля Тэдра Номус, – спокойно, то ли нарочито, то ли в самом деле ничего не боясь, объяснил мужчина. Узкие губы изогнула ироническая улыбка. – Отныне заказ на вашу смерть не может быть принят, и каждый, обратившийся с таким предложением, подлежит устранению. Мы чтим высший закон.

– Да-да, Остап Бендер тоже Уголовный кодекс уважал, традиция. А что ты тогда тут делаешь? – заинтересовалась, не без облегчения выслушав известие о закрытии сезона охоты на магеву Осу. Почему-то мне очень нравилась обаятельная девушка, выглядывающая из зеркала, и я совершенно не хотела расставаться с ней до срока.

– Пусть невольно, но оскорбление было нанесено, а наказание должно быть равно деянию. Отныне волей Совета Тэдра Номус я приставлен к магеве в качестве телохранителя. Ждал ее возвращения, дабы предложить свои услуги, – объяснил Гиз с прежней безмятежно-иронической интонацией.

– А если мне не захочется принять твои услуги? – моментально отбила я мяч.

– Это право магевы. – Рыжая голова склонилась чуть ниже. – Я извещу о ее решении Совет.

– И?.. – подтолкнула киллера к продолжению беседы, заподозрив за слишком простой концовочкой в стиле «не хочешь – не ешь» какое-то нехорошее продолжение.

– Никакого «и» более не будет, магева, во всяком случае для меня, – спокойно заключил мужчина.

– Но ведь это несправедливо! – возмутилась, топнув ногой. Только вот мягкая трава свела на нет всю экспрессию жеста. – Ты исполнял заказ, как принято в вашей организации, а теперь, когда запахло жареным, тебя же сделали козлом отпущения?

– За козла отдельное спасибо, почтенная магева, – прижал руку к груди Гиз и кривовато ухмыльнулся.

– Отдельное – пожалуйста, телохранитель, – фыркнула я и отвернулась, чтобы не видеть, какое облегчение разлилось по лицу Гиза, все это время пытавшегося держать маску спокойной иронии перед лицом неминуемой смерти.

– Значит, теперь у меня целых два телохранителя – бывший палач и бывший убийца, – заключила я, стремясь погасить огоньки тревоги о собственной участи, затлевшие в глазах Кейра. – Зашибись, до чего здорово! Осталось выяснить только один вопрос: где мой вор?

Бывший палач закашлялся в каком-то нехорошем смущении. Столь вопиющая симуляция болезни тружеников рудников заставила встревожиться.

– Эй, парни, чего молчите, где Лакс? – странно тонким, каким-то ломким голосом потребовала ответа.

– У балаганщиков в лагере, – выдавил из себя Кейр и почему-то покраснел.

– Заканчивай уж, – потребовала, привалившись к теплому боку Дэлькора.

Как-то разом ослабли ноги после пережитого стресса. С моим вором все в порядке! Во всяком случае, он жив, по поводу мертвых так не краснеют, а все остальное поправимо. Даже если Лакс плюнул на смывшуюся магеву и закрутил роман с какой-нибудь фигуристой девахой из балаганщиков – переживу! Расцарапаю ей морду, ему скандал устрою, и все дела! Чтобы я такого парня себе назад не отбила? Да никогда! Рыжий ворюга – мой! Я за него любой крале такой «Последний день Помпеи» устрою, смотреть в его сторону заречется.

– Пьет без продыху уж дней девять. Как ты исчезла, бабка из балаганщиков гадала, сказала, что не под силу человеку тебя назад вернуть, так с тех пор и пьет, – со смущением, через силу пробормотал вояка.

– Если девять дней, значит, уже напился, поминки закончены, до сороковин ждать не будем, – хмыкнула тихо.

А что оставалось делать? Не то чтобы я обожала субъектов, имевших обыкновение топить свои проблемы в вине, скорей уж, недоумевала, когда случалось оказываться свидетельницей подобного. Как может человек в здравом уме считать, что беда отступит или забудется, если хлебнуть чего-то высокоградусного? Скорей уж, если следовать логике, надо пить кофе, или колу (это не реклама!), или другие стимулирующие умственную деятельность напитки, чтобы подтолкнуть мозг к поиску выхода из безвыходного положения. Если угодил в болото, надо пытаться выбраться, а не закрывать глаза, приготовившись комфортно пускать пузыри.

Хотя, может, я и неправа, просто не доводилось мне бывать в такой кризисной ситуации, когда больше всего на свете хочется «уколоться и забыться», забыть обо всем и о себе. Пока не была и, надеюсь, никогда не окажусь. Даже в часы самого беспросветного отчаяния, в трудные недели разлуки ни на секунду не хотела вычеркнуть из памяти время, проведенное в Хавале, и своих друзей. Уже одно то, что они есть где-то во Вселенной, вселяло в меня веру и радость, пусть с примесью тоски и боли, но истинные веру и радость.

Я вскарабкалась на неоседланного Дэлькора, аккуратно придерживая подол футболки с крепко спящим сильфом, и, использовав черную гриву коня вместо поводьев (длинные пряди, перемежающиеся аккуратно заплетенными косичками), огласила план действий на ближайшее будущее:

– Поехали, хочу глянуть в глаза этому начинающему алкоголику неблагонадежной эльфийской наружности. На месте и решим, искать в здешних краях наркологический диспансер или обойдемся холодным душем и рассолом! – скомандовала решительно.

– Твои колдовские вещи брать, почтенная магева? – подчеркнуто вежливо уточнил Гиз.

– Мои колдовские вещи? – переспросила, пробормотав себе под нос: «Я все ловлю на лету, но непонятно, что конкретно ты имеешь в виду?» Взгляд скользнул по полянке и почти сразу наткнулся на небольшой бело-синий пакет с дамской мордочкой из «Лидии» и сумочку. Ого! Так они тоже через зазеркалье путешествие совершили! Похоже, когда я проваливалась в вязкий туман, верхний пакет со сладостями зацепила. Какая предусмотрительная, в этот раз даже с гостинцами явилась! Будет чем Фаля разок побаловать, коль от иномирных деликатесов нос воротить не станет. – Конечно, брать! Сумочку мне, остальное вам!

Кейр подал за ремешок сумочку, с некоторой опаской умостил на седло «волшебный» мешочек, шуршащий как тысяча буйных шуршалок, и взлетел на коня. Гиз синхронно повторил его движение, заняв место по левую сторону, чуть сзади от меня. Наша маленькая кавалькада тронулась к изрядному пролому в зарослях кустов, организованному группой лиц, встречавших меня любимую.

– Кстати, вопрос по существу: где мы вообще географически находимся, сколько я отсутствовала и далеко ли до балаганщиков, у которых квасит Лакс? – попросила выдать справку, полной грудью вдохнув запах этого мира.

– А ты не знаешь, магева? – удивился Кейр и уставился на меня с подозрительным прищуром.

– Знаю, конечно, просто тебя на склероз проверяю, – съехидничала, но тут же, устыдившись, что невольно сорвалась из-за пьянствующего Лакса на вполне трезвом и ни в чем не виноватом телохранителе, постаралась объяснить: – Кейр, думаю, в наших мирах время течет по-разному, я ведь три недели лбом во все стенки долбилась, пока Фаль с Дэлькором мне не помогли открыть дверь. А что здесь творилось, понятия не имею, но очень хочу знать!

– Ага, – придя в недоумение от магевских причуд, потер лоб воин, но отрапортовал четко: – Тебя не было ровно половину луны. Мы сейчас близ Мидана, лесом до города минут семь напрямик. Когда ты исчезла, Оса, закатив на площади представление, в городе такой переполох поднялся, что мы постарались затеряться у балаганщиков. Думали, вот-вот вернешься, значит, далеко уходить нельзя. Там нас Гиз и отыскал. Понятное дело, мы в драку кинулись, но он растолковал, что к чему. Растолковал, и мы поверили – не враг он тебе больше.

– Не друг и не враг, а так… Ладно, посмотрим. А с какого перепуга Лакс запил, неужто только из-за слов гадалки, или вы от меня что-то важное скрываете, какую-нибудь знатную гадость про запас отложили? – демонстративно хмурясь, потребовала ответа.