Жеребец - Коллинз Джеки - Страница 3

Свихнуться можно! Фантастика! Вспоминая это приключение, могу теперь признаться: я при этом только присутствовал — Фонтэн все сделала сама. Я, конечно, тоже не ударил лицом в грязь. Вы понимаете, что я имею в виду, да? Но сам я только плыл по течению. Пусть делает, как хочет, решил я, только бы не испортить это чудо. Фонтэн обвила меня длинными белыми ногами и вонзила в спину ногти. Она не стонала, не кричала, нет. Только приговаривала:

— Давай же, сукин сын! Сильнее!

Ну тут уж мне, как говорится, и карты в руки. Силы у меня предостаточно! Я постарался на славу.

Потом она сразу стала деловой. Воплощенное спокойствие. Встала, облачилась в пеньюар. Подождала, пока я натянул брюки и рубашку, застегнул пиджак. Лифт снова доставил нас в кабинет.

Я чувствовал себя раздавленным. Плюхнулся в кресло. Фонтэн позвонила, и дворецкий принес чай.

Фонтэн непринужденно болтала. Никому бы и в голову не пришло, что какие-то полчаса назад она извивалась и царапалась, как ненормальная.

— Я хотела бы открыть дискотеку, — заявила она. — Только не простую, а нечто особенное, шикарное, ни на что не похожее.

— Вот как? — встрепенулся я, навострив уши. Похоже, это как раз то, о чем я мечтал.

— Ты ведь мог бы взяться за такое дело, не правда ли? Фонтэн начала распространяться насчет того, что сейчас ну буквально некуда податься — везде одно и то же, никто и понятия не имеет о том, что такое шик.

— Везде кишат ничтожества. Тебе не кажется, что Лондону нужно что-то свое, особенное, что отличало бы его — как, например, Париж или Рим? А то здесь солидному человеку ночью и пойти некуда.

Сдохнуть можно! Это в Лондоне-то? Тем не менее я с серьезным видом кивнул. Мне нужно было вырваться из своей дыры, а Фонтэн, похоже, предлагала именно то, в чем я нуждался.

— Начинай подыскивать место, Тони, — сказала она. — О деньгах не думай. Мой муж все оплатит. Тебе я положу пятьдесят фунтов в неделю и пять процентов от прибыли. Согласен? Ну и, конечно, ты будешь всем распоряжаться. Подходит?

Подходит ли это мне? Еще как подходит, черт побери!

Фонтэн поднялась и разгладила пеньюар.

— Мне пора одеваться, — произнесла она. — Подбирай место и держи меня в курсе дел. — Она повернулась к двери. — Да, Тони, в лифте было приятно, очень приятно. Давай как-нибудь повторим.

И добавила тем же спокойным, холодным тоном:

— Дворецкий проводит тебя.

Уходил я, не чуя под собой ног. Господи, настоящая леди и дикая кошка в одном лице. Похоже, я нашел то, что искал.

Я взялся за дело, засучив рукава. Вставал засветло, обходил агентов по продаже недвижимости, осматривал десятки помещений. Я понял, чего хотела Фонтэн. Наконец я наткнулся на подходящее место. Бывший ресторан на крыше. Плохой район, говорили мне, негде ставить машины. Но, поверьте стреляному воробью, нужно было только поставить перед входом подходящего швейцара — и дело в шляпе. Я понял, что попал в самую точку. Не слишком просторно, но и не тесно. Ничего общего с другими забегаловками — вместо того, чтобы ползти в какое-нибудь подземелье, вы взмываете в поднебесье и любуетесь из окон ночным Лондоном. Я тут же позвонил Фонтэн, и она прикатила на роскошном серебристом «Роллс-Ройсе». Место Фонтэн приглянулось с первого взгляда. Игра началась.

Мы зашли в «Фортнэм»и заказали чай. С того памятного для я Фонтэн не видел. Она была в норковой шубке и в шляпке и тут же привлекла всеобщее внимание.

— Бенджамин дома, — устремив на меня взгляд, который я уже хорошо знал, тихо сказал она, — но у меня есть другое местечко.

— Поехали, — выдавил я, дожевывая бутерброд. Я ощущал себя на седьмом небе.

Фонтэн отослала шофера, и мы сели в такси, которое доставило нас в Челси. Квартирка была маленькая, но изысканно обставленная: широченная кровать, покрытая медвежьей шкурой, повсюду ковры, зеркала, жалюзи на окнах, приглушенный красноватый свет. На стене эротические картины, в книжном шкафу, у изголовья кровати, — порнографические журналы и книжки.

— Здесь я блядую, — улыбнулась Фонтэн.

Я, не знал, что и ответить. Никогда еще не сталкивался с такой непредсказуемой особой. Она разделась и растянулась голая на постели. Я совсем смешался, стал неуклюже ковыряться с одеждой, путаясь в рукавах и брючинах. Просто был выбит из колеи, вы не поверите!

Наконец, выпутавшись из одежды, я приступил к делу. Фонтэн неподвижно лежала, едва заметно улыбаясь. Совсем не так, как в прошлый раз. В итоге я так перевозбудился, что продержался совсем недолго. Пыхтя, я скатился с нее и уставился на наши обнаженные тела в укрепленном на потолке зеркале.

Фонтэн произнесла медленно, с расстановкой:

— Тони, как ты смотришь на то, чтобы научиться быть хорошим любовником?

Я приподнялся на локте и уставился на нее. Пытался понять, не шутит ли она. Я считал себя превосходным любовником. Уж в чем, в чем, а в этом деле я знал толк. Никто никогда не жаловался.

Теперь же, вспоминая былое, должен признаться, что Фонтэн и впрямь многому меня научила. Удивительным приемам, с которыми познакомилась в Бейруте, Танжере, Южной Америке. Называйте, что хотите, — она знала любые фокусы и трюки. Учителем она оказалась замечательным. Не представляете, как я ждал очередного занятия. Правда, не забывал при этом и другую свою милашку. Фонтэн о ней не подозревала, мне же дополнительные встречи шли только на пользу — я оттачивал мастерство, чтобы быть в хорошей форме при следующем свидании с Фонтэн.

Лейна была стриптизершей. Довольно пустоголовая, но в постели просто чудо. Идеальная партнерша для отработки домашних заданий Фонтэн. Впрочем, она любила привносить кое-что новенькое даже в самые экзотические упражнения и позы. Умопомрачительная грудь и сочная обволакивающая пушица. Поймите меня правильно — Фонтэн была мировая баба, но вот грудь и задница немного подгуляли. Верно, мужики балдеют от бифштекса с кровью, но порой их тянет и на картошечку с булкой.

Жизнь была прекрасна. Я уволился из ресторана и целиком отдался новому делу. Занимался интерьером, подыскивал официантов, составлял списки потенциальных клиентов, заказывал продукты. Дел было по горло. Фонтэн предложила название «Хобо», которое вычитала у Джека Лондона. Мне понравилось, хотя Бенджамин предложил назвать заведение «Фонтэн». Сама Фонтэн заявила, что это вульгарно и безвкусно. Она была права. Она вообще всегда была права.

Наконец мы открылись. Торжество удалось на славу. Десятки фотографов и репортеров, сотни знаменитостей. Как всегда, на дармовщинку пожаловали все, даже те, кого не звали. Фонтэн лично составляла список приглашенных, и я думаю, именно этот список обеспечил нам столь головокружительный успех. Кого только не было в ее коктейле — рок-музыканты, кинозвезды, политические деятели и даже проститутки (международного класса, конечно). Здорово получилось! Успех превзошел все ожидания, и через считанные недели «Хобо» стал самым знаменитым и престижным увеселительным заведением Лондона, а я превратился в человека, с которым начали искать знакомства. Полный атас! Я до сих пор боюсь, что все это вдруг рухнет и рассыплется, как карточный домик. А пока — вот он я, Тони Блейк, — бывшее ничтожество, бывший официант, а теперь — хозяин «Хобо», великий любовник и всеобщий любимец.

Великий Я!

Глава 2. ФОНТЭН

Я всегда обожала просыпаться поздно и завтракать в постели. Бенджамин уверяет, что это потому, что постель — мое излюбленное место. Сам же он встает ни свет ни заря — в семь утра, а я лежу с закрытыми глазами и слушаю, как он Кряхтит, кашляет и пускает газы!

Восхитительно! Бенджамин Аль-Халед утром — чего бы любая бульварная газетенка не дала за такой материальчик! Я умоляла его спать в разных спальнях, но он был непреклонен. Любит, когда тешат его старческую плоть — что поделаешь? И даже посреди ночи. Вот и приходится мучиться в одной постели. Впрочем, овчинка выделки стоит — уж очень он богат. Даже мне не известно, сколько миллионов он стоит. Ему шестьдесят один, и он сварлив, как ведьма.