Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Поэзия английского романтизма XIX века - Байрон Джордж Гордон - Страница 42


42
Изменить размер шрифта:
VI
Виденье скрылось, смолк глагол;
Но душу долгий ужас гнел.
И часто по ночам, во сне,
Все тот же призрак виден мне.
Холодный пот меня томит;
Пылает слух, плывут глаза;
Тяжелым гулом мозг обвит;
На сердце дикая гроза;
И дыханья трудный звук
Сходен с хрипом смертных мук!
Таким же бредом обуян
На поле боевом солдат,
Когда, полуживой от ран,
Он в груды тел вперяет взгляд!
(Окончен бой, в росе трава,
Ночному ветру нет конца!
Смотри: живая голова
Дрожит в объятьях мертвеца!)
VII
Еще не пал, не покорен
Родимый Остров, Альбион!
Твои холмы, как райский сад,
Солнечным дождем блестят;
Твои луга средь мирных гор
Оглашают бубенцы;
Их зеленеющий простор
Ограждают скал зубцы;
И Океан под дикий вой
Хранит, как сына, Остров свой!
Тебе дарит свою любовь
Гражданский Мир из года в год;
И никогда огонь и кровь
В твои поля не нес чужой народ.
VIII
Покинутый Небом! [136] Стяжанием пьян,
В трусливой дали, но гордыней венчан,
Ты меж пашен и стад охраняешь свой дом
И Голод и Кровь разливаешь кругом!
Ты проклят всеми! Жадно ждут народы,
Не клекчет ли Погибель с вышины!
Погибель с жутким взглядом!
Только сны
О пламени глубин, прорвавшем воды,
Ее дремоту тешат; всякий раз,
Когда под пеной пламенной волны
Провидит вновь ее драконий глаз
Твой, Альбион, неотвратимый час,
Чудовище на ложе привстает
И диким торжеством скрежещет сонный рот.
IX
Беги, беги, Душа!
Напрасен Птиц пророческих глагол —
Чу! хищники голодные, спеша,
Крылами бьют сквозь долгий ветра стон!
Беги, беги, Душа!
Я, непричастный к этой бездне зол,
С молитвой жаркой и в трудах.
Прося о хлебе скудной нивы прах,
Скорбел и плакал над родной страной.
Теперь мой дух бессмертный погружен
В Субботний мир довольствия собой;
И облаком страстей неомрачим
Господень Образ, чистый Серафим.

1796

Дж. Констебль.

Собор в Солсбери из сада епископа. 1823 г.

Масло. Лондон. Галерея Тейт.

Кубла Хан, или Видение во сне

Фрагмент

Перевод В. Рогова

[137]

Летом 1797 года автор, в то время больной, уединился в одиноком крестьянском доме между Порлоком и Линтоном, на эксмурских границах Сомерсета и Девоншира. Вследствие легкого недомогания ему прописали болеутоляющее средство, от воздействия которого он уснул в креслах как раз в тот момент, когда читал следующую фразу (или слова того же содержания) в «Путешествии Пэрчаса» [138]: «Здесь Кубла Хан повелел выстроить дворец и насадить при нем величественный сад; и десять миль плодородной земли были обнесены стеною». Около трех часов автор оставался погруженным в глубокий сон, усыпивший, по крайней мере, все восприятия внешней обстановки; он непререкаемо убежден, что за это время он сочинил не менее двухсот или трехсот стихотворных строк, если можно так назвать состояние, в котором образы вставали перед ним во всей своей вещественности, и параллельно слагались соответствующие выражения, безо всяких ощутимых или сознательных усилий. Когда автор проснулся, ему показалось, что он помнит все, и, взяв перо, чернила и бумагу, он мгновенно и поспешно записал строки, здесь приводимые. В то мгновение, к несчастью, его позвал некий человек, прибывший по делу из Порлока, и задержал его более часа; по возвращении к себе в комнату автор, к немалому своему удивлению и огорчению, обнаружил, что, хотя он и хранит некоторые неясные и тусклые воспоминания об общем характере видения, но, исключая каких-нибудь восьми или десяти разрозненных строк и образов, все остальное исчезло, подобно отражениям в ручье, куда бросили камень, но, увы! — без их последующего восстановления.

И все очарованье
Разрушено — мир призраков прекрасный
Исчез, и тысячи кругов растут,
Уродуя друг друга. Подожди,
Несчастный юноша со взором робким, —
Разгладится поток, виденья скоро
Вернутся! Остается он следить,
И скоро в трепете клочки видений
Соединяются, и снова пруд
Стал зеркалом.

Все же, исходя из воспоминаний, еще сохранившихся у него в уме, автор часто пытался завершить то, что первоначально было, так сказать, даровано ему целиком. ??????? ????? ???; [139]но «завтра» еще не наступило.

В качестве контраста этому видению я добавил фрагмент [140]весьма несхожего характера, где с такой же верностью описывается сновидение, порожденное мучениями и недугом.

1798

Построил в Занаду? Кубла?
Чертог, земных соблазнов храм,
Где Альф, река богов, текла [141]
По темным гротам без числа
К бессолнечным морям.
Там тучных десять миль земли
Стеною прочной обнесли;
Среди садов ручьи плели узор,
Благоухали пряные цветы,
И окаймлял холмов ровесник, бор,
Луга, что ярким солнцем залиты.
А пропасть, жуткою полна красою,
Где кедры высились вокруг провала!
Не там ли женщина с душой больною,
Стеная под ущербною луною,
К возлюбленному демону взывала?
И, неумолчно в пропасти бурля,
Как будто задыхается земля,
Могучий гейзер каждый миг взлетал
И в небо взметывал обломки скал —
Они скакали в токе вихревом,
Как град или мякина под цепом!
Средь пляшущих камней ежемгновенно
Взмывал горе? поток реки священной —
Пять миль по лесу, долу и поляне
Она текла, петляя и виясь,
Потом в пещеру мрачную лилась
И в мертвенном тонула океане,
И хану были в грохоте слышны
Вещанья предков — голоса войны!
Чертога тень в волнах скользила,
И звучали стройно в лад
Песнь, что тьма пещер творила,
И гремящий водопад.
Такого не увидишь никогда:
Чертог под солнцем — и пещеры льда!
Раз абиссинка с лютнею
Предстала мне во сне:
Она о сказочной горе,
О баснословной Аборе, [142]
Слух чаруя, пела мне.
Когда бы воскресил я
Напев ее чужой,
Такой восторг бы ощутил я,
Что этой музыкой одной
Я воздвиг бы тот чертог
И ледяных пещер красу!
Их каждый бы увидеть мог
И рек бы: «Грозный он пророк!
Как строгий взор его глубок!
Его я кругом обнесу!
Глаза смежите в страхе: он
Был млеком рая напоен,
Вкушал медвяную росу».
вернуться

136

Поэт, рассмотрев особые преимущества, которыми располагает Англия, сразу переходит к тому, как мы использовали эти преимущества. В силу того, что мы живем на острове, подлинные ужасы войны минули нас, и мы отблагодарили Провидение, пощадившее нас, тем пылом, с которым мы сеем эти ужасы меж народов, живущих в менее благоприятных географических условиях. Средь мира и довольствия мы возопили, примкнув к воплю алчущих голода и крови. Из ста семи минувших лет пятьдесят мы отдали Войне. Такое зло не может остаться безнаказанным. Мы гордимся и верим в наших союзников и наш флот, — но бог сотворил червя и подточит стебель нашей гордыни.

«Разве ты лучше Но-Аммона, находящегося между реками, окруженного водою, которого вал было море и море служило стеною его? Эфиопия и Египет с бесчисленным множеством других служили ему подкреплением; копты и ливийцы приходили на помощь тебе. Но и он переселен, пошел в плен; а о знатных его бросали жребий, и все вельможи скованы цепями. Так и ты — опьянеешь и скроешься. Все укрепления твои подобны смоковнице со спелыми плодами: если тряхнуть их, то они упадут прямо в рот желающего есть. Купцов у тебя стало более, чем звезд на небе. Князья твои — как саранча, и военачальники твои — как рои мошек, которые во время холода гнездятся в щелях стен, и когда взойдет солнце, то разлетаются — и не узнаешь места, где они были. Нет врачества для ран твоих, болезненна язва твоя. Все услышавшие весть о тебе, будут рукоплескать о тебе; ибо на кого не простиралась беспрестанно злоба твоя?» (Ветхий завет, Книга Пророка Наума, гл. III).. (Ред.).

вернуться

137

Кубла Хан, или Видение во сне. Фрагмент. — Написано в октябре 1797 года или в мае 1798 года (несмотря на авторскую дату в предисловии). Впервые напечатано в 1816 году вместе с поэмой «Кристабель» и балладой «Мучительные сны». Строки, приведенные в предисловии, взяты из стихотворения Кольриджа «Пейзаж, или Решение влюбленного» (1802). По всей вероятности, вся или почти вся история, рассказанная Кольриджем в предисловии, — мистификация. Среди записей Кольриджа, относящихся к времени создания поэмы, есть пометка, что «Кубла Хан» написан «как бы в полузабытьи» после приема двух или трех капель опиата.

Кубла Хан(Хубилай) (1216–1294) — основатель монгольской династии в Китае, потомок Чингис-хана.

вернуться

138

«Путешествие Пэрчаса»(1617) — книга английского мореплавателя XVII в. Сэмюеля Пэрчаса.

вернуться

139

Завтра песнь я вам спою (греч.).

вернуться

140

…я добавил фрагмент… — Имеется в виду баллада «Мучительные сны».

вернуться

141

Где Альф, река богов, текла…— Кольридж сливает воедино образы Нила (одной из рек, берущих, по преданию, начало в Эдеме) и Алфея, реки, берущей начало в Аркадии и текущей в Элладу (см. стихотворение Шелли «Аретуза», с. 495).

вернуться

142

О баснословной Аборе… — В черновике: «Амара»; гора Амара упомянута в «Потерянном Рае» Мильтона как одно из возможных мест расположения райского сада (IV, 268–284).