Сами мы не местные... (СИ) - "Ейный Глюк" - Страница 24

Когда арки портала засветились ярче, я еле сдержал радостный крик, тут же прыгнув вовнутрь. Уже когда удары сердца стали приходить в норму, раздался металлический голос, извещающий, что сбор возле академии состоится через несколько минут. Пришлось поспешить.

Ярош

Уже зайдя в спальню, вспомнил про мухлика и озадачился — где он спать собирается. Надеюсь, он не думает залезать в мою кровать? Но всё обошлось, Кока сам о себе позаботился. Придирчиво осмотрев углы спальни, он уверенно отправился в один из них и начал что-то ритмично скрипеть. Мне даже любопытно стало и, подходя поближе, я точно не ожидал того, что произошло дальше. Оступившись на полушаге, я с грохотом сел на пятую точку и уже с полу изумленно наблюдал, как передо мной разворачивается эдакий мини-домик, даже с остроконечной крышей, которая упиралась в потолок, благо он тут был и вправду высокий. Новое жилье мухлика заняло даже не один угол, а четверть моей спальни. Глупо хлопая ресницами осмотрел его со всех сторон. Вспомнил, что именно о таком замке и мечталось когда-то для своей барби. Правда ей уж точно не нужны были такие размеры… Единственное, немного напрягало то, что вряд ли бы даже для куклы кто-то выбрал такие ярко-канареечные стены, малиновые ставни и салатовуй крышу. Но я уже в самом начале смирившись с тем, что мой мухлик считает, что чем ярче цвет, тем лучше смотрится, решил даже не уговаривать его менять что-то. Главное утром не смотреть на эту сторону спальни, чтоб не ослепнуть от этой аляпистой пестроты. Кока с удовлетворением осмотрел своё жилище, затем горделиво взглянул на меня и вошел вовнутрь, тихо прикрыв за собою дверь. А вот описать её цвет я долго не мог, вспомнить это стало чуть ли не навязчивой идеей. Только уже зайдя в ванну, припомнил, как слышал когда-то — серо-буро-малиновый в крапинку. Фух, с облегчением вздохнул.

Оглядел новую ванну и тут же расстроился снова. Увы, тут бассейн уже не был предусмотрен, и в небольшом треугольном помещении каждый угол занимали небольшие кабинки. В одной я с удовольствием нашел 'место для подумать', тут же опробовав. Вторая оказалась подобием той, что была в гостинице, и я, поёжившись, быстро прикрыл её. И наконец, в третьей по счету, мне повезло и, увидев что-то наподобие краников, тут же покрутил. Ура! Наконец вода! Ледяная, но вода! Тут же озадачил память Яроша на поиски как тут её подогреть можно и оказалось, что просто для этого существует несколько пасов руками. Теплая, горячая и возврат к холодной. Счастью не было предела. Хоть что-то хорошее за день всё-таки произошло. Как мало чело… морфу нужно для счастья. Просто отберите что-то и потом верните это назад. Только самой лейки со шлангом так и не нашлось, вода просто лилась, будто с потолка, в одном из углов кабинки. Ну, и так сойдет, главное — оно есть.

Порывшись в гардеробе, к сожалению ничего наподобие пижамы не обнаружил, пришлось ограничиться шелковыми шароварами. Удовлетворенно себя осмотрев, решил что итак сойдет, вряд ли кто ночью заявится, а спать голышом боязно в таком-то месте, да и давешняя побудка с торговцами припомнилась. Штаны просто необходимо держать при себе постоянно!

— Кто бы не пришел — никого не впускать! — уже засыпая гаркнул в сторону домика, надеюсь мухлик услышал. Уж на то, чтоб хоть не пустить никого в комнату, думаю он способен.

Дальше всю ночь снова мучили кошмары. Правда мужиков на циклетах сменили змеи и огромные кошки, почему-то у всех были здоровенные заячьи уши, но хоть привидений не встретилось. Уже только под утро начало сниться что-то приятное.

А вот пробуждение было не из радужных. Вернее сначала было всё просто отлично и только чуть повернувшись, потягиваясь, заметил какое-то неудобство в той части тела, о которой предпочитал вообще не задумываться всё это время. Попытался понять — что не так, и с ужасом обратил внимание на непредусмотренную мной неувязочку, упрямо топорщившую штаны. Мало того, еще и появилось какое-то тянущее чувство в той части.

Пока с глупым видом пялился на свои шаровары, запиликал светлячок. Мухлик тут же выскочил из своего домика и рванул смотреть — кого там нелёгкая с утра пораньше принесла.

С кровати я поднимался уже злой как стая бродячих псов. Вот и что с этим приспособлением в штанах делать? Нет, в принципе я понимаю зачем оно, но блин — мне-то оно на что? Пока я точно не был готов встретиться с таким подтверждением своей принадлежности к мужскому полу.

Шум в гостиной всё нарастал, и даже в спальню уже начали доноситься звуки чего-то бьющегося. Потом поднялся уже совсем невыносимый гвалт.

Раздраженно распахнув дверь, я рявкнул:

— Молчать!

И только тут заметил кучу народу пялящегося на меня. Дежавю? Фух, оказалось, что это не торговцы, а братик, как и обещал, привел знакомить со мной своих друзей. Вот только мухлик стоял на страже и не допускал их до моего ценного тельца, своей мелкой тушкой прикрывая вход в спальню и, оскалившись, угрожал им молнией, поблескивающей в руке. Судя по нахохлившемуся и взъерошенному у входной двери женишку, именно он и впустил эту толпу в гостиную, а теперь сам не мог понять зачем это сделал.

— Яр! Быстро приведи себя в порядок! — рыкнул, первым пришедший в себя после моей акустической атаки, брат.

Послушно кивнув, заодно сцапав в охапку по-боевому настроенного мухлика, я быстро юркнул назад в спальню.

Со скоростью ракеты пронесся в душевую, побрызгав на себя ледяной водой, даже не заморачиваясь подогревом, влетел в гардеробную и завис. Вот что скажите мне одевают на первый день учёбы в академии? Хоть бы форму какую выдали. Припомнив во что была одета вся та толпа в гостиной, остановился на черных брюках и светлой рубахе, с воротом как на старых гравюрах — в кружевах. Накинул черный жилет, с удовлетворением покрутился у зеркала в спальне. Словив себя на том, что уже пару минут глупо расправляю эти кружева — сдались они мне, я быстро привел волосы в порядок и, стараясь выглядеть независимо, с непринужденным видом скользнул снова в гостиную.

Брат как раз что-то выговаривал своим друзьям, которые искоса посматривали на него. Видимо, он их уже довел своими инструкциями по поводу меня.

— Здрасте, я — Яр, — решил прервать эту нотацию, а то, боюсь, с такими темпами братик всех друзей растеряет. По их виду уже было видно, как он всех достал.

Парней оказалось семеро, двое из которых были близнецами. Они с радостью ухватились за то, чтоб отделаться от всё ещё что-то бубнящего Гарриша, быстро начали представляться.

В связи с тем, что представлялись все чуть ли не хором, то я только приветственно кивал и пытался сделать вид, будто и вправду запомнил их имена. Потом как-нибудь разберусь в них.

Тут вдруг оживился женишок, всё ещё стоявший у входа и обвиняюще тыкая в меня пальцем, начал вещать:

— Так ты и есть Яр. А вчера…

Но был прерван, к моему счастью, (есть же Бог на свете!) громким металлическим голосом, который, казалось, раздается отовсюду:

— Сбор на площади перед академией состоится через полчаса. Просьба не опаздывать.

— А поесть? — тут же возопил я, растерянно взглянув в сторону брата.

— Жрать! — вторил мне голос из спальни. Пришлось просто махнуть ему рукой, чтоб помолчал.

— Гаденыш… — начал было Гарриш, но меня поддержали его друзья и мы всей толпой отправились в столовку, минуя так и оставшегося взъерошенного женишка, который напоследок наградил меня многообещающим взглядом.

Добравшись в быстром темпе до столовой, дружно направились к раздаточной столешнице. Наконец я увидел воочию как оно тут работало. Просто большой длинный стол у стены, на котором множество наполненных разноцветным месивом тарелочек и блюдец, даже пару чашек заметил. Как только забирал оттуда одну, тут же на её месте появлялась точно такая же. От рассматривания меня грубо оторвал брат, который оттиснув меня от стола, быстро наложил на мой поднос всего понемногу. Потом начал подталкивать к одному из занятых уже нашей шумной компанией столов. Под заинтересованными взглядами окружающих, я всеми силами делал вид, что это нормальное явление — двигаться с помощью чуть ли не пинков. Не буду же я при всех огрызаться на брата. Если честно даже не представляю себе как раньше Ярош его терпел. Даже я уже был на грани, чтоб снова сорваться и наорать на него при всех.