Голливудские жены - Коллинз Джеки - Страница 63

– Меня не надо уговаривать. Он мне нравится, – сказал Нийл.

Оливер согласился, продолжая сетовать, что не сумел найти девочку с пляжа, которую наметил для Никки. Но она исчезла бесследно, и, оставив мысль о Джине, они попробовали несколько кандидаток, и две оказались просто отличными. Теперь оставалось только добиться, чтобы Оливер выкинул из головы свою пляжную нимфетку и принял решение.

Согласие Джорджа Ланкастера держалось в строжайшем секрете.

– Нам требуется максимальная отдача прессы, – твердил Оливер. – Когда Джордж приедет сюда, это уже будет событие.

А когда мы устроим пресс-конференцию и объявим о контракте, мировая сенсация обеспечена.

Джордж приехал накануне поздно вечером. И Оливер пребывал на седьмом небе. Джордж Ланкастер в первом фильме за семь лет. «Люди улицы»– постановка «Оливер Истерн продакшн».

Дураки в очередь встанут, лишь бы вложить денежки в его будущие начинания. На столе Оливера зажужжал зуммер, и взволнованный голос секретарши произнес с благоговейным волнением:

– Мистер Ланкастер…

Она не успела договорить, как дверь распахнулась и в кабинет вступил Джордж Ланкастер – самым крупным планом. Высокий, бронзовый от загара. Истинная кинозвезда былых времен.

Оливер разразился приветственной речью. Нийл не потрудился даже встать, Монтана, стоя, ждала, чтобы Оливер кончил ползать на брюхе и познакомил их. Но, разумеется, Оливер был так поглощен, изображая Великого Продюсера, что не позаботился познакомить их.

Монтана, хотя природа не обидела ее ростом, рядом с Джорджем Ланкастером ощущала себя лилипуткой. Она выждала, чтобы Оливер, переводя дух, на секунду умолк, протянула руку и сказала:

– Привет. Я Монтана Грей.

Он почти проигнорировал ее, но не совсем. Она почувствовала беглое прикосновение его пальцев и услышала:

– Мне просто необходима чашечка кофе, малютка!

Он принимает ее за ассистентку, секретаршу, за существо женского пола, приставленное предупреждать все его желания!

Оливер, даже не попытавшись вывести его из заблуждения, продолжал свои разглагольствования.

– Я Монтана Грей, – повторила она. – Автор сценария «Людей улицы».

Джордж удостоил ее еще одного быстрого взгляда.

– Да неужели? Как вижу, тут многое меняется. Но от кофе я все равно не откажусь, малютка.

Она не поверила своим ушам. Что это? Кем себя воображает этот стареющий самец?

– В таком случае, – произнесла она ледяным тоном, – полагаю, вы можете попросить его у секретарши Оливера.

Ее ледяная отповедь не возымела ни малейшего действия. Он поздоровался с Нийлом, отпустил несколько похабных шуточек и прошелся по кабинету. Оливер нервно семенил за ним.

Секретарша, когда она принесла кофе, была вознаграждена шлепком по заду.

– Милая малютка, – заметил он, ни к кому не обращаясь.

Оливер рассказал о приеме для прессы на следующее утро в отеле «Беверли-Хиллз».

– Да-да. – Джордж вздохнул, утомленный своей славой. – Мы заполоним все первые страницы отсюда и до Луны. – Он встал, прощаясь. – Вы все будете сегодня на моем вечере?

– Еще бы! – воскликнул Оливер.

– Да, мы будем, – сказал Нийл.

Джордж обернулся и снизошел до Монтаны.

– И вы тоже, малютка? Вы тоже будете иметь это удовольствие?

– Как всякий раз, когда смотрю на ваши фотографии, мистер Ланкастер, – прожурчала она саркастически.

Его глаза на мгновение застыли.

– Мне не нравятся женщины, позволяющие себе непристойности, – сказал он и удалился с развернутыми знаменами.

Джордж Ланкастер – суперзвезда. А суперзвезды ничего никому не спускают.

Когда он вышел, наступило молчание. Его прервала Монтана:

– Благодарю вас, джентльмены, за вашу поддержку!

– А? – рассеянно произнес Оливер.

Нийл выпил свое виски.

Она холодно посмотрела на них.

– Я отправлюсь за покупками, – объявила она. – Если вам захочется кофе, позвоните Джорджу.

Она вышла, хлопнув дверью.

Салон бы переполнен. Собственно, Ангель никогда не видела ничего подобного.

– Это еще пустяки, греза моя! – доверительно сказал Коко. – Вот когда присуждают «Оскаров»… Хаос! Пандемониум! Заме-ча-тель-но! Просто обожаю это. Все милые стервецы пытаются обойти друг друга. А если ты не приглашена на вечер Трахуна, считай себя покойницей.

– Трахуна?

– Выкинь из головы, греза моя. От тебя он бы с ума сошел.

– Но почему сегодня столько клиентов?

– Росс Конти устраивает званый вечер в честь Джорджа Ланкастера. Ну, хоть о Джордже Ланкастере ты слышала?

Она кивнула.

– Спасибо и на этом!

У стола возник Раймондо. Его черные волосы были зализаны спиралью на манер пятидесятых.

– Блондиночка, хочешь сегодня потанцевать?

Она покачала головой.

– Раймондо! – взвизгнул Коко. – Иди работай!

Раймондо насупился.

– Спорим, блондинка ты естественная, – буркнул он. – А?

Верно, красотка Ангель?

– Раймондо! – Вопль Коко вынудил его уйти и освободить место у стола для расстроенной миссис Лидерман без ее бесценного пуделька.

– А где Фруи? – с искренней озабоченностью спросила Ангель.

Миссис Лидерман доверительно перегнулась через стол. Глаза у нее были красные и опухшие.

– Похищен! – всхлипнув, объяснила она. – Они увезли его два дня назад, и я жду требования о выкупе.

– А они – кто? – осведомилась Ангель, полная сочувствия.

– Не знаю, – дрожащим голосом произнесла миссис Лидерман, крутя на пальце огромный солитер. – В этом городе полно свихнутых. Его мог украсть кто угодно.

– Но вдруг его не украли, – утешила ее Ангель. – Может, Фруи просто заблудился. Не нужно так беспокоиться, миссис Лидерман, я уверена, все будет хорошо.

– Вы правда так думаете, милочка?

– Конечно. Я твердо уверена, что Фруи вернется. Вот увидите!

– Вы прелестная девочка! – вздохнула толстуха. – С вами так спокойно.

– Спасибо, – смущенно ответила Ангель. – Раймондо займется вами сию минуту. А пока не присядете ли?..

К столу подвальсировал Коко.

– Что случилось?

Ангель объяснила, а потом добавила:

– Но ведь никто же не стал бы похищать ее собачку? Правда?

– Почему бы и не похитить? Это же Голливуд, греза моя.

Утро пролетело быстро, и к полудню Ангель изнывала от голода. Последнее время у нее Появился волчий аппетит. Не оттого ли, что она беременна? К счастью, живот у нее еще не заметен. Во всяком случае, когда она одета. Конечно, скоро ее тайна станет явной, но пока посвящать в нее она никого не собиралась.

О маленьком она думала все время. А о Бадди старалась не думать вовсе. Она сдержала данное себе обещание и две недели не давала о себе знать. Потом позвонила на квартиру Рэнди, там никто не ответил. Она перезвонила Шелли. В конце-то концов, только честно сообщить Бадди, что у нее все в порядке. И накурившись и нанюхавшись, он все равно, наверное, волнуется.

«Привет, это Ангель Хадсон», – объявила она, когда трубку сняли.

«Ну, и на здоровье», – буркнула Шелли, не совсем проснувшись.

«Прощу прощения?»

«Чего тебе надо?»

«Я подумала, может, вы будете так любезны передать от меня Бадди… – Она неуверенно продолжала:

– Просто скажите ему от меня, что все хорошо. Я нашла интересную работу и позвоню ему к Рэнди в это же время».

«Хм-м-м, – протянула Шелли, нашаривая сигарету и стараясь собраться с мыслями. – Беременна по-прежнему?»

«Да», – с вызовом ответила Ангель.

«Психованная! Кончай, пока не поздно. Прими мой совет и абортируй».

«Я в вашем совете не нуждаюсь, спасибо. Маленький – это только мое дело и Бадди».

«Во-во! Но последнее время Бадди спит в моей постельке, так что и у меня есть кое-какие права».

Ангель не сумела подавить потрясение в своем голосе.

«Что?»

«Что слышала. Пора бы тебе подрасти и посмотреть в лицо фактам. Хватит валять дурочку, пошевели мозгами, хоть они у тебя и дерьмовые. Бадди плевать на тебя хочет. Ему не наплевать только на номер первый, на себя самого, и я это понимаю, я же сама такая. А потому убери малыша, найди себе правильного дурака и катись к себе домой. Потому что., Ангелочек, заруби себе на носу: Бадди с тобой покончил. Усекла?»