Американская звезда - Коллинз Джеки - Страница 70

– А в Англии она была очень знаменита? – спросил он шепотом Энни.

Энни кивнула, глаза ее сияли:

– Да, она замечательный преподаватель.

– А почему она уехала?

– Не знаю.

В середине занятий Джой вызвала двух учащихся и велела им разыграть сцену, выражающую гнев.

Ник очень внимательно следил за этюдом.

Ребята играли хорошо.

Он мог бы сыграть лучше.

Они кончили. Джой встала и жестко их разнесла, а затем предложила всем остальным сделать замечания. Некоторые только, казалось, и ждали момента, когда могут разорвать актеров в клочья, меньшинство осыпало их преувеличенными похвалами.

– Надо быть ко всему готовым – к хорошему и к дурному, – прошептала Энни. – Здесь каждый имеет право высказываться. И, можешь поверить, критика иногда просто безжалостная.

А он никак не мог решить, стоит ли связываться со всем этим. Одно дело играть в Босвелле. Но здесь Голливуд, и к чему ему критика?

Когда он уходил, его остановила Джой Байрон, положив худую лапку, всю в голубых венах, ему на руку.

– У вас есть внешность, дорогой мальчик, – сказала она своим серьезным английским тоном.

– Есть? – спросил он осторожно.

– О, да. Я сразу это вижу, – ответила Джой. – У вас есть вид.

Он глубоко вздохнул, от нее пахло увядшими розами и нафталином.

– Да, ну, э… я рад это слышать.

Она смотрела на него, не отрываясь. Глаза у нее слезились.

– В следующий ваш приход сюда вы что-нибудь сыграете.

– Но я еще не записался в ваш класс.

– Да, конечно, но иногда я принимаю учащихся бесплатно. Посмотрим. И в следующий раз будьте готовы.

– Что она тебе сказала? – сразу же спросила Энни, как только они вышли. А когда он рассказал, она сильно взволно-

валась. – Господи, но ты же еще не играл, а уже произвел такое впечатление.

– Может быть, ей хочется переспать со мной? – пошутил он.

Но Энни была настроена серьезно.

– Этим не шутят, – сказала она сурово. – Джой Байрон – настоящий профессионал.

Он взял ее за руку:

– Эй, я хотел тебя кое о чем спросить. У тебя есть постоянный приятель?

– А что? – спросила она подозрительно.

– Я подумал, что, может быть, ты могла бы мне помочь. Если ты не идешь на свидание, то могла бы прийти ко мне в субботу вечером?

Наступило длительное молчание.

– Ник, – сказала она неуверенно. – Я вовсе не собираюсь вступать с кем-нибудь в связь.

– Ну а кто тебя об этом просит? Все, что мне надо, так это, чтобы ты прочитала со мной роль. Мне ведь надо подготовиться, правда?

– О… – смутилась она, так как неправильно его поняла. – Я с радостью.

В субботу вечером у его домохозяйки была обычная еженедельная вечеринка. Он, не обращаясь внимания на любопытных, повел Энни прямо к себе в квартиру. В ней пахло марихуаной.

– Не дыши слишком глубоко, – пошутил он, – достаточно набрать этого дыма полные легкие, и они покроются каменной коркой на целую неделю.

Она подошла к широким окнам, выходящим на пляж.

– Как тебе удалось отыскать такое жилье?

– Мне Синдра помогла.

– Хороший вид.

– Да, мне очень повезло.

Но тут хозяйкино стерео извергло звуки какого-то танца с такой мощностью, что впору было бежать.

– Вот это недостаток, – объяснил он, – она закатывает вечеринки каждую субботу. И надо иметь подходящее настроение. – Ник открыл холодильник и оглядел его содержимое. – Как насчет того, чтобы выпить? У меня есть пиво и кока-кола. Выбирай.

– И то и другое плохо для здоровья, – ответила Энни. – Предпочитаю просто воду.

– А ты никогда не делаешь того, что вредно? – поддразнил он ее, доставая стакан.

– Нет, если это в моих возможностях, – ответила она строго.

Он достал свой драгоценный экземпляр «Трамвая «Желание», открыл на особенно любимой им сцене и подал текст Энни:

Как ты думаешь, что, если я сыграю Джой вот эту?

– Гм-м-м… – Она пробежала несколько страниц. – Ты это хочешь со мной? – спросила она, усаживаясь на кушетку.

– Что я хочу с тобой? – опять поддразнил он ее. Она покраснела:

– Ник, давай серьезно.

Он подошел, зная, что этого делать не стоит.

– Но я серьезно, – сказал он, обнимая ее и притягивая к себе.

Она была очень трепетна и нервна. Он начал ее целовать. Она пыталась оттолкнуть его, но слегка.

– Расслабься, – упрашивал он ее, твердо зная, что наконец-то она в его власти. – Ну, должно же у тебя быть в жизни что-то приятное, – добавил он, крепко ее целуя.

Но в тот момент, когда он хотел приступить к дальнейшему, раздался громкий стук в дверь. Энни воспользовалась возможностью и вывернулась из его объятий, с виноватым видом вскочив с кушетки.

– Да наплюй, – сказал он, – это кто-то просто ищет уборку.

– Нет, лучше взгляни, кто это, – попросила она, обрадовавшись чьему-то вмешательству.

– Иисусе, и как раз в тот момент, когда мы так удобно устроились, а? – сказал он, подошел к двери и распахнул ее.

На пороге стояла Девилль с чемоданом в руке.

– Привет, мой сладкий, – сказала она. – Вот я и приехала.

44

Пиа хотела, чтобы Лорен пожила у нее, но Нейчур настаивала, что Лорен будет удобнее дома у нее. Лорен было совершенно безразлично, куда ехать. Она упаковала вещи и покорно переехала в огромную, всю в белом цвете, квартиру Нейчур.

Нейчур была в восторге. Она отвела Лорен в спальню для гостей и гордо возгласила:

– Здесь всегда останавливается моя мамаша. Тебе понравится. Здорово уютно.

Лорен подумала, что это хорошее место, чтобы спрятаться. Может быть, остаться здесь навсегда? Кому он нужен, этот реальный мир?

Нейчур, как всегда криком, велела своему секретарю отменить ее дела на остаток недели.

– Ты не должна так поступать; – возразила Лорен. – У тебя съемки в «Вог» и встреча с Антонио для «Харперс». И обо всем твердо договорено.

– Черт возьми, я могу делать все, что захочу, – ответила сварливо Нейчур, – я не какая-нибудь рабочая машина. Я понимаю, что тебе сейчас приходится переживать, откровенно говоря, со мною тоже однажды такое случилось.

– А что?

– Конечно, я тогда была молода и невинна, ха-ха! – Нейчур бросилась на кровать с намерением всласть поболтать. – Был один молодчик, я с ним встречалась еще до того, как стала фотомоделью, – просто потрясный! Я тогда работала в парикмахерском салоне, и этот тип все время ко мне шастал. И таким хорошим казался. А сексуальный был – ой-ой! Ну, как бы то ни было, он меня обманул, совсем как тебя. Бежал с моей лучшей подругой и женился на ней. Держу пари, теперь, наверное, жалеет, ведь она просто толстая старая корова, а я знаменитость… ну, что-то в этом роде. Я так ему и не простила.

– А я не подозревала, – пробормотала сочувственно Лорен.

– Ну а какого черта мне все это афишировать, правда? А после меня открыли, и я уехала в Нью-Йорк. И я никогда к себе домой не возвращаюсь. Конечно, моя мамаша от этого не в восторге, но мне такая жизнь подходит. Это здорово – удрать от семьи. А твоя где?

– У меня никого нет, – ответила Лорен, заговорив об этом впервые за все время. – Мои родители оба умерли.

– О, извини, миленькая.

– Ничего, все в порядке. Нейчур вскочила:

– Ну, ладно. Вот послушай, ты можешь оставаться у меня сколько захочешь.

Она так и сделала. Две недели она скрывалась от мира в спальне для гостей. Свернувшись под одеялом, день и ночь смотрела телевизор, пока однажды не приехала Пиа. Пройдя сразу в спальню, она сказала:

– Ладно, хватит. Пора возвращаться на работу. Сэмм говорит, что дело стоит.

Она покачала головой:

– Нет, слишком много дурных воспоминаний.

– Не насилуй ее, – сказала Нейчур, входя в комнату.

– Но оттого, что она будет здесь лежать, ничего не делая, легче ей не станет, – ответила резко Пиа, ей не понравилось вмешательство Нейчур.

Тогда заговорила Лорен, ведь в конце концов они спорили из-за нее: