Мои правила игры - Коллина Пьерлуиджи - Страница 30

По правде говоря, в следующие дни, когда я вспоминал об этом эпизоде, мне казалось, что я проявил неуважение, вынудив Барези покинуть поле и не дав ему возможности даже ударить по мячу. Но арбитр не должен принимать во внимание цвет футболок и написанное на них имя. Арбитр должен быть «дальтоником» и не должен помнить и различать игроков по титулу, чемпион ли он или простой игрок. В поле для него все игроки равны. Если перейти к чемпионам наших дней, то почетное место в моей галерее я отвожу Раулю Гонсалесу Бланко, известному больше как Рауль. Несмотря на то что мы много раз встречались с ним на поле, в матчах «Реала» или в играх сборной Испании, эпизод, о котором мне хочется рассказать, произошел не на поле. Поздней весной 2002 г. мы оба были в Мадридском университете спорта на презентации «Футболитис», международной рекламной компании, проводимой фирмой «Адидас», которая считала своими героями, помимо многих футболистов, например, таких как Зидан, Руй Кошта, Дель Пьеро, Бекхэм, собственно Рауля и меня. Мы встретились с Раулем в коридоре и поприветствовали друг друга в присутствии многочисленных журналистов и фотографов. Мы пожали друг другу руки, а затем он обнял меня и поцеловал в щеку — это латинский жест, свидетельствующий не только о формальном приветствии, в силу обстоятельств, а об удовольствии видеть человека, с которым ты в хороших отношениях и к которому относишься с симпатией и уважением, жест, на который я сердечно ответил. Естественно, фотографы воспользовались случаем, и через несколько недель, накануне полуфинала Лиги Чемпионов, в котором я должен был судить матч между мадридским «Реалом» и «Барселоной», эти фотографии были помещены в одной испанской газете, подчеркивающей, в скандальном ключе, мою дружбу с «мадридскими» игроками. Мне не хочется комментировать подобную манеру подачи материала, но я твердо убежден, что подобный жест показывает, какими могли бы и должны быть отношения между игроком и арбитром, независимо от выполняемых ими ролей, особенно после многолетнего знакомства.

В течение многих лет футбол оставался чисто мужским видом спорта, однако несколько лет назад довольно большое значение приобрел женский футбол, и я считаю правильным и справедливым отвести место в моей галерее для чемпионки из США Майи Хэмм. Обычно не очень элегантно сравнивать женщину с мужчиной, но говоря о технических характеристиках, думаю, что это, скорее, будет комплиментом. Потому что несколько лет назад я принял ее за мужчину. Шел 1996 г., и я, и другие арбитры только что прибыли в Орландо во Флориде, одно из мест проведения Олимпийских игр в Атланте. Чтобы попасть в Организационный комитет для получения удостоверения личности, мы проходили мимо поля, на котором в тот момент тренировалась одна из команд. Некоторые игроки делали забеги на длинные дистанции: издалека я удивился мощи, сочетающейся с точностью движений одного из них, мое удивление возросло, когда с близкого расстояния я понял, что тренируется национальная женская команда США, а ловким бегуном оказалась футболистка Майя Хэмм.

До сих пор я задаю себе вопрос, как я мог перепутать ее с мужчиной. Но есть один игрок, которого я считаю для себя идеалом футболиста и на вопрос «Кого же все-таки ты предпочитаешь?» Отвечаю «это Дэвид Бекхэм» (чисто субъективное предпочтение).

VIII. Я и..

Для многих людей волосы имеют важное значение, и они заботливо за ними ухаживают. Многие уделяют им такое внимание, что делают модные прически, чтобы подчеркнуть суть своей личности и создать определенное настроение.

Когда же волосы начинают выпадать, то делают все, чтобы это устранить, прибегая к различным видам обработки и лечения, от которых больше пользы получают те, кто продает определенные продукты, не приносящие никакого чудесного исцеления.

Наконец, когда потеря волос становится невосполнимой, некоторые прибегают к трансплантации или к парику.

Я с уважением отношусь к мнению и выбору каждого человека, но мне больше по душе, и с некоторых пор число приверженцев моего мнения заметно возросло, при сильном облысении обращаться просто к парикмахеру, чтобы сбрить все, что осталось.

Я нахожу гораздо более красивой и обворожительной голову, обритую под «бильярдный шар», тем более что некоторые виды маскировки вообще ничего не скрывают. Я уже говорил, что потеря волос с точки зрения повседневной жизни не была для меня проблемой, и смею утверждать, что я этим весьма доволен. Я заметно облысел в 34 года, когда я как личность и мой характер уже сформировались, но я был слишком не похож на других, и с большим трудом перенес бы эту беду, если бы она случилась раньше, например в детстве. Очень трудно объяснить ребенку, почему он не похож на своих сверстников, и, к сожалению, именно дети проявляют наибольшую жестокость в подчеркивании различий или физических недостатков.

В этом 'случае человек, добившийся успеха, несмотря на отсутствие волос, может служить примером для других.

Мне пишут многие родители, особенно матери, о своих проблемах, связанных с облысением детей, и благодарят меня за помощь, которую я им невольно оказываю. Не испытав на себе, невозможно понять, как сильно может облысение усложнить жизнь человека. Служить для таких людей примером мне доставляет большое удовольствие, и я легко переношу всякий раз, когда слышу, что меня называют «лысым».

Очень полезно убедить ребенка, который не хочет выходить из дома без шапки, что в его виде нет ничего необычного, показав ему человека с высоко поднятой голой головой, на которого смотрят миллионы зрителей.

Труднее объяснить детям, почему болезнь, распространенная намного шире, чем кажется, воспринимается с юмором. Вероятно, над этим следовало бы чуть больше задумываться, отказываясь от легкого и глупого смеха, вызванного банальной шуткой, и, набравшись храбрости, извиняться за то, что, не подумав, нанес кому-то вред.

Но годен ли арбитр с лысой головой для выполнения своей роли? Может ли он спокойно выходить на поле или ему следует создавать препятствия, которые ограничивали бы или лишали его вообще работы?

Сейчас ответы на эти вопросы вполне ясны, но в 1984 г. было совсем не так, и это был год, когда мои волосы распрощались со мной навсегда. В моем случае решение не было само собой разумеющимся и немедленным.

Мне было дано вначале нечто вроде «периода покоя», чтобы посмотреть, не вырастут ли волосы, а затем, убедившись в необратимости процесса, решили подвергнуть меня испытанию. Меня послали судить в Латинскую Америку, где собирается обычно многочисленная публика: 4000-5000 человек, даже на чемпионате любителей. Вероятно, кто-то боялся, что мой вид вызовет смех, но реакция зрителей была самая нормальная: они собрались на стадионе, чтобы посмотреть футбольный матч, и они его смотрели, не обращая никакого внимания на длину волос арбитра. С тех пор я стал принимать душ без всякого шампуня.

Изречение римлян «errare humanum est» (человеку свойственно ошибаться) известно уже более 2 тысяч лет, и в этом утверждении есть доля правды. Несколько лет назад великий итальянский тренер Джованни Трапаттони, комментируя нашумевшую ошибку, совершенную вратарем его команды, высказался следующим образом: «…если мы отнимаем у игрока право на ошибку, тогда нам лучше покончить с футболом и разойтись по домам».

Более пожилые арбитры говорили еще так: «Искусный вратарь тот, кто меньше ошибается…»

Но тогда возникает вопрос, можно ли судить матч, не делая ошибок? Особенно сейчас, когда по телевизору можно увидеть то, что объективно не доступно для человеческого глаза? К сожалению, ответ прост: нет. Ошибки всегда делали и будут делать. Достаточно пролистать страницы газет прошлого за много лет назад, когда говорилось только о том, что видели своими глазами, а не на экранах телевизоров; в них описываются многочисленные дискуссии о совершенных тогда ошибках, Так называемая «судейская проблема» мелькала в газетных заголовках так же часто, как и сейчас. Лично я не верю в технологическое решение, т.е. путем установки на поле телевизионного аппарата; я верю в необходимость более тщательной подготовки, сознавая при этом, что как великий чемпион может ошибиться, пробивая штрафной удар, так и арбитр способен совершить ошибку, может быть, даже назначив этот удар.