Мы наш, мы новый… - Калбазов (Калбанов) Константин Георгиевич - Страница 22

– Мне известны рекомендации доктора, – устало и как-то болезненно вздохнул Макаров. – Однако время уходит.

– Петр Афанасьевич уже давно здесь, все офицеры штаба и командиры кораблей, как вы и приказывали, также дожидаются в кают-компании. – Раненых уже свезли на берег, а саму кают-компанию привели в относительный порядок, хотя запахи там были далеки от благовоний. – Но если позволите…

– А вот на них, боюсь, моих сил уже не хватит. Что-то я себя переоценил. Передайте им, чтобы занялись осмотром кораблей, учли понесенные потери и полученные повреждения. Надеюсь, до завтра ничего не случится, а я буду чувствовать себя гораздо лучше. – Одобрительный взгляд лейтенанта. – Передайте Лощинскому, чтобы усилил охрану входного створа, все мероприятия целиком и полностью на его плечи. – Опять одобрительный и понимающий кивок. – А Науменко пригласите сюда. – Макаров со страдальческой улыбкой взглянул на офицера, который теперь уже осуждающе смотрел на адмирала. Вот ведь понимает, что необходим отдых, и встречу с офицерами отложил на завтра, так отчего же не отложить и встречу с Науменко? Силы-то не безразмерные, вон как висел на нем… – С Науменко мне встретиться необходимо, а потом – только отдыхать.

Макаров тяжко вздохнул и откинулся на спинку дивана, запрокинув голову. Вроде полегче. Но это обман: не прошло и минуты временного облегчения, как голова опять налилась звоном и болью. Нет, ну что ты будешь делать, боль пульсирует с такой силой, что кажется, будто глаза наливаются кровью и вот-вот лопнут. Да-а, контузия здоровья все же не прибавляет.

– Ваше превосходительство… – Науменко старается говорить потише, а потому Макаров едва расслышал его слова. Но услышал, открыл глаза и сел прямо, устремив взгляд на давнего товарища:

– Здравствуй, Петр Афанасьевич. Присаживайся, мне так будет куда удобнее.

– Как ты, Степан Осипович?

– Могло быть и хуже, но Бог миловал. Спасибо, что не сорвался и не ринулся в атаку. Признаться, боялся, что не выдержишь.

– Я и не выдержал – Песчанин остановил.

– Хороший у тебя зять, а главное, выдержанный. Уверен, что он настаивал бы на бездействии даже при более плохом развитии ситуации, хотя куда хуже-то. Но могло быть, могло. А как он обосновал свою позицию?

– Настаивает на выходе уже сегодня вечером. Предлагает ночную атаку эскадры Того, которому однозначная дорога в Сасебо. Признаться, подостыв, я пришел к тому же выводу.

– Я приказал позвать тебя, чтобы отдать именно этот приказ. Но раз уж мы думаем одинаково, хотелось бы знать твое мнение.

– Мы с Антоном Сергеевичем прикинули возможные варианты… Степан Осипович, извини, тебе, конечно, нужно отдохнуть, но время терять ой как не хочется, да и нельзя, возможность может быть упущена.

– Поэтому ты здесь, а с остальными беседа состоится только завтра. Продолжай.

– Я взял на себя смелость и отправил два миноносца вслед за японцами на пределе видимости, чтобы потом не плутать.

– Напрасно только два. Нужно было выслать хотя бы четыре. Опасно.

– Это, на мой взгляд, уже лишнее. Затеряться Того не успеет, так что с поиском и пара справится, в бой же им лезть я запретил, а скорость вполне позволит его избегнуть.

– Через сколько твой отряд будет готов к выходу?

– Еще час – и мы сможем выйти в море.

– Тогда не затягивай, как только будешь готов, выводи отряд. Того сегодня намылил нам холку, постарайся сделать так, чтобы он об этом пожалел. Только прошу: риск должен быть разумным, главное – не эскадра, главное – удар по коммуникациям.

– Степан Осипович, в этом плане у Песчанина появилось предложение, которого я не могу не одобрить. Ты уж извини.

– Не устал еще извиняться? – болезненно поморщившись и попытавшись улыбнуться, произнес адмирал. Вот только улыбка вышла вымученной, лишний раз показав, насколько сейчас плохо адмиралу. – Излагай.

– Необходима совместная операция с отрядом владивостокских крейсеров. Если Иессен со своими кораблями займет позицию между островом Дажелет и скалами Лианкур, скажем, вот здесь, – Науменко указал на висящей карте точку предполагаемого рандеву, – мы сможем легко их там найти. Ты понимаешь, что не все транспорты можно будет пустить на дно. Если они окажут сопротивление, это одно, но ведь могут и не оказать. Так что же, отпускать их? Песчанин предлагает забирать призом. Высаживаем призовую команду, пароход под эскортом миноносцев сопровождаем к крейсерам.

– Песчанин – очень толковый молодой человек. Что же, он хочет воспользоваться призовым правом. Я вижу, твоего зятя деловая хватка не оставляет даже на войне.

– Как раз о судах с грузами он выразился однозначно: топить. А вот те, что будут перевозить войска, вызывают его опасения. Честно признаться, мне тоже не блажит отпускать солдат, которые вполне могут потом обратить оружие против нас здесь же, в Порт-Артуре. Но если они не окажут никакого сопротивления, то я не представляю, как быть, чтобы не нарушить международного права. Вот же навязали нам на голову политиканы. Нашим предкам было куда проще: увидел врага – уничтожил, и никаких гвоздей.

– А сопровождать призы, стало быть, во Владивосток?

– Так предлагает Песчанин, и с этим был согласен я. Но, признаться, до сегодняшнего дня.

– Что же изменилось?

– А то, что после сегодняшнего боя, я просто не вижу, как Того сможет не допустить наши крейсеры в Артур, а им здесь самое место и сегодня, как никогда. Опять же призы проще будет сопроводить сюда, чем с риском протаскивать через Корейский пролив.

– А почему же тогда встреча у Дажелета? Может, в Восточно-Китайском море?

– Думаю, что все же лучше будет у Дажелета. Пройдемся гребенкой по проливу, сгребем все, что попадется под руку. Только бы личного состава хватило – что-то мне подсказывает, что добычи будет больше, чем мы сможем проглотить.

– Ничего, прикажу Иессену подсадить на крейсера дополнительных людей из экипажа, вот и будут призовые команды. А еще лучше – пусть присоединит к отряду вспомогательный крейсер «Лену»: у этого места на полк хватит, да и здесь ему занятие найдется. Как только будешь готов, выдвигайся. О крейсерах я позабочусь. Петр, наши корабли мы худо-бедно починим, к сожалению, не так скоро и не со всей артиллерией, так что у Того в скором времени опять будет преимущество на море – ведь его корабли будут в строю пораньше наших. Я понимаю, мой приказ будет звучать двояко: с одной стороны, не рисковать без нужды и направить основные усилия на коммуникации, а с другой – постараться нанести потери японской эскадре.

– Не волнуйся, Степан Осипович, всю эскадру Того я не обещаю, но минимум на два корабля можешь рассчитывать смело. Выздоравливай.

Науменко поднялся и, ободряюще кивнув, направился к выходу. Все, что нужно, оговорено, что не сказано – Макаров поймет и так, а остальное – пустые разговоры. Ни к чему они. Пора наконец заняться тем, к чему он готовился уже почти два месяца, скрежеща зубами тогда, когда в бой шли другие.

Глава 3

Рейд

– Давай помалу.

– А чего помалу-то – давай на полной.

– Я те дам на полной. Я те ноги повыдергаю – глядишь, и польза будет, еще больше полегчаешь. Ты вот висишь – и виси, эвон бинокль покрепче держи. И вообще надень головные телефоны, пока башку не открутил.

Антон, стоя на корме «Чукотки», с улыбкой наблюдал за перебранкой двух аэронавтов, один из которых висел в специальной подвесной, что-то типа спасательных кресел, которые в его мире использовали спасатели для вертолетных лебедок. Аэронавты, оказавшиеся в Порт-Артуре, всячески старались облегчить конструкцию, чтобы максимально уменьшить поднимаемый груз, а соответственно и объем аэростата: уж больно было неудобно применять большие аппараты с палубы корабля.

Идея принадлежала самому молодому из команды страстно увлекшихся этим чудом, родившимся в девятнадцатом веке. Он же оказался и самым легким, а потому ему и предстояло играть первую скрипку – все же вес его был едва пятьдесят килограммов, а подняться нужно было очень высоко, минимум на пятьсот метров, так как «Чукотка» была от Чемульпо примерно в пятидесяти милях. Нет, детально он рассмотреть ничего не сумеет, слишком далеко, так что и оптика с высокой кратностью не поможет. Элементарно руки будут дрожать, будет раскачивать сам шар и аэронавта, ведь это даже не палуба миноносца, так что мотать должно немилосердно. Хотя ветерок и слабенький, но кто его знает, что там происходит в верхних слоях.