Концерн - Калбазов (Калбанов) Константин Георгиевич - Страница 4

– Значит, базар между братанами, – решил все же сохранить лицо бык.

– Точно, – подыграл ему Песчанин.

– Это свято. Это уважать надо. Отдыхайте.

С этими словами бык поднялся и, замявшись на секунду, все же задвинул стул на место. После чего кивнул – мол, бывайте – и направился к своим дружкам, которые в это время уже привязались к маленькой компании в углу зала. Похоже, что у парней дела шли на лад, да и мужики там были поплюгавей.

– Спасибо, командир. Я бы так не смог, – пророкотал Гаврилов. – Терпеть не могу эту шваль. Каждый раз, как бываю на материке, попадаю в милицию – а потом пол-отпуска на губе.

– Из-за этого тебя поперли из пловцов?

– В общем, и из-за этого тоже. Боевой пловец должен отличаться выдержкой, а я псих. Ну и командование… При Советах в такие подразделения абы кого по блату не засовывали. Ты либо пловец, либо делать тебе здесь нечего. А теперь… – Гаврилов только безнадежно махнул рукой.

В это время из угла зала послышались звуки словесной перепалки, быстро переросшей в потасовку. Песчанин чисто машинально взглянул в ту сторону, так как вмешиваться не собирался, потому что был уверен, что это не какой-либо посетитель решил урезонить хамов, а как раз наоборот – они нашли-таки повод дать кому-то в морду. Целый ресторан посетителей, добрая половина из которых мужики, – и шестеро расхристанных молодчиков диктуют им свои условия. Идиотизм. Если бы нашлись хотя бы те, кто хоть словесно попытался урезонить быков, он непременно его поддержал бы, но таковых не обнаружилось.

В поле его зрения попало мелькнувшее на мгновение в воздухе барахтающее руками и ногами тело мужчины в костюме. Но как ни краток был этот миг, Песчанин все же сумел рассмотреть в этом совершающем экзотический кульбит мужчине своего однокашника Звонарева Сергея.

– Не знаю, как ты, Гризли, но я, пожалуй, вмешаюсь, – поводя плечами, проговорил каплей.

– Оно тебе надо? Ведь хорошо сидим.

– Надо, Гризли, – поднимаясь из-за стола, резюмировал Антон.

Так уж случилось, что его однокашник и друг Сергей Звонарев, будучи не робкого десятка, абсолютно не умел драться, считая, что кулаки – это последний и далеко не самый умный довод. Но когда доходило до дела, а в особенности правого, никогда не отсиживался за спиной у товарищей, правда, всегда получал практически первым и всегда первым выпадал в осадок. Сложилось так, что в их дружной паре Сергей выступал с умственной стороны, а Антон с физической. Нет, Песчанин не был неуспевающим, а в том, что касалось специальных дисциплин, так и вовсе отдавался весь без остатка, но все же… Вот и сейчас Сергей оказался первым и единственным, кто не пожелал мириться с хамством: в том, что он сам попер на быков, Антон не сомневался.

Гаврилов, тяжко вздохнув, с сожалением осмотрел заставленный всяческой снедью стол и нехотя двинулся за командиром. При этом в его глазах была такая злоба, что, взгляни в них быки, они поспешили бы ретироваться из ресторана. А чего вы хотите, когда такой вечер псу под хвост?

Быков было шестеро. Хороший счет, если учесть, что их жертвы уже находились в отключке. То, что произошло дальше, буквально заворожило всех присутствующих в ресторане. Мелькали конечности, отлетали, словно мячи от стенки, быки, раздавались звуки хлестких ударов, стоны, вопли боли и надсадная брань, звон бьющейся посуды и треск ломающейся мебели. Все это продолжалось сравнительно недолго – не больше минуты, а затем вдруг настала звенящая тишина. В углу зала на ногах оставались стоять только двое моряков, возвышаясь посреди хаоса из бесчувственных тел, лежащих вперемешку с битой посудой, опрокинутой и раздавленной едой, разбитой в хлам мебелью.

– Ну что, командир, пошли?

– Только расплатимся. Официант, счет. – Сунув Гаврилову пачку денег, чтобы он уплатил и его долю, Антон подошел к приходящему в себя Звонареву. Тот сидел на пятой точке и, тряся головой, пытался реставрировать произошедшие события. Наконец он сумел сфокусировать взгляд на подошедшем к нему парне в военно-морской форме.

– Антон?

– Здравствуй, Сережа.

– Ты как…

– Потом, все потом. Давай быстрее, не то сейчас менты понаедут – и погорел мой отпуск.

Звонарев ни за что не захотел отпускать своих спасителей и уговорил их завернуть к нему домой. Благо и повод был весомый: с Антоном они не виделись с самого выпуска. Потом, благодаря их вмешательству обидчики были повержены, а он, Сергей, отмщен. В общем, все было за то, чтобы продолжить банкет, вот только место сменить.

Квартира была однокомнатной и обставленной по-спартански – ничего лишнего, только то, что могло пригодиться для жизни одинокого холостяка. Впрочем, в углу примостился довольно неплохой компьютер. Это обстоятельство несколько удивило Антона. Нет, Сергей и в училище отличался тем, что преуспевал в области информатики и был несколько помешан на электронике, но выкинуть деньги на столь дорогую игрушку…

После второй рюмки потянуло на разговор. Гаврилов дипломатично налегал на еду, давая возможность старым друзьям наговориться вволю.

– Значит, так у тебя сложились дела, Антон. Ну, у меня все гораздо проще. Лаконичное название части, куда я попал по распределению, означало всего лишь навсего оборонный завод, при котором имеется секретное конструкторское бюро.

– Ты не много выпил, Сережа? – вдруг всполошился Антон. Трения с особым отделом ему были ни к чему – тут не только загубленным отпуском попахивает.

– Нет. Не переживай, никаких тайн я выдавать не собираюсь. Пока я, так сказать, на ознакомительном этапе. Знакомлюсь с тем, что уже известно, к новейшим разработкам допуска не имею. Да и контролирую себя.

– А как ты вообще оказался в конструкторском бюро?

– Ну, на заводе я работал по командной части. Просто я в этом году заочно закончил радиоэлектронный. Тут, вертясь вокруг всех этих секретов, хочешь – не хочешь, а что-нибудь да услышишь. Вот и услышал я как-то, что у яйцеголовых что-то там не клеится. Извини, в подробности вдаваться не буду. – Антон понимающе кивнул. – Сидел как-то ночью и так, ради интереса, решил покумекать, увлекся – и через несколько дней накумекал. Когда однажды ко мне в канцелярию с какой-то жалобой ввалился яйцеголовый кап-два, я сидел над своими чертежами, и что-то его в них заинтересовало. Он посмотрел, задал пару вопросов и вышел. Я так и не понял, зачем он приходил, а через десять минут ко мне ввалились несколько особистов и без лишних церемоний скрутили меня, выпотрошили мои сейф и стол. Такой же погром устроили и дома. Оказывается, я сдуру умудрился набросать принципиальную схему новейшего вооружения, находящегося на стадии разработки. Ну никак особисты не хотели поверить в то, что я никакой не иностранный резидент и что сам дошел до этого.

– И как же ты выкрутился?

– Повезло. У яйцеголовых один узел никак не мог склеиться, а в моих чертежах именно с ним-то все было в полном порядке. Понимаешь. Даже если я все остальное и сдул с секретных чертежей, то этот узел никак не мог свистнуть, так как его-то у них и не было. В общем, система сейчас находится в стадии завершения, а меня – под подписочку и от греха подальше в подчинение тому самому кап-два.

– Действительно повезло.

– Чудны дела твои, Господи, – вынес свое заключение Гаврилов. – Ну, за благоприятный исход текущего мероприятия.

Выпили. Добавили. Повторили.

– Ты говоришь, чудны дела, – пьяно обратился к Гаврилову Сергей. – Это разве чудеса, вот у нас за городом действительно чудеса происходят.

– Какие такие чудеса? – не проигнорировал слов Звонарева мичман.

– Аномальная зона.

– Чего-о?

– Аномальная зона, говорю. Я сейчас увлекаюсь в свободное время всякими паранормальными явлениями. А что, – начал он заводиться на невысказанное вслух сомнение собеседников, – со всякой электронной лабудой теперь на работе не продохнуть, это теперь не хобби, а просто работа – интересная, но работа, – вот и увлекся, так сказать, в качестве хобби.