Луи Армстронг Американский Гений - Коллиер Джеймс Линкольн - Страница 23

Lomах A. Mister Jelly Roll. Berkeley, 1950, p. 84.

Естественно, встает вопрос: можно ли считать этих молодых креолов создателями джаза? Правда ли, что именно они первыми стали играть реги «горячо», в свинговой манере? Надо сказать, что после Болдена и других современных ему музыкантов среди исполнителей следующего поколения лучшими были темнокожие креолы, такие, как трубач «Бадди» Пти, тромбонист «Кид» Ори, пианист «Джелли Ролл» Мортон, кларнетист Сидней Беше. Одновременно с музыкантами-неграми, если не раньше, они начали свинговать реги, играть их с воодушевлением, энергично.

Креолы были воспитаны на традициях европейской музыкальной культуры с ее системой классического музыкального образования и профессиональной подготовки, хотя в то же время все они в какой-то мере оставались самоучками. Креольские музыканты могли играть в более быстром темпе, интонационно чище, чем их негритянские коллеги, которых никто и ничему не учил. Но самым главным была их удивительная способность свинговать. Может быть, действительно именно они сделали последний, решающий шаг на пути к созданию джаза? Никто не может сказать это наверняка, но мне кажется, что к 1923 году, когда начали появляться первые записи джазовой музыки в исполнении новоорлеанских музыкантов-негров, по крайней мере трое из темнокожих креолов-исполнителей — Беше, Ори и Мортон — свинговали чуть сильнее, чем большинство их негритянских коллег, за исключением Армстронга. Такой авторитетный специалист по новоорлеанскому джазу, как С. Фредерик Стар, высказывает предположение, что способность креолов к свингу, возможно, связана с их пристрастием к танцам. В автобиографии «Отнеситесь к этому серьезно» Сидней Беше дает замечательное описание креольских танцевальных вечеров: «Иногда креолы собирались в чьем-нибудь доме и устраивали танцевальный конкурс. Посредине комнаты ставился кувшин с вином, и участники начинали исполнять фигуры вокруг него. Да, это называлось именно так: „исполнение фигур“. Так вот, танцуя, каждый старался сделать как можно больше па и как можно ближе к кувшину, но так, чтобы не задеть, тем более не опрокинуть его. Тому, кому не везло, приходилось идти и покупать на всех, включая музыкантов, еще вина. После этого танцы возобновлялись. Помню, мой отец часто выигрывал призы на таких соревнованиях. Женщины никогда не участвовали в них. Когда мужчины собирались ради такого важного дела, они прекрасно обходились без них. Только музыка и танцевальные фигуры» .

Вeсhet S. Treat It Gentle. New York. 1975. p. 52.

Как бы то ни было, но скачок от регтайма к джазу был совершен. К тому времени, когда Армстронг вышел из приюта, джаз уже в течение более десяти лет считался общепризнанным жанром новоорлеанской музыки, хотя и находился пока в зачаточной стадии своего развития. В 1915 году и в течение нескольких последующих лет джаз оставался усовершенствованной разновидностью регтайма. Очень часто музыканты называли джаз регтаймом. И все-таки это было нечто большее. Недаром у него было еще одно название: «горячая музыка». Джаз нравился исполнителям, а со временем его все больше стала любить публика — и черная, и белая. По мере того как из регтайма и других музыкальных течений формировался джаз, вместе с ним развивались и вкусы слушателей. Действительно, история джаза не знает такого периода, когда американская аудитория проявляла бы к нему равнодушие. Джазом увлекались не только негры. С самого начала его стали играть и внесли свой вклад в его совершенствование многие белые исполнители. Среди них были такие выдающиеся джазмены, как братья Брюнс и Ник Ла Рокка с коллегами, создавшие известный оркестр «Original Dixieland Jazz Band». Но вряд ли кто-нибудь из них мог себе представить, что не пройдет и десяти лет, как джаз захлестнет Америку, а еще через двадцать — завоюет весь мир.

Глава 6

Покинув исправительный дом, Луи Армстронг в 1914 (но возможно, что в 1915) году вернулся в черный Сторивилл на Пердидо-стрит. В то время в Новом Орлеане существовали четыре основные разновидности негритянских оркестров. Самыми высокооплачиваемыми и уважаемыми были несколько блестящих ансамблей, состоявших из профессиональных музыкантов, знавших нотную грамоту. В их репертуар входили популярные песни, регтаймы, вальсы и произведения классики. В составе этих «приличных» оркестров выступали главным образом темнокожие креолы, игравшие не столько на слух, сколько с листа. Среди коллективов этой категории особенно выделялся ансамбль под руководством Джона Робишо, по своей известности и успеху у публики намного превосходивший все остальные. В зависимости от характера выступления он состоял из семи-восьми музыкантов, включая скрипачей. Ансамбль часто играл в ресторанах для белой публики, а также на балах в частных домах на Сент-Чарлз-авеню. По воскресеньям в парке Линкольна он давал дневные концерты, а вечерами играл на танцах. Другой известный оркестр такого же типа, руководителем которого был Арманд Дж. Пайрон, много лет выступал в дорогом ресторане для белых «Транчин», находившемся на озерном курорте Спэниш-Форт. В начале 1920-х годов Пайрон со своими музыкантами уехал в Нью-Йорк, где в течение некоторого времени работал в знаменитом танцзале «Роузленд». И, наконец, была еще одна, третья музыкальная группа под руководством Оскара «Папа» Целестина, заменившая оркестр Пайрона, когда тот уехал на Север. Ни один из этих коллективов нельзя считать джазовым, но некоторые из выступавших в их составе музыкантов впоследствии стали известными джазменами.

Второй разновидностью ансамблей были знаменитые уличные оркестры, состоявшие наполовину из негров, наполовину из темнокожих креолов, причем ни тем, ни другим не отдавалось никакого предпочтения. Как и в «Доме Джонса», они состояли из исполнителей на медных духовых инструментах, включая, конечно, и корнетистов, а также одного или двух кларнетистов и ударников. Уличные оркестры формировались в основном из начинающих музыкантов или тех, кто был занят неполный рабочий день. Серьезные исполнители выступали в их составе лишь тогда, когда им хотелось подработать. Разумеется, профессиональный уровень этих оркестров был довольно низким и не шел ни в какое сравнение с уровнем таких коллективов, как, например, ансамбль Робишо.

Многие авторы книг о джазе отводят марширующим оркестрам важное место в истории развития джазовой музыки. Фактически же они не были джаз-бэндами в полном смысле этого слова. В их репертуар входило немало произведений совершенно неджазового характера: марши, песни плантаций, популярные мелодии, реги и даже религиозные гимны. Однако играли они их по-своему, в стиле свободной гетерофонии . Каждый инструмент вел свою более или менее самостоятельную партию по отношению к основной мелодической линии, исполняемой корнетом. Когда несколько лет спустя Армстронг стал вторым корнетистом в оркестре Джо Оливера в Чикаго, он играл точно в такой же манере, в какой играют уличные оркестры Нового Орлеана сегодня. Больше того, хотя репертуар оркестров и не был по-настоящему джазовым, с течением времени их музыканты ближе подходили к стилю джаза, играя все «горячей». Истории о том, как по дороге на кладбище марширующие ансамбли играли торжественные религиозные гимны, а на обратном пути пускались в свинг, абсолютно достоверны. В наши дни, кстати, все происходит точно так же.

Гетерофония — вид многоголосия, когда при совместном исполнении мелодии некоторые инструменты (или голоса) играют свою партию с отклонением от унисона, отходя при этом от основной мелодической линии. — Прим. перев.

Для многих начинающих музыкантов уличные оркестры стали своего рода школой, в которой они не только совершенствовали технику, но и развивали слух. Играть им приходилось почти без остановок. Лишь время от времени разрешалось делать короткие паузы для отдыха. Молодой трубач погружался в безбрежное море звуков, в котором тонул звук его инструмента. Никто не обращал внимания на его ошибки. Часто их вообще не замечали. Фактически все новоорлеанские музыканты прошли через эту школу. Марширующие оркестры оказались настоящим рассадником музыкальных идей. Наверное, будет преувеличением утверждать, что именно они породили джаз, но бесспорным является то, что многие пионеры джазовой музыки начинали как уличные музыканты.