Понаехавшая - Абгарян Наринэ Юрьевна - Страница 2

По возвращении домой сначала всей дружной компанией приводили в божеский вид верхнюю одежду, а потом до позднего вечера забавлялись разными занятиями. Разные занятия — это письмо, азы английского, лепка из пластилина, рисование. К девяти вечера в квартиру заползали измученные родители и отпускали няню на все четыре стороны в темный страшный город.

— Не забудь позвонить нам, когда доберешься домой! — требовали они.

— Я дома, — рапортовала через час наша героиня.

— Ну слава богу, — отзывались на том конце провода.

— Опять стоя заснула? — всплескивала руками тетя Поля. — Ты хоть трубку положи!

— Я нечаянно, — мычала девица.

Через два месяца к внукам переехала бабушка, и семья с большим сожалением распрощалась с няней. Наташа вместо оговоренных пятидесяти долларов заплатила сто и подарила нежно-лиловый шарфик с тонкой вышивкой по краю, Андрей вручил брелок с трехпалым растопырчатым логотипом «Мерседеса»:

— С почином. Будут деньги — приходи к нам за машиной. Мы тебе хорошую скидку сделаем.

— Обязательно! — вздохнула няня. Уходить из этой семьи было очень грустно — за два месяца она успела сильно привязаться к детям.

— Никогда, никогда больше не пойду в няни! — поклялась себе наша героиня и устроилась продавцом в продуктовый ларек. Но ларек плохо отапливался, за окном вьюжил ноябрь, и через неделю она слегла с высокой температурой.

— Ты туда больше не пойдешь! — бухтела тетя Поля, облепляя ее со всех сторон кусачими горчичниками. — Ищи другую работу. А в ларек я тебя не отпущу, так и знай!

Устроиться на другую работу не получалось. По объявлениям о найме на неполный рабочий день отзывались какие-то непонятные женщины, которые первым делом интересовались параметрами соискательницы работы — рост, вес, опять же цвет глаз.

— Интим не предлагать, — трепыхалась на этом конце провода девица.

— А мы и не предлагаем, — отзывались елейными голосами женщины, — какой же это интим — работа в сауне? Вы будете обслуживающим персоналом!

Поэтому звонку Али девица очень обрадовалась. И через три дня она вышагивала по Петровке, шарахаясь от одного ее тротуара к другому, выискивая таинственный дом номер 15/13, владение банка.

— Чтобы в 13.00 была на месте! — предупредила накануне Аля. — Мама говорит — опоздание смерти подобно!

— Я буду там ровно в час.

— Запомни — дом находится за невысокой аркой. Нырнешь под эту арку и вынырнешь к банку. Ясно?

— Угум!

Собирали девицу на собеседование всей честной компанией. Вся честная компания — это сама девица, квартирная хозяйка тетя Поля и соседка Марья Дмитриевна. Долго выбирали подходящий наряд — чтобы солидно и простенько. Остановились на строгой, нежного лимонного цвета блузке и прикрывающей колено юбке. Тетя Поля собственноручно напудрила девицу допотопной, пахнущей бабушкиным сундуком пудрой, Марья Дмитриевна щедро окропила святой водой.

В полдень, истоптав Петровку вдоль и поперек, наша героиня наконец добрела до заветной арки. Дом 15/13 оказался небольшим трехэтажным зданием, обнесенным со всех сторон высоким чугунным забором. За забором угадывались какие-то чахлые кусты и даже скамейки и одна куцая ель породы «голубая». Девица робко толкнула незапертую тяжелую калитку. К входу вела узкая недлинная тропинка.

— Главное, излучать уверенность и спокойствие, — прошептала она, крепко прижала к груди сумку «Shanel» и как можно грациознее ступила на дорожку.

— Ух ты господи! — Выскочил из здания кругленький старичок в длинном вязаном жилете и заправленных в валенки штанах. — Сильно ударилась?

— Копчик… ушибла.

— Еще бы, такой кульбит! — Старичок помог ей подняться, нашарил в подтаявшем снегу отлетевшую клокастую шапку. — Аж костями загремела, так навернулась.

— Я к вам на собеседование. — Девица отряхнула шапку, нахлобучила на голову. — Пораньше пришла, чтобы не ругали за опоздание.

Старичок аккуратно провел ее мимо вертушки (не зацепись тут!), заглянул в сторожевую комнату. Долго шуршал страничками тетради, выискивая в списке фамилию.

— Ты у нас кто? Которая армяночка?

— Да.

— Понаехавшая, значит?

— Понаехавшая, ага. С гор. — Девица вытащила из сумки платок, протерла сумку. Вздохнула, закручинилась лицом. — Вот, даже не знаю, возьмут меня или нет. Я без опыта работы.

— А ты не будь такой наивной, ничего об этом не говори. Делай вид, что все умеешь и знаешь. Иди вооон туда, в третий кабинет.

— Прямо так сразу и идти? — испугалась девица.

— Ох, горе горькое, пойдем, отведу тебя.

Старик запер коморку на ключ, взял под локоток прихрамывающую девицу и поволок куда-то направо, в плохо освещенный коридор.

— Можно? — Не постучавшись, толкнул дверь кабинета. — Я вам девушку привел, на собеседование.

— Заводи! — откликнулись изнутри низким грудным голосом. — Егорыч, а ты чего ее сам привел, она тебе дала, что ли? — Довольный голос разразился громким хриплым хохотом.

Девица оторопела.

— Не бойся, — шепнул Егорыч и мягко подтолкнул ее в спину. — Это она так шутит.

— Здрасьти, — пискнула девица и робко заглянула в кабинет. — Можно?

— Здравствуйте. — Из-за стола поднялась полная невысокая женщина. Короткостриженые волосы пестрели разноцветными прядями, гипюровая прозрачная кофта обтягивала большую грудь. — Это вы у нас по блату?

— В смысле, по блату? — испугалась девица.

— За вас наша бухгалтер просила.

— Ах да! Она мама моей однокурсницы. Можно?

— Заходи! И закрой за собой дверь. Дует.

Девица закрыла дверь, неловко стянула с головы шапку, пригладила волосы. Потупилась. Громко сглотнула. Смутилась. Крепче прижала к груди сумку.

— Семью восемь? — пошла в наступление женщина.

— Пятьдесят шесть, — не дрогнула наша героиня.

— Двенадцать в квадрате?

— Сто сорок четыре!

— Так! Кто по образованию?

— Филолог. Сейчас второе высшее получаю.

— На кого переучиваемся?

— На журналиста.

— Мощно! Мало было одной безденежной профессии, ты решила еще и вторую освоить?

— Ну, это сейчас она безденежная. Потом, думаю, все изменится.

— Акцент есть, ну да хрен с ним. Все равно с иностранцами работать. Английским владеем?

— Владеем.

— Матом послать умеем?

— Нет.

— Нехорошо!

Женщина побарабанила пальцами по столу, встала. Прошлась непринужденной иноходью по кабинету туда-сюда, еще раз туда-сюда, зачем-то заглянула в мусорную корзину, поворошила там рукой. Вытащила какую-то мятую бумажку, разгладила на колене, долго ее изучала.

— Семью девять! — гаркнула что есть мочи.

— Шестьдесят три, — подскочила девица.

— Смотри-ка, филолог, а считать умеет!

— Я школу с серебряной медалью окончила!

— Не выебывайся, как муха на стекле. Это первое мое собеседование, на тебе тренируюсь. Ну как?

— Что как?

— Собеседование как?

— Нормально, хм.

— Вот и славно. Значит, Понаехавшая, говоришь?

— Ага, с гор!

— А то я не вижу. Родители тут или там?

— Там.

— Хэх. Ладно, жалко мне тебя. Берем. Зовут меня О. Ф., говорить со мной вежливо, слушаться беспрекословно. Не перечить. Ясно?

— Ясно! — выпятила грудь Понаехавшая.

— Садись. Пальто сними! Да отцепись ты от сумки, ничего с ней не случится. Чаю хочешь?

— Нет!

— Кому было сказано не перечить? Налей себе чаю, вон, видишь, термос стоит на столе. Печенье возьми. И сахару в чай положи, три куска. А лучше четыре.

Так наша героиня и попала в «Золотой Век».

Для работы в обменный пункт О. Ф. отобрала восемь девушек. Семь москвичек с опытом работы в банке и одну Понаехавшую с пропиской в селе Верхние Луки Рязанской области и без опыта работы. Такой вот выверт фортуны.

После недолгого, буквально двухчасового обучения — показывали, как заполнять справки, как запечатывать инкассаторскую сумку и обращаться с калькулятором, — испуганных девушек повели в отдел кадров. Оформляться. На второй день дали подержать в руках доллары и немецкие марки, вручили книжку с подробным описанием мировых валют и повезли в «Интурист» — знакомиться с местом работы.