Маскарад - Джойс Бренда - Страница 34

Лизи села в кресло. Она оказалась под угрозой с того момента, когда дала обещание Анне, но в то время не понимала этого.

— Джорджи, я пообещала человеку, очень мне дорогому, никогда не разглашать одну тайну. Но это ставит меня в самое неудобное положение, такое положение, которое я и представить себе не могла. Самое худшее — это то, что тайну нужно нарушить.

Джорджи широко раскрыла глаза.

— Я могу только предположить, что ты имеешь в виду Анну, — наконец сказала она. — Что такого ты ей могла пообещать?

Лизи скорчила гримасу.

— Анна получила все, о чем мечтала. Этот секрет навредит ей сейчас так же, как вредит тебе?

— Только если о нем узнают все, — осторожно ответила Лизи.

— Если ты должна поделиться им, чтобы получить совет, я клянусь, что никогда не расскажу, — произнесла Джорджи.

Лизи кивнула. Чувствуя себя ужасно, но зная, что ей больше не к кому обратиться, сказала:

— Анна — мать Нэда.

Джорджи пошатнулась от шока. Она схватилась за спинку кровати, чтобы сохранить равновесие. — Прошу прощения?

Лизи кивнула:

— Я никогда не спала с Тайрелом, и он знает об этом! Если мама с папой поедут в «Адар» и скажут, что я мать его ребенка, он, несомненно, раскроет мою ложь! Поэтому я настаивала на том, что Тайрел станет отрицать, что он отец Нэда. И Рори! Рори видел меня несколько раз в то время, когда я должна быть беременна! Если он узнает, что у меня есть сын, то поймет, что ребенок не мой! Эта фантастическая ложь будет раскрыта! — в волнении воскликнула Лизи.

Джорджи глубоко вздохнула:

— Какая же Анна эгоистка!

Лизи ахнула.

— О, это несправедливо с моей стороны, я знаю. Но посмотри, как ты страдаешь, чтобы Анна была счастлива с Томасом! Это неправильно! Ей всегда доставалось все, что она хотела. Она ни дня в своей жизни не страдала. Ей нужна только улыбка, чтобы завоевать избранника! И она навязывает тебе своего ребенка таким образом?

— Я люблю Нэда, как своего сына, Джорджи. Я захотела заявить, что он мой сын, — это была моя идея, а не Анны! Элеонор пыталась убедить меня поступить иначе, но я полюбила Нэда в тот момент, когда взяла на руки.

— Ты всю жизнь любишь Тайрела, и Анна это знала и все равно переспала с ним! — воскликнула Джорджи.

Лизи закрыла глаза, чувствуя ту же самую боль, как тогда, когда узнала о предательстве Анны. И теперь почувствовала ее вновь…

— У нее всегда были проблемы с моралью! И эта история — тому доказательство! — воскликнула Джорджи.

Лизи покачала головой:

— Давай не будем нападать на Анну. Она очень сожалеет о своей ошибке. И это было всего лишь раз, в ночь на Хеллоуин, когда мы поменялись костюмами.

Она не хотела говорить, что у ее сестры были другие любовники до Тайрела.

Джорджи издала непонятный звук и с недоверием посмотрела на Лизи:

— Она все время была распущенной, не так ли? И мы годы потратили, защищая ее беззаботное поведение. Возможно, нам не стоило так стараться, — с горечью проговорила она.

— Она наша сестра, — напомнила Лизи. — Она меня тоже обидела, но, в конце концов, мы родственники и должны оставаться преданными ей.

— Ты слишком великодушна, Лизи, — уныло сказала Джорджи. — И я не уверена, что на твоем месте повела бы себя точно так же.

— Что мне делать? — в отчаянии спросила Лизи, думая о том унижении, которое испытает завтра. — Мама с папой поедут в «Адар» и расскажут графу с графиней, что я мать ребенка Тайрела. Их ничто не остановит! Я скоро окажусь в самом унизительном положении! Но мы не можем разрушить жизнь Анны. Что же мне делать? — повторила Лизи.

Джорджи села.

— Как это сложно! Ты права. Мы должны защищать Анну. И маму с папой ничто не остановит. Я не вижу выхода. — Она встретилась взглядом с Лизи. — Бедняга. Тайрел будет думать, что ты бессовестная лгунья.

Лизи кивнула.

— Но это нечестно! — воскликнула Джорджи.

— Я не верю, что есть какое-то решение, — сказала Лизи.

— Пока мы не захотим разрушить жизнь Анны.

Сестры посмотрели друг на друга. Джорджи встала.

— Ты слишком добра, Лизи. Может быть, и Тайрел это когда-нибудь поймет.

Лизи сомневалась в этом.

Лизи не спала всю ночь. Сейчас она сидела с родителями в богатой гостиной, сложив руки на коленях и ожидая графа и графиню Адар. Нэд сидел на коленях Рози в соседнем кресле. По приезде Джеральд отдал дворецкому визитную карточку и настоял на том, что должен поговорить с графом.

Лизи знала, что граф отправит дворецкого, придумав какую-нибудь причину, чтобы не спускаться к ним. Но Адар считался очень щедрым и поистине благородным джентльменом. Хоть Джеральд и не вращался в тех же кругах, что и граф, Лидия заявляла, что он состоит в очень дальнем родстве с пасынком графа, Девлином О'Нилом. Очевидно, они оба могли проследить свою генеалогию до Джеральда Фицджеральда, бесславного графа Десмонда, в честь которого назвали отца Лизи. Эта связь и тот факт, что они соседи, придали Лизи уверенность в том, что их примут.

Прозвучали шаги, очевидно, женщина шла в тапочках. Лизи напряглась, когда огромные дубовые двери распахнулись. Дворецкий стоял там вместе с графиней.

Джеральд откашлялся, а Лизи занервничала.

— Миледи, — сказал он. — Я надеялся поговорить с графом.

Графиня кивнула ему с легким недоумением, посмотрев на Рози и Нэда.

— Дорогой мистер Фицджеральд, как вы поживаете? Так мило с вашей стороны приехать в гости. И я рада встрече с вами, но мой муж сейчас очень занят. Уверена, вы слышали, что у нас в доме много гостей.

— Да, конечно, я слышал, — напряженно проговорил Джеральд, его лицо тоже напряглось. — Миледи, боюсь, я должен поговорить с графом. К сожалению, это не визит вежливости. Случилась ужасная несправедливость, и ее может устранить только ваша семья.

Графиня подняла брови. Казалось, она не удивлена; возможно, она подумала, что Джеральд склонен преувеличивать, как его бесславный предок. Или такова была черта ее характера — оставаться спокойной и уравновешенной. Лизи не могла не поразиться великолепным манерам леди — грации и выдержке.

— Несправедливость? Не могу понять, о чем вы говорите. Мне очень жаль, но я не могу прервать лорда в данный момент. Может быть, вы придете в другой раз?

Она мило улыбнулась папе.

— Тогда, я боюсь, мне придется озаботить вас моей шокирующей новостью.

Графиня, казалось, слегка озадачена. Однако она улыбнулась и сказала:

— Мне сесть?

— Думаю, да, — мрачно произнес папа, пододвинув к ней стул.

Ее улыбка исчезла, она села и мельком взглянула на Лизи, которая вспыхнула. Сердце забилось, как дверь на ветру. Словно чувствуя смятение Лизи, графиня тепло ей улыбнулась.

— Пожалуйста, продолжайте, сэр, — проговорила она.

Джеральд посмотрел на Лизи.

— Подойди, Элизабет, — сказал он.

Лизи застыла перед ужасным моментом раскрытия правды. Повинуясь отцу, она подошла и встала рядом с ним. Она старалась не смотреть на графиню, которая изучала ее с нескрываемым любопытством.

— Моя дочь — Элизабет Энн Фицджеральд.

Лизи сделала реверанс; кончики ее пальцев почти коснулись пола, чтобы сохранить равновесие.

— Поднимись, дитя.

Лизи почувствовала, как герцогиня прикоснулась к ее плечу.

Лизи послушалась и встретилась с ней взглядом. В тот момент она знала, что эта женщина может быть только доброй.

— Моя дочь была вдали от дома почти два года, — сухо сказал Джеральд. — Она никогда не говорила нам, почему решила уехать к своей тете в Дублин, и мы верили, что Элеонор вызвала ее. Но Лизи никто не звал. Она уехала, чтобы тайно родить ребенка. Ее ребенок — наш внук.

Графиня уставилась на него, широко раскрыв глаза:

— Прошу прощения?..

— Рози, принеси Нэда, — велел Джеральд.

Он был сейчас пунцовым от волнения.

Лизи обернулась и взяла ребенка на руки, крепко прижала к себе. В тот момент она боялась, что ее выгонят, а Нэда оставят.

— Ваш пасынок, Тайрел, отец этого ребенка, — строго сказал Джеральд.