Повседневная жизнь ЦРУ. Политическая история 1947-2007 - Данинос Франк - Страница 55

Он полагается в этом на Роберта Гейтса, который разделяет его точку зрения и вскоре возглавит Информационно-аналитический департамент. Гейтс следует этому, заявляя, что аналитики ЦРУ знают лучше механизмы функционирования иностранных правительств, нежели своего. Но идея проста: следует, чтобы доклады соответствовали образу мышления политиков Вашингтона. Аналитики должны подстраиваться под них, а не наоборот, чтобы найти пути оказания на них влияния.

Умонастроение в рядах ЦРУ было далеко от того, каким было в момент его создания. Не всем нравится то, что делают Кейси и Гейтс, но критики ведут себя очень сдержанно. Так, Кейси обещал поднять престиж управления, что не могло не понравиться в Лэнгли, особенно после предыдущего директора. Невозможно даже представить большего контраста со Стэнфилдом Тернером. Кейси возобновил тайные операции в соответствии с текущими интересами и проведением жесткой внешней политики. Он обещал сосредоточиться на работе ЦРУ, увеличить его бюджет и набрать новые штаты. Обещания выполняются! Бюджет вскоре превысит тот, какой был в середине 1970-х годов, а число офицеров возрастет на треть.

За исключением вышесказанного цифры Кейси не интересовали. Бобби Инман, заместитель директора ЦРУ, вспоминает, что Кейси не «хотел заниматься распределением бюджетных денег. Он отказывался обсуждать это в конгрессе и не хотел тратить свое время на улаживание отношений между различными агентствами разведывательного сообщества». Всё свое внимание он сосредоточил на ЦРУ и направлениях в его работе: на анализе, шпионаже, контрразведке, тайных операциях. К большому удовлетворению Оперативного директората, агентурная разведка после нескольких лет забвения вновь стала почетной. Из всех директоров, кроме Кейси, только Аллен Даллес поднял тайные операции на небывалый уровень. Кейси заимствовал его опыт, чтобы освободить ЦРУ от пут, наложенных его предшественниками.

Что касается Рейгана, он неоднократно обращался к офицерам ЦРУ, «бойцам холодной войны», для поднятия их морального духа: «Вы являетесь защитниками, перед которыми силы тирании и репрессий будут вынуждены отказаться от своего курса, направленного на порабощение мира. Вы, мужчины и женщины ЦРУ, являетесь ушами и глазами свободного мира».

ЦРУ на подъеме, и наступление разворачивается прежде всего в области тайных операций. В 1981 году, впервые со времени создания ЦРУ, им дано определение в официальном документе следующим образом: тайные операции «проводятся для поддержания внешней политики; планируются и выполняются таким образом, чтобы роль правительства Соединенных Штатов не была явной и открыто признанной… Они не направлены на оказание влияния на политические процессы в США. Они не включают в себя дипломатические действия и отличаются от сбора и выпуска разведывательной информации».

Этот демарш явился важным сигналом, посланным администрацией как внутри страны, так и за границу. Вьетнамская война сделала политически очень сложным использование армии. Но это не касается тайных операций, которые служат распространению американского влияния в мире. Отныне и официально они входят в арсенал средств Белого дома, который их может свободно применять. Оперативный директорат на седьмом небе. Согласно офицеру ЦРУ, Кейси «никогда не знакомился с операцией, которая его не интересовала лично».

Кейси искренне считает, что Соединенные Штаты могут выиграть холодную войну путем тайных операций ЦРУ. В этом случае цель оправдывает любые средства… Этот юрист по образованию действительно считает, что ЦРУ выше закона, когда дело касается защиты интересов национальной безопасности.

За время администрации Рейгана будет разрешено более тридцати программ с применением тайных операций. Будут возобновлены и усилены операции, начатые при Картере. Это касается Никарагуа, где у власти с 1979 года находится марксистское правительство.

Кеннеди был одержим желанием убрать Кастро, Никсон — Альенде. А Рейган считает недопустимым присутствие сандинистов недалеко от границ Соединенных Штатов, заявляя, что коммунистическая зараза угрожает распространиться по всей Латинской Америке.

Есть также еще одна причина повышенного внимания Рейгана к Никарагуа. Вскоре после его вступления в должность граф Александр де Маранш, директор французской внешней разведки, поделился с ним некоторыми данными своей службы, свидетельствовавшими о том, что Советы, вероятно, решили испытать нового президента. Рейган и Кейси полагают, что в качестве испытательного полигона они избрали Никарагуа. Пусть будет так. В марте, затем вновь в декабре 1981 года они разрешают ЦРУ вооружить и подготовить в Гондурасе пятьсот никарагуанских повстанцев. Их стали называть контрас —сокращение от испанского слова «контрреволюционеры». Они получают первый платеж в размере 20 миллионов долларов, который затем будет увеличен в пять раз в качестве помощи, предоставленной Белым домом.

ЦРУ хочет ни более ни менее как свержения правительства в Манагуа. Но даже при Рейгане этому трудно найти законное обоснование. Конгресс его не поддержит. Чтобы получить его согласие, президент подписывает уведомление, в котором говорит не всё. Акцент делается на другой угрозе: усилия сандинистов направлены на распространение марксизма в соседних странах. Рейган опирается на «твердые и неопровержимые» сведения, показывающие, что сандинисты снабжают революционеров в Сальвадоре кубинским оружием. ПРУ попытается им помешать. Во время пресс-конференции Рейган даже показывает фотоснимки никарагуанских военных объектов, полученные разведслужбами. Это происходит впервые после кубинского кризиса.

Несколько месяцев спустя пресса раскроет, что управление в своих действиях вышло далеко за рамки того, что было согласовано с конгрессом. Белый дом не может отрицать под благовидным предлогом, что ЦРУ оказывает контрасполувоенную помощь. Напротив, он защищается тем, что хочет свергнуть правительство. Иногда довольно неуклюже:

— Господин президент, вы разрешили проведение тайных операций, направленных на дестабилизацию правительства Никарагуа? — спрашивает журналист.

— Мы их поддерживаем… Но… Подождите минуту… Пожалуйста, одну минуту… Я сожалею, но я думал про Сальвадор, когда вы говорили о Никарагуа. На самом деле, всё это касается национальной безопасности, и я просто не могу это комментировать.

В 1982 году конгресс принимает поправку Боланда, запрещающую ЦРУ финансировать, вооружать, готовить и даже консультировать контрасв целях свержения режима. ЦРУ тем не менее разрешили выполнять ту миссию, которая ему была поручена. Вопреки статьям в прессе и обсуждениям в конгрессе ЦРУ продолжает свои подрывные действия в Никарагуа на виду у всех. В рамках этой миссии, в целом неоднозначной, ЦРУ ставит около сорока мин в водах трех никарагуанских портов. Пять рыбаков убито, и торговые суда получили пробоины, в том числе французские, британские и советские. Подозревая вмешательство американского правительства, Никарагуа подает на них в Международный суд, который приговаривает Соединенные Штаты выплатить компенсацию за причиненный ущерб.

Перед этим Кейси объясняет, что это контрас, а не ЦРУ, поставили мины. Эту ложь разоблачает газета Wall Streetjoumal.На Капитолийском холме замешательство и одновременно ярость по отношению к Кейси. В смятении директор ЦРУ «оправдывается желанием спасти контрас».

После этого печального эпизода конгресс проявляет бескомпромиссность: он голосует за вторую поправку Боланда, запрещающую ЦРУ, а также всем другим разведслужбам оказывать поддержку контрас.

Члены конгресса более склонны к сотрудничеству по вопросам Афганистана. Проведение тайных операций в данном случае оправдано поддержкой афганского населения в его борьбе против советской оккупации. Конгресс выделяет на это большие деньги, и финансирование постоянно увеличивается. В целом, менее чем за десять лет оно составило приблизительно три миллиарда долларов!

Конгресс даже настаивает на том, чтобы предоставить моджахедам наиболее совершенное американское вооружение, в частности, переносные ракеты «Стингер» для поражения советских вертолетов. ЦРУ в течение долгого времени возражает, прежде чем дать согласие. Оно опасалось двух вещей. Прежде всего, что Советы ответят на это эскалацией военных действий, включая бомбардировки Пакистана. Кроме того, операция потеряет свой тайный характер, как только оружие с клеймом «Сделано в США» будет найдено на полях сражений. Конгресс и Белый дом явно не знают, что делать.