Разведчики и резиденты ГРУ - Кочик Валерий - Страница 84

Невзирая на постоянный надзор полиции Прудкин успешно осуществлял свою деятельность и даже дважды выезжал для выполнения заданий в Турцию и Грецию. Руководимая им группа провела несколько удачных диверсий против кораблей Германии и её союзников. В разведработе он пользовался псевдонимами «Капитан Андрей» и «Борзый».

Раскрыть работу группы удалось, лишь подведя к одному из её членов земляка — секретного сотрудника полиции. 21 июля 1941 Антона Прудкина и его соратников арестовали и подвергли допросам с пристрастием. Но многого узнать полицейским не удалось. Через месяц последовало официальное сообщение о том, что полиция раскрыла антигерманскую разведывательную и саботажную группу во главе с Антоном Прудкиным, действовавшую в районе Черного моря. 10 октября 1941 года Антон Макарович Прудкин был приговорен к смертной казни и 1 августа 1942 повешен в варненской тюрьме. Посмертно А. М. Прудкин был награжден орденом Отечественной войны II-й ст.

ЧЕХОСЛОВАЦКИЕ РЕЗИДЕНТЫ

В первой половине 20-х годов, когда под руководством А. Я. Зейбота и Я. К. Берзина военная разведка разворачивала свою работу, изучаемые Разведотделом — Разведупром Штаба РККА страны «в отношении уделяемого им внимания» делились на 4 группы.

Чехословакия (вместе с Югославией, Венгрией, Болгарией, Грецией и др.) относилась к последней группе «прочих государств», но стояла там на первом месте. В этот же период создаются в Европе совместные резидентуры РУ и ИНО (которые просуществовали до 1926 года) и поэтому некоторые из агентурных сетей были связаны как с представителями внешней, так и военной разведок.

Летом 1920 года в Прагу прибыла миссия советского Красного Креста во главе с Я. С. Гилерсоном. В состав этой группы из семи человек видимо входили и сотрудники военной разведки. Задачи Региструпра ПШ РВСР формулировались в то время следующим образом:

«Выяснение военных, политических, дипломатических и экономических планов и намерений стран, враждебно действующих против Российской Социалистической Федеративной Советской Республики и нейтральных государств, а также их отдельных групп и классов, могущих нанести тот или иной вред Республике…» (Приказ РВСР № 148/29 от 30.01.1920.).

Одним из руководителей военной разведки в стране стал в июне 1921 года Альфред Георгиевич Ганзен, приехавший в Прагу на должность заместителя торгпреда. В центральном аппарате в августе 1920 — мае 1921 года он был начальником оперативного (агентурного) отделения.

На посту резидента его сменил, работавший до этого в Германии, Стефан Владиславович Жбиковский (1923 — 1924 гг.), а затем — заместитель руководителя венской резидентуры Лев Александрович Борович (май — сентябрь 1924 гг.). К этому времени агентурная сеть в Чехословакии была довольно большой. Некоторые из её сотрудников сейчас известны.

Мария Юрьевна Шуль (Тылтынь), шифровальщица и машинистка полпредства (1922 — 1923 гг.), первый раз посетила Чехословакию с разведывательной миссией в 1921 году. Карел Смишек во время Первой мировой войны попал в русский плен. Там он изучил русский язык и примкнул к большевикам. После партийной и военной подготовки вернулся осенью 1920 года на родину в местечко Злати дул Роудни у Вотице. С января 1923 года жил и работал в Праге. Шмераль Горишник, был членом компартий Румынии и Чехословакии.

Осенью 1923 года из Польши в Прагу прибыл Владимир Антонович Горвиц — Самойлов («Иванов»), русский журналист, родившийся в 1880 году в Варшаве, бывший редактор газеты Органа демократической мысли «Варшавское слово» (с сентября 1920 года — «Новое Варшавское слово»).

Как выяснила позднее польская полиция, Самойлов с самого начала 20-х годов сотрудничал с советской разведкой вместе с неким Цыбульским («Лукьянов»). Прикрытием для его деятельности служила журналистика и сотрудничество с японским военным атташе, который представлял дружественную Польше страну. Через Цыбульского, имеющего большие связи в государственном аппарате, в том числе в МВД, офензиве и дефензиве (т.е. — разведке и контрразведке), он раздобыл весьма ценные материалы. Среди других документов Самойлов получил тексты польско-румынской и польско-французской военных конвенций, а также циркуляр министра внутренних дел об усилении репрессий против социалистических организаций, причем, у него циркуляр оказался раньше чем в местных органах МВД.

Позднее фотокопия документа оказалась в распоряжении английской газеты «Манчестер гардиан» и была опубликована на её страницах. По этому поводу депутаты Сейма (польского парламента) направили запрос в МВД своей страны. Резидент ИНО в Вене «Черский» (Э. С. Гольденштейн) писал 18 апреля 1924 года, что Самойлов «в период своей деятельности в Польше нашел источники информации в министерствах и польской дефензиве. Результаты его деятельности в тот период характеризуются как очень хорошие» (РГВА. Ф. 308к. Оп.9. Д. 1973. Л .76.).

В Чехословакию Владимир Горвиц — Самойлов прибыл с рекомендательными письмами японского военного атташе в Варшаве, которые аттестовали его как работника этого аппарата с самой лучшей стороны. Благодаря такой рекомендации он получил в Польше заграничный паспорт и заграничную дипломатическую визу. С письмами Самойлов явился к секретарю японского посольства в Праге, с которым потом неоднократно встречался и которого учил русскому языку.

Владимир Горвиц стал руководителем широкой агентурной сетью, к которой подключил действующую агентуру, а также привлек к работе новых людей. Однажды он встретился с варшавским знакомым Иваном Пиотровским, бывшим капитаном российской армии, который был приглашен чехословацкими властями на работу в Прагу в качестве военного специалиста, и предложил ему поработать на советскую разведку. Пиотровский согласился и получил псевдоним «Греченко». Горвицу помогала Ирина Червинка, машинистка министерства иностранных дел, а также Всеволод Пентко, бывший полковник российской армии, владелец ресторана «Медведь», Александр Мончук, студент, Александр Надь, слушатель политехникума, Тамара Томшу, актриса и другие.

Свои люди у Владимира Антоновича были и в других странах. По-прежнему он поддерживал связь с Цыбульским в Польше, а также с Михаилом Красовским в Польше и Румынии, с журналистами — Вукичевичем в Югославии и Сабо в Венгрии. От них поступали материалы о польской, венгерской, румынской и чехословацкой армиях, о внутреннем положении Чехословакии и других стран, документы, касающиеся мобилизационных планов, военного производства, авиации и других военно-технических вопросов. Связь с руководством Горвиц поддерживал через сотрудников советского полпредства в Праге и через венского легального резидента Эфроима Гольденштейна, который в декабре 1923 года сказал приехавшему в Вену Самойлову, что доволен работой Лукьянова (Цыбульского) в Польше и Красовского в Румынии.

Весной 1924 года произошел провал и в мае — июне 10 человек из его группы в Чехословакии были арестован и предстали перед судом. Сам Горвиц-Самойлов избежал ареста, так как покинул страну незадолго до этого. Дальнейшая его судьба автору неизвестна, но тень его еще долгие годы беспокоила спецслужбы восточноевропейских государств.

Некоторые сведения имеются о Михаиле Яковлевиче Красовском, который работал на советскую военную разведку в Польше и Румынии. Он родился в 1878 году в г. Елисаветграде Херсонской губернии. На военную службу поступил в 1901 году. Окончил Киевское военное училище и Николаевскую академию Генерального штаба. Участвовал в русско-японской войне 1904-1905 годов и в Первой мировой войне. Дослужился до звания подполковника.

В период гражданской войны служил в войсках украинской Центральной рады, в Галицкой армии. С октября 1920 года он сотрудник Региструпра ПШ РВСР — Разведупра Штаба РККА. По возвращении из-за границы в октябре 1925 года, служил в Управления по исследованию и использованию опыта войн и Научно-уставном отделе Штаба РККА, в военном секторе Библиотеки им. В. И. Ленина. В 1935 году вышел в отставку по собственной просьбе.