Ирландия. Прогулки по священному острову - Мортон Генри Воллам - Страница 42

Уолтера арестовали, и он сознался в своем преступлении. Мэр приговорил сына к смерти. Но ни один человек в Голуэе не хотел казнить юношу! Толпа попыталась устроить ему побег, но мэр не допустил этого, и на глазах всего народа Линч повесил собственного сына.

— Думаю, он считал, что обязан сделать это, — прокомментировал Майкл Джон, — ради чести Голуэя. Его сын не только совершил убийство, но и попрал законы гостеприимства. После казни Линч пошел домой, и больше никто его не видел…

По странному капризу судьбы «суд Линча» означает сейчас месть толпы по отношению к преступнику.

Мы пошли к лососевой запруде на реке Голуэй. Майкл Джон знает ее, как свои пять пальцев.

— Чуть позднее в этом году здесь будет самое удивительное зрелище в Ирландии, — сказал он. — Вы можете с моста увидеть больших лососей, в тридцать и сорок фунтов. Они пойдут плотно, как сардины в банке! Трудно в это поверить, пока сам не увидишь. Они похожи на большую толпу возле билетной кассы. Рыба из моря пойдет в озера…

Узкая река — единственный выход из моря к озерам.

Река Голуэй — рай для удильщика. Рассказывают, что один рыбак умер здесь от восхищения, но история этим не заканчивается. Местная газета после сообщения об этом событии написала: «Наши читатели будут рады узнать, что удочку, оброненную мистером N, немедленно поднял наш уважаемый горожанин, мистер X. Он обнаружил, что рыба все еще на крючке. После десятиминутной борьбы ему удалось вытащить ее на берег. Оказалось, что это хороший лосось весом пятнадцать фунтов».

Что ж, чудесная эпитафия, подумал я.

Мы пошли по узким деревянным мосткам над ревущей водой и увидели человека с отпорным крюком, которым он убил удивительного лосося. На весах тот потянул на сорок два фунта! Рыбина была величиной с акулу и такая же толстая. В реку опускают две сети, но, по закону, оставляют и свободный проход. Рыба попадает на крючок по невезению или по глупости. В конце недели сети поднимают, что тоже законно: пусть в воскресенье придет из моря разумный лосось.

— Что будете делать с рыбой? — спросил я у человека, взвешивавшего монстра.

— Лондон, — последовал лаконичный ответ.

Кладдаг в Голуэе — одно из самых удивительных зрелищ в Европе. Кажется непостижимым, что человек может позавтракать в Лондоне, а на следующий день сидеть за ланчем в этой гэльской деревне.

Не знаю на Британских островах ничего живописнее, чем эта удивительная рыбацкая деревушка. Тут разбросаны аккуратные беленые домики под соломенными крышами. Если вы возьмете три сотни маленьких игрушечных домиков и швырнете их на пол в детской, у вас получится что-то наподобие Кладдага. Это — триумф бессознательной красоты. Дома поставлены под самыми невероятными углами. Задняя дверь одного домика открывается в сторону передней двери соседского дома.

— Как же так вышло?

— Когда Голуэй был еще городом купцов, — пояснил Майкл Джон, — коренные ирландцы вынуждены были жить за городскими стенами. Так и образовался маленький город.

За стенами каждого англо-норманнского города вырастали вот такие «ирландские города». До наших дней уцелел только Кладдаг. Майкл Джон еще помнит последнего «короля» Кладдага. Это поселение несколько столетий соблюдало неписаный закон, за исполнением которого наблюдал старшина, рыбак, как и все прочие. Его вердикты никогда не оспаривались.

Когда сто лет назад была написана книга об Ирландии, «король» по-прежнему имел власть в Кладдаге.

В книге, о которой я упомянул, описывается посещение спорщиками дома «короля»:

«Его величество, однако, был в море, но нас представили “королевской” семье — нескольким детям и внукам, цветущему здоровью которых мог бы позавидовать любой монарх христианского мира».

Мистер Стивен Гвинн сообщил интересные подробности о людях Кладдага в своей книге «Выходные в Коннемаре», опубликованной в 1909 году (сейчас она уже не издается). Одно время он был кандидатом в парламент от этого района.

Мистер Гвинн продолжает сообщать интересные наблюдения о людях Кладдага. Как бы я хотел быть с ним в то время!