Волчий шлем - Кнаак Ричард Аллен - Страница 3

Несколько недель на борту «Корбуса» вымотали Грифона; но рассчитывать на отдых не приходилось — и он, вздохнув, когтистыми руками вцепился в леер. Лицо обдало фонтаном брызг. Мех и перья Грифона промокли; он не мог винить членов команды, которые всякий раз, когда дул ветер, старались держаться с одной стороны от птицельва. Что поделать — так он мучился всю жизнь.

Всю жизнь… Это было еще одно несчастье — может быть, самое главное. Около сотни лет назад волны вынесли Грифона на берег Драконьего царства, к Пенаклесу — Городу Знаний. Человек с лицом хищной птицы, львиной гривой и когтистыми руками, покрытыми мехом и перьями. Зверь с человеческой душой, с остатками бесполезных крыльев. Не хватало только хвоста.

Однако с давних, забытых времен у Грифона сохранились могущество мага и искусство полководца. Он создал армию наемников — и она одерживала победу за победой, несмотря на его нечеловеческий облик и решение по возможности уклоняться от работы на Королей-Драконов. В те дни и в последовавшие за ними беспокойные времена он, как мог, избегал моря. Оно порождало в его груди страшный, ни с чем не сравнимый холод. Грифон всегда знал, что его прошлое лежит за Восточными Морями, но лишь совсем недавно он сумел собрать воедино обрывки воспоминаний и набрался храбрости пересечь бездну, отделявшую Драконье царство от тех земель, где он был рожден.

Храбрости-то он набрался, но путь от этого не стал легче. Его по-прежнему не отпускали мучительные воспоминания о том, как море швыряло его, точно щепку, пока не выбросило, полумертвого, на берег у Пенаклеса…

Капер развернулся, направляясь к потайной гавани, и Грифон поспешно перебрался на другую сторону судна. Двигался он, как любой человек, эльф или дракон. Башмаки, правда, были слишком широки, и все же походка Грифона походила на шаг искусного охотника. Просторная одежда скрывала крохотные узелки на лопатках — крылья, а также тот факт, что коленки птицельва сгибались не вперед, а назад, словно у птицы или кошки. А широкие башмаки помогали укрыть от взглядов стопы, которые были похожи скорей на львиные лапы с орлиными когтями, чем на человеческие ступни. Впрочем, после того, как Грифон столько лет правил Пенаклесом, все это имело значение только для него самого — но все же имело. Подданные принимали его за своего, и он старался отплатить им за эту любезность тем, что старался выглядеть, как они. Конечно, это было глупо, но Грифону доводилось видеть глупости и похуже.

Вспомнив Пенаклес, Грифон закрыл глаза. Что-то они думают о нем? Бросить город, когда весь континент бурлит от перемен… Император-Дракон мертв; убит своим же сородичем, которого тоже больше нет в живых. Северные земли до сих пор не могут оправиться от потрясения — их разрушил перед смертью тот же Король-Дракон. Все шестеро правителей-драконов мертвы; только у одного из них есть наследник, способный править. Государства людей в пределах Драконьего царства, конечно, воспряли духом, влияние их усилилось, однако и там дела обстоят не лучше. Мито Пика все еще лежит в руинах, граждане его убиты или изгнаны рвущимся к власти драконом-захватчиком, лордом Тома, который и сейчас еще в силе. Меликард, молодой король города Талака, фанатик, ставший калекой, с изуродованными лицом и рукой после неудачной попытки похитить отпрысков покойного Императора-Дракона. Дракончики были вверены заботам Кейба и Гвен Бедламов — близких друзей Грифона, самых великих магов из всех ныне живущих. Они пользовались покровительством Зеленого Дракона — единственного из Королей-Драконов, который относился к людям дружелюбно.

Бисин отрывисто отдавал приказы команде, состоящей из людей, драконов и невесть кого еще. Медленно, словно наощупь, «Корбус» входил в крохотную гавань. Капитану нравился этот порт, потому что причаливать к нему надо было по узкому прямому пути — иначе напорешься на подводный хребет, которых здесь было в избытке. Бисин говорил, что его ныряльщики не раз видели следы злополучных кораблей, которым не удалось проделать этот трюк.

— Герцог Моргис на палубе! — раздался чей-то голос.

Грифон обернулся.

После того, как волки-рейдеры (особенно этот холеный аристократ Д'Шай) предприняли попытку убить Синего Дракона — правителя Ириллиана — и Грифона, Король-Дракон продлил свое перемирие с теперь уже бывшим правителем Пенаклеса. Синий Дракон владел кораблями, которые совершали набеги на земли арамитов; это он приказал предоставить Грифону место на «Корбусе». Грифон был полон решимости выяснить всю правду о своем прошлом. Последнее столкновение с Д'Шаем выявило некие подробности, которые птицелев раньше не мог припомнить, как ни пытался.

Д'Шай в той схватке погиб; он, казалось, сам решил шагнуть навстречу смерти. Птицелев до сих пор не мог поверить в его гибель, хотя видел ее собственными глазами. И однако же, каждую ночь перед его взглядом вставало насмехающееся лицо Д'Шая. Этот арамит — даже мертвый! — стал очень важным звеном в цепи, связывающей Грифона с его прошлым.

Появился герцог Моргис. Руководствуясь принципом «доверяй, но проверяй», Синий Дракон отправил с птицельвом одного из своих свежеиспеченных герцогов — в качестве компаньона и советника. Как и его предшественники, Моргис был отпрыском самого Синего Дракона, хотя на нем и не было отметок, которые могли бы позволить ему унаследовать отцовский трон. Короли-Драконы были помешаны на отличительных признаках королевской власти. Из-за этого в свое время чуть не погиб Синий Дракон; из-за этого же погибли двое его сыновей — один от руки брата, а тот, в свою очередь, от удара Синего Дракона. Удара, разорвавшего ему горло.

Несмотря на отсутствие царственных отметин, Моргис выглядел настоящим лордом. Он был почти на целый фут выше Грифона (который и сам отличался высоким ростом) и зеленого цвета с оттенком морской волны, характерным для его кланов. Многие из драконов, на которых не было отметин, имели зеленую чешую — если родня не меняла ее цвет еще в раннем детстве. Некоторых драконов воспитывали в соответствии с окраской и символами кланов. Так, кланы Красного Дракона (нового Красного Дракона, поскольку старый давным-давно погиб от руки сумасшедшего Азрана — отца Кейба) все были кроваво-красного цвета.

Шлем и доспехи были всего-навсего видимостью. На самом деле доспехи представляли собой не что иное, как чешую, которой с помощью естественных драконьих чар была придана видимость рыцарских лат. Почти все мужчины-драконы умели принимать человеческий облик, и это умение оттачивалось из поколения в поколение. Моргис, как и многие молодые драконы, предпочитал удобный человеческий образ тому, в котором был рожден, и тоже не желал принимать изначальную форму — разве что если бы это был вопрос жизни и смерти. И то он сперва подумал бы.

— Милорд Грифон, — проскрипел дракон.

Грифон отметил про себя, что его неприязнь к молодому герцогу вызвана не столько цветом, сколько тем, что Моргис уж слишком похож на лорда Тома: длинный раздвоенный язык, острые, точно лезвие, зубы, совершенно не похожие на человеческие. Драконий гребень тоже выглядел внушительно, это была главная часть шлема — символ власти. Прежде Грифону не раз доводилось видеть, как драконы меняют облик; он представил, как лицо Моргиса удлиняется, превращаясь в драконью морду. Это был бы крупный дракон…

— Герцог Моргис.

— Вы уже решили, куда направитесь, когда мы сойдем на берег?

Именно эта мысль всю дорогу не давала покоя бывшему правителю Пенаклеса. Попробовать пробраться в Канисаргос — вытянутую, словно змея, столицу Империи арамитов — или же отправиться на поиски Земель Мечты и Сирвэка Дрэгота, о которых упоминал Д'Шай и которые будоражили его истерзанную память?

— На восток, затем на северо-восток.

— Значит, вы хотите разыскать эти мифические Земли Мечты.

Это был не вопрос, а утверждение; намек на то, что дракон знал о решении Грифона раньше, чем он сам.

— Да… и я думаю, что они не мифические.

Моргис повернулся к Бисину, который, удостоверившись, что его команда держит ситуацию под контролем, подошел к двоим своим пассажирам.