Кровавый Прилив - Кнаак Ричард Аллен - Страница 69

Хотак сделал глоток.

Когда все это произойдёт, Нефера, к его полному удовлетворению, отречётся от Предшественников. Это жёсткая мера, но необходимая. Верховная жрица зашла слишком далеко, и не будь она женой императора, её уже давно бы как минимум казнили. Но Нефера — императрица, и все, в чём она сейчас нуждается, это мир и покой, а не безумство религии, которое изменило её так, что собственный муж её не узнает.

— Этот кошмар скоро завершится, — вновь пробормотал Хотак, обращаюсь к танцующим теням. — Как только ты перестанешь изводить себя этой навязчивой идеей, мы будем снова счастливы…

Она будет шокирована. Будет жарко протестовать. Но у неё больше нет выбора.

Жестокий ветер все сильней дул за окнами, от ударов грома вздрагивало пламя свечей, а факелы начинали дымить и потрескивать.

Хотак подумал ещё немного и решил, что будет лучше, если он переговорит с Арднором прямо сейчас. Он предложит ему место наследника трона и второго человека в империи, а старший сын за это согласится принять ограничения для Защитников. Хотак очень рассчитывал на поддержку Арднора и был согласен даже продвинуть по карьерной лестнице всех его друзей, если понадобится.

— Стража!

Откинувшись на спинку кресла, Хотак представил себе империю без заразы Предшественников. Он никогда не мог предположить, что их религия станет настолько сильной и жестокой. Когда Нефера взглянет на себя со стороны, она поблагодарит его — Хотак посмотрел на карту мира, где изображалась империя, которой они так мечтали управлять вместе. На ней уже не помещались последние изменения — вся карта была испещрена фигурками крошечных воинов и судов. А ведь как много важных данных приходило именно из Храма…

Хотак яростно потряс головой, он решил больше не принимать подачек от чёрной силы, которая совратила Неферу. Отвлекшись, он понял, что уже долгое время никто так и не отвечает на его зов. Сердито фыркнув, император поднялся и заорал во весь голос:

— Стража!

Легионеры уже давно должны были появиться, но двери оставались закрытыми. Проклиная солдатскую лень, Хотак зашагал к дверям, когда краем глаза засёк движение. Он мгновенно метнулся к ножнам и выхватил клинок одним мягким, быстрым движением.

Император подозрительно осмотрел зал — никого.

Видимо, он становится старым и не в меру нервным. Грохот вновь потряс дворец, тени затрепетали, следуя за огнями. Никаких следов злоумышленника, да и откуда он тут может быть? Хотак ещё раз выругал себя за подозрительность, заставлявшую вздрагивать от каждой тени. Однако стражи так и не явились, а это был уже непреложный факт. Где они прохлаждаются?

— Эй, вы, снаружи! — заревел Хотак, поворачиваясь к двери с мечом в руке. — Что вы о себе думаете…

Вновь движение. На этот раз ошибки быть не могло.

Хотак вновь крутанулся на месте, но никого, кроме теней от фигурок на карте, не обнаружил. В лицо пахнул ледяной ветер, холодя руки до костей. Мех на шее императора встал дыбом, огни в покоях начали меркнуть. Он глянул на окна, но слуги их накрепко закрыли перед бурей, поэтому вряд ли сквозняк мог идти оттуда. Дверь на деревянный балкон тоже была заперта, хотя тот жалобно скрипел от непогоды.

Император протянул руку к двери, когда снова что-то переместилось за его спиной.

— Стой ты, проклятая тварь! — потребовал он от окружавшей пустоты, по-прежнему никого не видя. Император глубоко вдохнул и медленно выпустил воздух. — Нервы… просто нервы.

Он не давал себе отдыха уже несколько суток. Мысли о том, что императрица участвует в кровавых жертвоприношениях, чтобы увеличить собственную силу, определённо не успокаивала.

— Хватит! — пророкотал Хотак. — Когда Храм будет разрушен, всем этим черным делам придёт конец.

Но тени сгущались и продолжали окружать его, не слушая. Император размахнулся и пронзил одну из них, хихикнув над своей глупостью. Продолжая посмеиваться, он направился к столу, намереваясь передвинуть одну из фигурок. Взяв в руки крошечного воина, Хотак скинул его со стола.

— Вот так! Такая же судьба ждёт любого врага, реального или призрачного…

И тут страшный удар обрушился ему на грудь.

Император задохнулся и отлетел назад, выронив меч, но сразу поднялся и уставился на свою тень — рядом была ещё одна, сжимавшая оружие. Но разве это не тень от одной из фигурок?

— Во имя Первого Рогатого, это ещё что такое?… — проскрипел Хотак, прижимая руки к ноющей груди и поминая Бога, которого так часто забывал раньше.

Ледяной ветер вновь пронёсся по залу, погасив большинство источников света. Несмотря на полумрак, тени сгустились, став огромными и чёрными. Хотаку померещились призрачные враги, подступающие со всех сторон. Он свирепо осматривался, но не видел ничего, кроме пустоты.

К ужасу императора, вторая тень обнажила меч и вонзила оружие в голову его собственной тени. Острая боль в основании черепа заставила Хотака покачнуться и застонать. Он сделал несколько неловких шагов и сбил столик с пергаментом, чернилами и указом.

Странный лепечущий шёпот прозвучал в ушах императора… Хотак не разобрал слов, но враждебный тон заставил его задрожать. Он ощущал не только смерть, но и что-то за её пределами… оно притягивало внимание… подзывало ближе… Император ещё раз вздрогнул и с трудом выпрямился, воззрившись на призрачные видения.

— Нет! — лязгнул он зубами. — Я не пойду к вам, как она того хочет! И не позволю диктовать мне свою волю! Я Хотак, а Хотак никогда не склонится ни перед чьей волей, тем более перед той, которая скрывается за тенями!

Несмотря на сильную боль, он заставил себя поднять меч и выпрямиться во весь рост. Теперь император видел подбирающихся призраков, их дрожащие тела. Хотак старался заглянуть в них, прочитать, что скрывается за их водянистыми глазами, опознать слабости. Внезапно новая мысль пришла ему в голову, и император прыгнул к столу, одним взмахом меча свалив на пол все фигурки воинов, галер и кораблей.

Но хотя теневых воинов перекрутило и исказило страшным образом, они не исчезли, как сметённые игрушки, Хуже того, они росли, наливались цветом и все ближе и ближе подступали к императору.

Ещё один воин сделал выпад, и плечо Хотака взорвалось болью и заледенело, другой рубанул по животу, и император отлетел назад, погасив предпоследнюю из оставшихся в комнате ламп.

Угол зала скрыла полная тьма, теперь нельзя было отличить одну тень от другой, и Хотак проклял себя за глупость. Надо было сразу так поступить! Погасить все огни — и это немедленно лишит мерзкие создания их силы. Он рванулся к последнему факелу, но кривой серповидный отросток, вылетевший из ниоткуда, перехватил его, подрубив ноги. Хотак рухнул у самой стены, но отчаянным взмахом клинка сумел перерубить подсвечник. Свечи полетели на пол, но вместо того чтобы погаснуть, они упали на ковёр, и вокруг забегали огоньки пожара. Одна свеча подкатилась к лежащей карте, и огонь вспыхнул повсюду.

Сердце Хотака сжал новый спазм, и он увидел, как растут и кормятся от пламени тени. Они жадно раздувались, отращивая себе новые конечности и образуя кривые лезвия разных форм.

— Только не это… — Император пополз в угол. Зловещие тени впивались в его тень со всех сторон, и с каждым новым ударом тело Хотака выгибалось дугой от боли. Под руку императора попалась фигурка, и он панически отбросил деревянную статуэтку, так что она отлетела в костёр и вспыхнула, словно бумажная.

Зал начинал заполняться удушливым дымом, но ни один легионер так и не зашёл внутрь убедиться, что всё в порядке. А ведь часовые обязаны реагировать на малейший намёк на опасность. Хотак с большим усилием встал, опираясь на стены, непрерывно отмахиваясь мечом и делая глубокие выпады. Клинок высекал искры из камня и оставлял длинные борозды в дереве, но тени продолжали нападать.

Боль стала невыносимой. Хотак оглянулся в сторону балкона. Там бушевал шторм, и мрак ночи поглотил окрестности. Возможно, на балконе он обретёт спасение. Наполовину ослепнув от боли, Хотак как мастарк рванулся к цели. Тени встретили его новой мучительной болью и холодом. Задыхаясь в дыму запертой комнаты, император слепо метался, громя все на пути. Внезапно его рука наткнулась на ручку двери, и Хотак, рванув её, выскочил на балкон.