Кровавое наследие - Кнаак Ричард Аллен - Страница 52

— Теперь уже недолго, полководец.

Злорадный с равнодушным видом поискал кубок для своего прекрасного вина. Для этой ночи он выбрал новую бутылку, одну из тех, которые бережно запаковывались для его бесчисленных путешествий но выжженным солнцем землям. Открыв её, генерал вдохнул аромат содержимого и, одобрив запах, налил себе полную чашу.

И тут раздался первый крик.

Рука Августаса Злорадного невольно дрогнула, но не от страха или сожаления. Просто он никогда ещё не слышал такого душераздирающего вопля, даже от тех, кого пытал, и лишь внезапность его встряхнула жестокосердного воина. За первым криком последовал второй, третий, четвёртый, и Злорадный обнаружил, что теперь они не приводят его в замешательство. Он даже приподнял кубок, будто приветствуя погруженный в землю кинжал и невидимого владыку Ксазакса.

А крики снаружи тем временем переросли в хор выкрикивающих проклятия и молящих о спасении. Оскорбительные вопли умирающих бросали вызов командующему, но он не обращал на них внимания. Люди — его люди — не раз присягали ему, что будут служить ему всегда и во всём. Сегодня ночью они приняли эту клятву близко к сердцу, слишком близко, сами того не осознавая, — соглашаясь принести себя в жертву ради успеха предприятия командира.

Генерал снова повернулся к пологу. Обманувшись реакцией человека, богомол предостерёг:

— Слишком поздно спасать их. Соглашение принято властелином Преисподней.

— Спасать их? Я просто хотел провозгласить тост за них, отдавших себя во имя моей славы!

— А-а-а-а…— протянул демон, впервые увидев истинное лицо командующего Злорадного. — Этот ошибся…

А крики продолжались. Некоторые из них отдалились, словно кто-то из людей пытался бежать, но спасения от того, что поглощает изнутри самую твою душу, не было. Кто-то, очевидно самые преданные, взывали к командирам, моля о помощи. Злорадный налил себе ещё один кубок и уселся в ожидании финала.

Постепенно стихли последние вопли, оставив лишь нервное ржание лошадей, не понимающих, что произошло. Однако и оно прекратилось, словно тяжёлая тишина, навалившаяся на лагерь, придавила и их.

Внезапный лязг металла, ударившегося о металл, заставил человека вновь посмотреть на демона, но Ксазакс ничего не сказал. Звон снаружи усилился, становясь громче, приближаясь. Командующий Злорадный расправился с последним глотком вина и поднялся.

Шум резко прекратился.

— Они ждут тебя… полководец.

Проверив доспехи, особенно, шлем, генерал Августас Злорадный шагнул за полог.

Они действительно ждали его, выстроившись ровными рядами. Некоторые держали факелы, так что командующий мог видеть лица, — лица, которые он так хорошо знал после стольких лет службы этих людей ему. Они все стояли здесь, Зако, Ликониус, остальные офицеры, и за каждым из них застыли их солдаты.

Когда он вышел к ним, по войску прокатился приветственный возглас, возглас чудовищный и свирепый. Злорадный улыбнулся, а всмотревшись в их лица, пришёл в восторг. Вне зависимости от того, насколько темна или светла была их кожа раньше, теперь все они были бледны, как мутный серый рассвет. Боевой возглас обнаружил в раскрытых ртах превратившиеся в острые клыки зубы и длинные раздвоенные языки. Глаза…

Глаза их стали абсолютно красными: — кроваво-красными — и горели такой злобой, что мерцали бы даже в ночи. Нечеловеческие глаза, напоминающие скорее жёлтые шары богомола.

Внешне напоминающие его верных солдат, эти жуткие воины будут новым легионом, его дорогой к славе.

Снаружи к командующему присоединился Ксазакс — адскому богомолу не нужно было больше заботиться о скрытности. В конце концов, он стоял теперь среди своих.

— Слава Злорадному из Западных Пределов! — провозгласил Ксазакс. — Слава Кровавому Полководцу!

И снова демоническое войско разразилось радостными криками, приветствуя Августаса Злорадного.

Галеона ничего не слышала — слишком далеко она находилась от лагеря, но благодаря предвещающему заклинанию почувствовала толчок энергии. Давно имеющая дело с тёмными аспектами своего искусства, она знала, что такой мощный выброс адской магии может означать лишь то, что её страхи осуществились. Она правильно сделала, что сбежала, а то бы наверняка разделила участь ничего не подозревающих воинов Августаса.

В последнее время Ксазакс недооценивал её. Богомолу необходимо было использовать других, чтобы разорвать кровное соглашение, заключённое между ними несколько лет назад. Он избрал генерала своим новым союзником; демон всегда намекал, что его интерес к новому полководцу выходит за рамки охоты на пустые доспехи. Галеона должна была давно догадаться, что он не намерен продолжать поддерживать их альянс дольше, чем то будет необходимо:

И всё же что заставило его так внезапно поменять её на Августаса? Неужели действительно страх? Ещё с той ночи, когда чудовищное насекомое едва не свершило немыслимое — едва не уничтожило её, несмотря на последствия прямого разрыва их пакта, — ведьма пыталась размышлять о том, что могло так растревожить создание Ада. Какой страх мог заставить его переметнуться к Злорадному?

Но, в общем, это не имеет значения. Если уж на то пошло, Ксазакс и Августас могут использовать друг друга, ей всё равно. После того, что она обнаружила во время своего короткого магического экскурса, Галеона решила, что и ей, в свою очередь, не нужен ни один из этих изменников. Зачем устраиваться так, чтобы кто-то вечно заглядывал тебе через плечо, если можно стать тем, кто командует на самом деле?

Колдунья опустила взгляд на свои руки — не в первый раз. На левой ладони Галеоны лежал маленький кристалл, благодаря которому она поддерживала связь со своей целью. Женщина знала, что, пока кристалл светится, она движется в верном направлении.

Женщина знала, что, пока он светится, она может найти дурака, которого намеревается сделать своей марионеткой.

Предав её, Ксазакс совершил ужасную ошибку. По какой-то причине, в которой ведьма ещё не разобралась до конца, сам демон не мог отследить древние доспехи Полководца. Он нуждался в человеческой помощи, и это-то и стало одной из главнейших причин, почему они двое объединились. Вот отчего, решив, что знает, где лежит добыча, проклятый богомол бросил её и переметнулся к командующему Злорадному. Колдунью это совершенно не удивило, поскольку Галеона сама замышляла сделать то же самое, но Ксазаксу его ошибка обойдётся слишком дорого.

Демон, несомненно, уверен, что доспехи отыщутся в уже недалёком Лат Голейне, месте, которое, как они решили, станет конечным пунктом их путешествия. Даже она так полагала — до последнего колдовства. Где ещё они могут оказаться, кроме прибрежного королевства? Одинокому путешественнику либо надо найти караван, который согласится подобрать его, либо дождаться корабля, отправляющегося из Лат Голейна к одной из западных земель. В любом случае Норрек должен оставаться в городских стенах.

Но его там не было. В какой-то момент он покинул Лат Голейн, возможно, потеряв рассудок и умчавшись в пустыню со скоростью, наверняка убившей его лошадь. Когда Галеона раскрыла его новое местопребывание, она была ошеломлена; ветеран стоял практически под носом Августаса. Если бы генерал позволил ей провести поиск, когда она попросила, доспехи уже сейчас вполне могли бы быть его. Он приближался бы к Лат Голейну, облачённый в кровавые латы Бартука, и верная ему ведьма сопровождала бы его.

А вместо этого Галеона теперь надеялась убедить того, другого простофилю, что он должен использовать доспехи… под её чутким руководством, конечно же. Он выглядел деревенщиной, которым легко управлять; такого проще простого обвести вокруг пальца. А ещё он обладал внешностью, привлекающей ведьму больше, чем лицо её прежнего любовника. Что сделает работу по установке контроля над её новой куклой не такой уж и неприятной.

Конечно, если Галеона найдёт лучший способ обуздать потрясающую силу чар доспехов, она не станет скорбеть, если придётся прикончить этого Норрека. Всегда найдутся другие мужчины, другие дураки.