Хрустальный Дракон - Кнаак Ричард Аллен - Страница 38

— Отойди в сторону, Кейб, — потребовал Темный Конь, вставая стеной между другом и монстром. — Я сам разберусь с этой мерзкой тварью.

Волшебник отступил в сторону, но совсем не для того, чтобы быть в безопасности. И хотя отговаривать Темного Коня от попытки защитить его было бесполезно, он тоже был не из тех, кто наблюдает за битвой со стороны.

Отвратительное волшебное существо, приблизившись к Темному Коню, замедлило движение. Оно стало двигаться вбок, словно хотело обойти бессмертного с фланга. Темный Конь старался постоянно держать монстра в поле зрения, и поэтому Кейб невольно все время оказывался позади призрачного жеребца. Волшебник начал было двигаться влево, но и монстр переместился в другую сторону, и опять Кейб оказался стоящим позади своего соратника.

Два левиафана старались выбрать себе наиболее выгодную позицию. Кейб знал, что Темный Конь пытается оценить возможности монстра. Когда дело касалось чего бы то ни было, имеющего отношение к Нимту, демон-скакун был до крайности осторожен. У него была долгая череда горьких воспоминаний о вещах, порожденных этим несчастным королевством.

Волшебник еще раз попытался присоединиться к Темному Коню, и снова эта отвратительная сорвиголова начала двигаться, и опять Кейб оказался в той же позиции, с которой и начал. События развивались от плохого к еще более худшему: вдобавок к появлению монстра начал еще больше сгущаться туман. Теперь уже оба, и Темный Конь, и его противник, были наполовину укрыты от его глаз туманом, и это при том, что Кейб находился всего в двух-трех ярдах позади черного жеребца. Если они будут биться вслепую, то результат предугадать будет невозможно. Темный Конь не был неуязвим, а у Кейба шансов было еще меньше.

Но тем не менее отвратительный туман продолжал густеть… нет, пожалуй, на данный момент больше подходило слово затвердевать. Монстр, это порождение волшебства, обрел теперь более или менее определенную форму. Не желая внезапно обнаружить себя и оказаться один на один с противником в тот момент, когда он тебя видит, а ты его — нет, Кейб решил рискнуть и подойти к Темному Коню сзади. Если он и не сможет встать рядом с призрачным жеребцом, то по крайней мере будет достаточно близок к нему, чтобы не потерять его.

Однако только он сделал шаг вперед, как монстр тут же отступил на такое же расстояние. Не стоит и говорить, что Темный Конь следовал за своим противником. Как и Кейб, он не собирался терять его из виду. К несчастью, с каждым его шагом его очертания, казалось, стирались.

— Темный Конь… Темный Конь! Не ходи за ним! Подожди меня!

То ли Темный Конь решил проигнорировать его просьбу, что было мало вероятно, то ли он просто не расслышал слов волшебника, но тем не менее он не только ничего не ответил, а даже побежал рысью вперед, все дальше и дальше. Теперь Кейб не только не мог разобрать смутный силуэт волшебного монстра, он с большим трудом мог разобрать очертания массивного жеребца.

Забыв про свое достоинство, испуганный волшебник бешено закричал:

— Темный Конь! Это ловушка! Нас хотят разлучить! Вернись!

Он попробовал бежать, но в то время как он делал один шаг, его товарищ успевал сделать уже четыре. Мало-помалу Темный Конь превратился в тонкую, едва различимую тень в сыром тумане. Крики Кейба остались без внимания. Даже когда он попробовал послать вспышку волшебной энергии в направлении призрачного жеребца, магический огненный шар пролетел только полпути и на середине полета превратился в ничто.

Ноги Кейба в чем-то запутались, и он упал. Он несколько секунд катался по земле, стараясь распутать то, что поймало его в ловушку. Но что бы это ни было, оно исчезло так же быстро, как и появилось. Выругавшись именем лорда Дразери, он вскочил на ноги и сразу же бросил взгляд в ту сторону, где последний раз видел Темного Коня.

Ни Темного Коня, ни его противника не было видно. Кейб вообще ничего не видел, даже земли под ногами. — Темный Конь!

Он и не надеялся, что тот его услышит, поэтому, не получив ответа, нисколько не удивился. Практически он был здесь погребен так же надежно, как если бы он был зарыт на глубине нескольких миль под поверхностью Легара.

Как бы ни было опасно телепортироваться, находясь в этой магической трясине, Кейб знал, что ему все же придется рискнуть. Он должен вернуться к подножию холмов Исиди. Кейб очень надеялся, что и Темный Конь, как только обнаружит, что потерял своего друга, тоже направится туда. А там уж они решат, как быть дальше с Легаром.

Когда Кейб стал телепортироваться, он все делал взвешенно и осторожно, чтобы быть уверенным, что ошибки не произойдет. Заклинание, которое обычно требовало от него одной быстрой мысли, на этот раз превратилось в тщательно продуманную цепочку ментальных упражнений, от каждого из которых зависел успех предприятия. И хотя все это заняло столько времени, что он не успел и глазом моргнуть, для волшебника это была целая вечность.

Но что оказалось еще хуже, так это то, что, когда все было сказано и сделано, оказалось, что он по-прежнему стоит, потерявшийся, все в том же смертельном красновато-зеленом тумане.

— Тук, — послышался монотонный голос у него за спиной. — Не самое мое лучшее. Одним из моих лучших это определенно не было.

Он обернулся, пытаясь определить, откуда доносится звук.

— Кто ты? Где ты?

— Хотя достаточно хорошо. Достаточно, чтобы было хорошо.

Кейб прищурился. Неужели видимость немного улучшилась? Он убедился в этом, заметив, что теперь на расстоянии вытянутой руки он может разглядеть клочок земли. Туман продолжал таять прямо на глазах. Становилось вполне очевидным, что тот, чей голос он только что слышал, и был причиной их разлуки с Темным Конем. Сжав кулаки, волшебник обернулся вокруг, ища глазами, ушами и своим волшебным чувством признак, который бы выдал местонахождение злодея. Это не было делом рук Хрустального Дракона, по крайней мере Кейб так думал, и это, кажется, не то оружие, которое предпочитают волки-рейдеры.

Тогда остается только…

Тогда Кейб увидел огромный камень, смутный миниатюрный холм, как раз слева от себя. На вершине холма, сложив на груди тоненькие ручки и поджав ножки, сидело на корточках диковинное существо, которое он видел раньше, существо, как он был уверен, ответственное за ужасную смерть командира-рейдера.

Туман медленно, но уверенно отходил от камня и его одинокого обитателя. Кейб увидел, что фигура была более-менее человеческая, но имела уж слишком странный вид. Он никогда раньше таких не видел. Загадочная личность была одета в странного покроя алый с черным костюм придворного, который на другом бы выглядел клоунским, но каким-то образом к данной фигуре подходил как нельзя лучше, и не только из-за ее такого странного вида. Поля шляпы все еще закрывали большую часть лица. Все, что он мог видеть, это был подбородок, который сужался до размеров точки.

Его голова слегка приподнялась, и он увидел кривую линию, что должно было бы подразумевать рот.

— Я Плул Великий, — отрывисто объявила паукообразная личность. Она только чуть приподняла голову и сидела, не двигаясь, даже не сняла шляпу. — Плул Великий — это я.

Кейба Бедлама передернуло, когда он понял, кто сидит перед ним. Этот вонючий туман был для Плула его домом. Он манипулировал им как хотел, он делал это так, как делает человек, давно привыкший к этому занятию. И в то же время Темный Конь сказал, что туман — это порождение извращенного погибающего Нимта, адского места, из которого родом были собственные предки волшебника.

Ему никогда и в голову не приходило задуматься над тем, что, может быть, кто-то и не убежал из Нимта. Он никогда не задумывался, кем могли стать они и их потомки, живя в мире, в котором все законы природы разорваны в клочья, а необузданное волшебство постоянно беспрепятственно проникает повсюду.

Плул мог быть только враадом, а теперь он затерялся в Драконьем царстве.

Послание Кейба совершенно не успокоило Гвен. Она ходила взад и вперед по спальне, проклиная обстоятельства, не позволяющие ей быть с ним рядом. Это была ее собственная идея, чтобы один из родителей все время оставался дома. Ее собственные родители, давно, о, очень давно, уже умершие, внушали, что необходимо чье-нибудь постоянное присутствие рядом с детьми. Кейб придерживался того же мнения, хотя волшебница ни на минуту не сомневалась, что сам бы он также воспротивился этому, если бы такая задача стояла перед ней, а не перед ним.