О мертвых — ни слова - Клюева Варвара - Страница 32

Воспользовавшись этим, я ненавязчиво собрала посуду и попыталась тихонько улизнуть к мойке, но в последнее мгновение меня пригвоздил к месту грозный рык:

— Ты куда это собралась, Варвара? А ну-ка сядь на место!

Я вздрогнула, но решила проигнорировать наглую попытку ограничить свою свободу и сделала еще шаг. Однако далеко уйти мне не удалось. Тут уж Марк принял Прошкину сторону. Он настиг меня, развернул за плечи и подтолкнул обратно к столу.

— Удрать хотела? Не выйдет, милочка! — торжествовал победу Прошка. — Пока все не расскажешь, отсюда не выйдешь, так и знай!

Я сделала большие глаза и скорбно посмотрела на Генриха. Как истинный рыцарь, он никогда не оставит даму в беде. Своими глазами однажды видела, как он бросился спасать тонущую девицу, напрочь забыв о своем неумении плавать.

Генрих немедленно откликнулся на безмолвный призыв, но Марк, разгадавший мою игру, перебил его на полуслове:

— Варвара, сию же минуту прекрати строить из себя беспомощную жертву! Генрих, неужели ты за столько лет не понял, что она при необходимости расправится и с танковым корпусом? Тебя не коробит эта поза беззащитной овечки?

Я раскрыла глаза еще шире и постаралась не моргать, чтобы выдавить слезу, чем окончательно вывела Марка из себя. Он выхватил у меня из рук тарелки, грубо пихнул меня в кресло и процедил сквозь зубы:

— Ну все, довольно! Если ты сию же минуту не прекратишь этот цирк, я лично накостыляю тебе по шее. Наломала дров — изволь отвечать. Никакие уловки тебе не помогут, так что не трать драгоценное время попусту.

Я уже поняла, что выбрала неверную тактику, но отказаться от нее сразу не могла — ведь тем самым я подтвердила бы правоту Марка и признала бы, что ломаю комедию.

— Не понимаю, о чем ты! — испуганно проблеяла я и захлопала ресницами.

Марк продемонстрировал неподражаемое самообладание. Правда, он дернулся всем телом и заскрипел зубами, но воли рукам не дал. Вместо этого он плюхнулся на диван и залпом допил остывший чай.

— Ладно, можешь и дальше изображать святую невинность. Обойдемся и без твоих откровений. Я в общих чертах представляю себе, что произошло.

— Да? — воспрял Прошка. — Что же ты раньше молчал? Зачем мы тогда транжирили время и нервы на эту… — он пренебрежительно махнул рукой в мою сторону.

— Мы надеялись, что у нее проснется совесть.

— Еще чего! Она и слова такого не знает.

Я приняла скучающий вид и воззрилась на потолок — дескать, ваши смехотворные обвинения мне до лампочки. Марк смерил меня тяжелым взглядом и начал излагать свои домыслы.

— Варвара угодила в собственную ловушку. Она решила, что без труда перетянет капитана Селезнева на нашу сторону, если пустит в ход свои женские чары. Еще одна Мата Хари выискалась!

Генрих испуганно вскинул голову.

— Ты хочешь сказать… Она из-за меня?.. — Он порозовел и замолчал, не в силах высказать вслух столь ужасную догадку.

— Почему из-за тебя? По ее милости в дурацком положении оказались мы все. А больше всех — сама Варвара. Ведь это она отвлекала внимание шофера, пока мы с Лешей переносили Мефодия из машины в машину. Ее опознают в два счета.

— Но вы сделали это ради меня! Вернее, ради Машеньки.

— Успокойся, Генрих. Варвара не из тех, кто приносит себя в жертву, не получая при этом удовольствия. И авантюру эту она затеяла, потому что ее хлебом не корми, дай устроить балаган. И Селезнев ей наверняка приглянулся, не то она бы его и на пушечный выстрел к себе не подпустила. Нет, Варвара развлеклась на всю катушку. Вытянула из оперативника служебную информацию, уговорила его отложить расследование до пятницы и, довольная собой, потеряла бдительность. Воспользовавшись ее минутной слабостью, Селезнев, в свою очередь, разговорил нашу простофилю. Не знаю точно, о чем Варька проболталась, но, судя по всему, ее угораздило рассказать Селезневу о том, как мы избавились от тела, и назвать имена соучастников. В таком случае понятно, почему она испугалась, когда Леша обнаружил следы вторжения в свою квартиру.

— Сомнительно все это, — вдруг отверз уста Леша. — Не тянет она ни на роль коварной соблазнительницы, ни на роль легкомысленной болтушки. Варвара ведь понимала, с кем имеет дело и чем может обернуться ее откровенность.

Я бы на месте Марка прислушалась к Лешиному мнению, поскольку питаю к его здравому смыслу большое уважение, но Марк отнесся к его замечанию без должного внимания.

— Понимала? — скептически переспросил он. — Да она наверняка ничего не соображала, изнемогая от самодовольства. Еще бы, ведь ее замысел имел такой успех! Опомнилась только после твоего звонка. Только тогда до нее дошло, что капитан Селезнев мог вести собственную игру, а она сваляла дурочку.

Леша покачал головой.

— А как иначе ты объяснишь весь этот бред насчет микрофонов и предсмертной записки? — напустился на него Марк. — Эти две рюмки на столе и разгром в спальне? После твоего звонка она кинулась звонить капитану, вызвала его к себе и, насколько я ее знаю, вытряхнула из бедняги душу. — Он повернулся ко мне:

— Ну и как, Селезнев сознался, что побывал у Леши?

— Не было его там! — выпалила я и лишь тогда поняла, что мне подстроили ловушку. — И нечего смотреть на меня с триумфом! В том, что ты здесь наплел, нет и половины правды.

— Отпирайся теперь сколько хочешь, Далила несчастная! — Прошка радостно потер ручки. — Вот что значит железная логика! От нас ничего не скроешь.

— Погоди, — перебил его Марк. — Варька, ты точно знаешь, что к Леше наведалась не милиция?

— Чем, ты хочешь, чтобы я поклялась? Своей непорочностью? Селезнев очень заинтересовался пропажей Лешиного ключа, потому что среди вещей, найденных при Мефодии, ключей тоже не было. Конечно, не исключено, что Лёнич ему их не давал или Мефодий не взял их с собой, но, может статься, их украли в пятницу вместе с Лешиным ключом. И тогда эта кража, возможно, имеет отношение к убийству.

— Звони скорее Лёничу, — распорядился Марк. — Может быть, у нас наконец появилась ниточка.

Я удалилась в спальню, отыскала в столе записную книжку и набрала номер.

— Алло, Лёнич? Это Варвара. У тебя найдется несколько минут?

— Да, конечно. Что-нибудь случилось?

— Появилась одна идея. Скажи, ты давал Мефодию ключ от своей квартиры?

— Да, разумеется. Мы ведь не всегда сидим дома.

— Понимаешь, я случайно узнала, что ничего похожего на ключи при нем не обнаружили. Ты не мог бы поискать их у себя?

— Хорошо. Ты подождешь у телефона или мне перезвонить?

— Подожду.

Ждать пришлось минут пятнадцать. Я слышала в трубке отдаленные голоса и какой-то шум. Судя по всему, Лёнич с домочадцами устроил у себя настоящий обыск.

— Варвара?

— Да, я слушаю.

— Не нашли. А не мог ключ выпасть, когда вы… отвозили Мефодия в больницу?

— Не знаю. Дело в том, что у Леши тоже пропал ключ. А вчера или сегодня кто-то тайком побывал в его квартире. Вы не заметили у себя ничего подозрительного, когда приехали? Ну, там вещи не на месте или что-нибудь в этом роде?

Лёнич помолчал, потом кашлянул и неуверенно произнес:

— Н-нет, кажется. Подожди минутку, я спрошу у жены. — И через несколько минут:

— Варвара, у нас тут все вверх дном. Дети, понимаешь ли. Невозможно запомнить, что где лежало. Но Наташа припоминает, что перед отъездом закрыла дверь в комнату. А когда мы вернулись, дверь была нараспашку.

— Понятно. Тогда еще один вопрос: когда вы уехали и когда вернулись?

— Уехали вчера около полудня. Сергей Архангельский позвонил мне и сказал, что Мефодий отравился, но вы все равно пока не хотите сообщать милиции о его пребывании у Генриха. Тогда я подумал, что мы с женой окажемся в довольно щекотливом положении, если начнем врать, и перевез ее с детьми к своим родителям — от греха подальше. А вернулись мы около часа назад. Тебе это что-нибудь объясняет?

— Кое-что. К Леше в квартиру забрались либо вчера, либо сегодня в первой половине дня. Если вы не ошиблись насчет двери, то, похоже, и у вас побывали. Время совпадает. А учитывая таинственное исчезновение твоих и Лешиных ключей, которое произошло, по-видимому, в пятницу вечером, весьма вероятно, что к вам забрался убийца.