Одураченные случайностью - Талеб Нассим Николас - Страница 6

Переплаченный провинциал

Неро тоже страдал от неоднозначного чувства к соседям. Он был весьма высокомерен к Джону, который воплощал в себе все, чем он не был сам, да и быть не хотел, но было социальное давление, которое начинало сказываться и на нем. Кроме того, он также хотел бы демонстрировать чрезмерное богатство. Ведь интеллектуальное презрение не контролирует личную зависть. Тот дом через улицу становился все больше и богаче, а с ним усугублялся дискомфорт Неро. Несмотря на то что Неро преуспел в делах даже сверх своих самых диких мечтаний, он стал считать, что где-то пропустил свой шанс. Появление таких типов как Джон в иерархии Уолл-Стрит означало, что он больше не считается успешным трейдером. И хотя это обычно его мало заботило, мысли о Джоне, его доме и автомобилях стали грызть Неро. Все было бы хорошо, если б Неро не видел этот злополучный особняк через улицу, раздражавший его каждое утро. Он вообразил себе, что размер дома Джона делал его мужчиной второго сорта. Еще хуже было осознание того, что Джон почти на пять лет моложе, и, несмотря на короткую карьеру, его доход, по крайней мере, превышал раз в десять доход Неро.

Когда они сталкивались друг с другом, Неро чувствовал желание Джона подавлять его, проявляя признаки снисходительности. Иногда Джон пытался избегать его, иногда ? полностью игнорировать. Если бы Джон был только символом, о котором Неро мог читать лишь в газетах, ситуация была бы другой. Но Джон был во плоти и крови, более того, ? его соседом. Ошибка Неро состояла в том, что как только он заговорил с ним, сработало правило социальной иерархии. Неро пробовал сгладить свой дискомфорт, выбрав поведение Свана ? персонажа Пруста в романе В поисках потерянного времени, изысканного торговца искусством и досужего человека. Хотя Сванн был накоротке с некоторыми людьми из высшего общества, например, его личным другом был тогдашний Принц Уэльский, он вел себя так, будто должен был что-то доказывать в присутствии представителей среднего класса. В то же время ему было намного легче смешиваться с аристократией, чем карабкавшемуся по социальной лестнице Вердуринсу (персонаж), также общавшемуся с представителями аристократии. Подобно последнему Неро пользовался уважением нескольких известных и успешных людей. Так, в Париже и Венеции он регулярно общался с ученым Нобелевского калибра (тип человека, которому уже ничего не надо доказывать), который сам искал с ним встреч. Весьма известный спекулянт-миллиардер регулярно звонил ему, чтобы узнать мнение об оценке деривативов на некоторые бумаги. В то же время Неро пытался заручиться уважением какого-то переплаченного выскочки с дешевым нью-джерсийским акцентом. (Если бы я был на месте Неро, то выказывал бы свое презрение Джону посредством языка тела, однако Неро ? не такой человек).

Ясно, что Джон не был столь образован, столь воспитан и физически тренирован, как Неро. Более того, он не казался таким интеллектуалом, как он. И это было еще не все! Он даже не был столь же толков в бизнесе с ценными бумагами. Неро встречал истинно одаренных людей в биржевых ямах Чикаго, которые показывали такую скорость мышления, до которой Джону было очень далеко. Неро был убежден, что этот человек самоуверен и пустоголов, а преуспел он только потому, что никогда не делал поправку на свою уязвимость. Иногда, когда Неро не мог подавить в себе зависть, он задавался вопросом: была ли его оценка Джона объективной, или к такому выводу приводили его чувства? Может быть, совсем не лучшим трейдером был именно Неро? Возможно, ему следовало прикладывать больше усилий и рисковать вместо «размышлений», писания статей и чтения запутанных бумаг? Может быть, ему следует быть вовлеченным в высокодоходный бизнес, где он блистал бы среди пустоголовцев, подобных Джону?

Дабы успокоить свою ревность, Неро пробовал исследовать правила социальной иерархии на рынке. Физиологи Канеман и Тверски показали, что большинство людей предпочитает делать 70 000$, когда другие вокруг них получают 60 000$, чем 80 000$, ? если соседи достигают уровня 90 000$. Однако никакой анализ не мог удержать Неро от оценки своего состояния в абсолютном виде, а не относительном. Применительно к Джону Неро чувствовал, что при всей своей интеллектуальной тренировке он был всего лишь одним из тех, кто предпочитает делать меньшее количество денег при условии, что другие сделают еще меньше.

Неро рассчитывал, что есть, по крайней мере, одно свидетельство, поддерживающее идею о простом везении Джона. Другими словами, Неро не было нужды переезжать от палаццо своего соседа, ведь оставалась надежда, что гибель Джона не за горами. Ему казалось, что Джон не осознает огромного скрытого риска, риска взрыва, который он не мог предвидеть в силу малого опыта работы на финансовом рынке. Более того, ему не хватило ума, чтобы изучить историю. Неро мучился вопросами: как иначе Джон с его грубыми мозгами мог делать так много денег? Ведь этот бизнес бросовых облигаций зависит от некоторого предвидения «шансов», вычисления вероятности редких или случайных событий. А что такие дураки могут знать о шансах? Такие трейдеры используют «количественные инструменты», которые иногда дают им шансы на победу, но Неро не согласен с используемыми методами. Высокодоходный рынок напоминает сон на железнодорожных рельсах: в какой-то момент неожиданный поезд переедет вас. Вы делаете деньги каждый месяц в течение долгого времени, а затем теряете большую часть совокупного дохода за несколько часов. Он видел подобное у продавцов опционов в 1987, 1989, 1992 и 1998 годах. Однажды их уводят из помещений биржи в сопровождении здоровенных охранников, и никто их больше не видит. Большой дом Джона ? это просто заем, он может закончить свою карьеру, продав роскошные автомобили где-нибудь в Нью-Джерси разбогатевшим парням, которые, без сомнения, могут повторить его судьбу.

Неро понимает, что ему «взрыв» не грозит, он ? владелец своего, хотя и небольшого дома с четырьмя тысячами книг. Никакой случай на финансовых рынках не может забрать это у него. Каждая из его потерь ограничена определенной суммой, и ничто никогда не будет угрожать его достоинству трейдера.

Джон в свою очередь думал о Неро как о снобе и умничающем неудачнике, полагая, что тот уже «взошел на свой холм». «Эти собственные трейдеры умирают», ? имел обыкновение говорить Джон, ? они думают, что умнее, чем кто-либо еще, но они устарели».

Раскаленное лето

Наконец, в сентябре 1998 года, Неро был отомщен. Однажды утром при отъезде на работу он увидел некурящего Джона с сигаретой в руке. Он был без обычного делового костюма, его обычная важность куда-то пропала. Неро сразу понял, что Джон потерял работу. Он даже не подозревал, что Джон лишился всего, что имел. Мы поговорим о потерях Джона в Главе 5.

Неро устыдился свого злорадства ? чувства, которое люди могут испытывать при неудаче своих конкурентов, но не смог подавить его. Радоваться чужой неудаче неблагородно, кроме того, это приносит неудачу, считают суеверные люди, но Неро был не из их числа. Тем более, веселье Неро проистекало не из-за того, что Джон вернулся на подобающее ему в жизни место, а оттого, что методы Неро, его вера в свой правильный выбор внезапно получили полное подтверждение. Чувство удовлетворения, захватившее Неро, проистекало от гордости за столь долгую приверженность выбранной стратегии, хотя ему и приходилось бороться со стремлением быть мужчиной первого плана. Больше он не будет подвергать сомнению свой стиль торговли, даже когда другие богатеют. Он уверен, что это временное явление, ведь они неправильно понимают структуру случайности и рыночных циклов.

Серотонин и случайность

Можем ли мы судить об успехе людей по их виду и личному богатству? Иногда можем, но не всегда. Мы увидим, как в любой момент времени большая часть бизнесменов с выдающимися отчетами о сделках будет генерировать результат не лучший, чем беспорядочно брошенные дротики для дартса. Любопытен тот факт, что из-за странного уклона будут преобладать случаи выигрышей у не самых квалифицированных бизнесменов. Однако им не хватит ума учитывать роль удачи в своей победе.