Товарищ жандарм - Сергеев Станислав Сергеевич - Страница 11

Боеприпасы спрятал в машине, а оружие с помощью Тимохи перенес к себе в комнату и принялся приводить в порядок. Несмотря на то что тогда во время скоротечного боя противник успел сделать по нам всего несколько выстрелов, карабины и автоматы были в весьма запущенном состоянии, и пришлось потратить много времени на качественную чистку. Генерал, большой любитель охоты и оружия, видимо извещенный вездесущим управляющим о моих манипуляциях, вежливо постучался и зашел ко мне в комнату, и через некоторое время мы уже вдвоем увлеченно разбирали и чистили автоматы Калашникова, и я на практике демонстрировал их устройство. Не будучи жадным и для поддержания отношений, я торжественно подарил полуавтоматический «Бекас» 12-го калибра генералу.

Познавательный разговор о стрелковом оружии будущего непроизвольно перескочил снова на наши планы — граф уже как-то само собой считал, что мы с ним в одной упряжке и никак не желал сходить с дистанции, когда начиналось самое интересное.

Видимо, наш недавний разговор получал продолжение, и я решил, что появилась возможность пробить ситуацию и прояснить для себя некоторые моменты, необходимые для более основательного планирования:

— Какие у вас есть выходы на высшее руководство империи, чтобы можно было при определенном везении максимально эффективно использовать информацию и технологии из будущего?

Генерал задумался, и эта пауза мне сказала очень многое. Я и до этого предполагал, что у него не все так просто было с отставкой, уж слишком он умный и непоседливый. А несколько брошенных фраз подтвердили мое предположение: Осташев относится к тем боевым генералам, которые большее время проводят в войсках, участвуют в походах, в войнах, а все теплые местечки вокруг трона занимают другие люди. Такая система распределения власти как раз и являлась основным препятствием для моих планов. По тому, как у генерала погрустнел взгляд, стало ясно, что прямых каналов выхода на членов императорской фамилии у него нет, по некоторым оговоркам, и к тем, кто бы мог посодействовать — тоже. Да тут и в губернии у него позиции оказались не самыми завидными, видимо, дедушка успел составить о себе «хорошее» мнение. Вывод таков — как покровитель для дальнейшей легализации далеко не самая лучшая кандидатура. Но в моей ситуации все равно уже ничего не попишешь, ставка сделана, хотя как по мне, а интуиция редко подводит, вроде и человек не сволочной, надежный. Я таких в армии видел — их не много, но во время войны именно на таких генералах держится армия.

— Н-да, весело…

Мои мысли вроде как никто прочитать не мог, да и выражение лица я контролировал, но мой гостеприимный хозяин все просек и немного обиделся. Пришлось идти на маленькую военную хитрость — уважить старика, тем более в общем-то я говорил правду, но выраженную в высокопарных выражениях.

— Павел Никанорович, прежде чем к вам идти, я ж все обдумал и взвесил. Ну подумайте, а если б на вашем месте оказался титулованный мерзавец, который бы воспользовался и информацией и предметами из будущего для личной выгоды, не задумываясь о судьбе России. Таких же много, они были и будут и они опаснее сотни дивизий противника…

Старик посопел, но переключился на конструктивный разговор.

— Хорошо, Александр Владимирович. Скоро начнется Крымская война, и она будет проиграна Россией в связи с технической отсталостью?

— Не только. Казнокрадство, не самое лучшее управление, грубейшие ошибки в прогнозировании развития ситуации, плюс комбинированное давление практически со стороны всех стран Европы, которое могло перерасти в крупномасштабную войну на западных рубежах империи. Боевые действия происходили и на севере, и на Дальнем Востоке, но там все было так, для создания видимости, а основные и трагические события происходили в Крыму. А теперь давайте думать, чем сможем помочь. Как я понял, ни к императору, ни к наследнику у вас выхода нет, и нас туда просто не допустят, ну и ладно, это даже лучше.

— Почему же?

— Мое присутствие здесь — это бомба, которая может перекроить всю карту мира. А с нынешней системой государственной безопасности скрыть мое появление в поле зрения кого-то из членов императорской фамилии трудно, и не сомневаюсь, что англы примут меры, и в лучшем случае меня удалят со двора, а в худшем — отравят или выкрадут, и буду я, как соловушка, рассказывать извечному врагу России секреты будущего.

Генерал скептически покачал головой.

— Да-да, господин генерал. Информация о будущем, военно-техническая, политическая — это оружие очень страшное, и та страна, которая ее будет иметь, получает неоспоримое преимущество.

— Так почему вы не хотите это все использовать на благо России?

— Да потому что, как бывший офицер контрразведки, могу ответственно заявить: вокруг высшего руководства державы вертятся столько и простых агентов, и агентов влияния, и просто тупых болтунов, которые, чтоб показать свою значимость, сольют нас с потрохами на раз нашим же противникам, и тогда начнется охота за предметами и информацией из будущего.

— Странные у вас выражения, я часто вас не понимаю, но общий смысл до меня дошел. Так что вы все-таки предлагаете?

— Павел Никанорович, у меня, так же как и у вас, было время обдумать ситуацию, и я пришел к неутешительным выводам. Первое: я всего лишь военный и не в курсе, как делать автоматы, карабины, как строить самолеты, двигатели внутреннего сгорания и все то, что для нас является обыденностью. Я пользователь, не более того, поэтому что-то могу рассказать, но никакой пользы в ближайшем будущем от этого не будет. Есть, конечно, предложения, но это нужно собирать ученых, нарезать им задание, жестко указывать направление движения, но тут есть одна проблема — режим секретности. Даже если я сейчас что-то предложу, то вследствие технической отсталости новинка быстрее появится у англичан и американцев, нежели у нас, и будут эти смертоносные игрушки убивать русских солдат.

Во-вторых: если мы попытаемся все это двинуть частным порядком, у нас с вами нет таких денежных ресурсов, чтобы попытаться организовать какое-либо производство и нанять таких людей. Вы честный человек, а они, как обычно, не отягощены богатством. Попытаться добыть или заработать — это надо время и все те же деньги для стартового капитала. Да, у меня в ноутбуке можно порыться и поискать места залежей золота в Сибири, в Африке, в Америке, но это опять же время, необходимое на розыски, на разработку и ресурсы снова на обеспечение режима секретности. Как вариант, пограбить грабителей…

— Хм. Поясните, уж очень необычно звучит.

— Отправиться в Европу и ограбить несколько банков. С моим оружием это не проблематично, но это все равно, что оставлять свои документы на месте преступления. Без стрельбы не обойдется, а такое оружие сразу заметят, и не дай бог, оно попадет в руки наших противников…

— Значит, мы ничего не можем, несмотря на все ваши игрушки?

— Тут вопрос в другом: а надо ли?

У генерала удивленно поднялись брови, и он удивленно, скорее даже оскорбленно уставился на меня. Голосом, полным арктического холода, он медленно и с расстановкой выдал:

— Объяснитесь, милостивый государь.

— Вы неправильно меня поняли…

— Александр Владимирович, вы уж определитесь, что вы хотели сказать, право слово, со стороны выглядит неприглядно.

Мне пришлось взять паузу, собраться с мыслями, чтоб хоть как-то выкрутиться из сложившейся ситуации, поэтому начал издалека, несмотря на неудовольствие генерала.

— Есть причины, есть следствие, а у нас это называется причинно-следственная связь. Так вот, начавшееся в конце пятидесятых годов девятнадцатого века активное и массовое перевооружение русской армии и флота, хорошо проработанная и неплохо выполненная экспансия империи на юго-восток и присоединение огромных территорий, захват Самарканда и Бухары, и все это стало результатом позорного проигрыша в Крымской войне. Если Россия выиграет эту войну, в чем я очень сомневаюсь, то ничего этого не будет, и следующая война будет проиграна еще позорнее — вот к чему я веду. Сами знаете, сколько среди генералитета персон, желающих жить и воевать по старинке. Тем более в победившей стране нас никто слушать не будет, сколько бы мы ни отличились на поле боя.