Война сквозь время - Сергеев Станислав Сергеевич - Страница 9

Кутепов вопросительно глянул на меня. Я ему высказал свое мнение. Что это завершающий удар окружения группы войск 28-й армии. Так что опять придется осторожно идти, стараясь не ввязываться в бой. Тем более, здесь наступают отборные и хорошо укомплектованные части.

Наша группа снова двинулась через лес, стараясь забираться подальше, ориентируясь по звукам боя. Я, несмотря на протесты Кутепова, снова решил пойти в разведку, а то, как эти орлы топают в лесу, даже мне, насквозь городскому жителю, резало слух. И уже в сопровождении Павлова двинулись в сторону дороги. Радиостанция опять была включена и оставлена имеющему опыт обращения с ней Строгову.

На дороге была знакомая картина: колонна немецкой техники, танки, грузовики, артиллерия. При такой плотности войск движение только лесными массивами оказывается единственно правильным.

На привале подсел Кутепов. Руководство в отряде потихоньку переходило ко мне, и многие это понимали, — сказывался опыта скрытного передвижения в лесу, да и мой статус сотрудника центрального аппарата госбезопасности выводил меня сразу на руководящую роль.

— Ну что, капитан, будем делать? — сразу перешел к основной теме Кутепов.

— Остается пробираться лесами. С юга ударили части 24-го механизированного корпуса немцев. На востоке окружение завершают части 9-го армейского корпуса вермахта. В общем, опять окружение. По моим прикидкам, нам придется идти до самой Десны, по идее, там части нашей 43-й армии смогут организовать нормальную, устойчивую линию обороны.

— Жаль, что ты не успел сообщить нашему руководству. Наверно, поэтому тебя и хотели так быстро эвакуировать.

— Да знают они все. Информация по этим планам немцев уже переправлена командованию по нашей линии, но реально при таком соотношении сил что-то предпринять существенное трудно. Хотя есть у меня мысли по этому поводу, но извини, капитан, не твой уровень.

— Да я понимаю. Видел, как в штабе армии всполошились, когда про тебя сообщил. Не простой ты человек. Да это и заметно.

Вот так мы двигались целый день. Ближе к вечеру вышли к небольшой деревне. Но по запаху гари поняли, что война и ее стороной не обошла. Понаблюдав с полчаса, два бойца двинулись к крайнему дому. На удалении мы с Павловым двинулись за ними. Но вскоре один из них вышел и замахал рукой. Но я был все-таки осторожным, сам такие фокусы с немцами выделывал. Но на этот раз все было спокойно. Но вот картина, которая нам открылась, спокойствия не прибавила. В эту деревню, спасаясь от немецкого наступления, заехал транспорт с нашими ранеными. Тут их и догнали немецкие мотоциклисты. Всех, кто мог ходить, согнали к стене большого дома и расстреляли из пулеметов. Остальных, лежачих, просто прирезали штыками в телегах. Недалеко лежала санинструктор. Видно, ее долго насиловали, а потом просто добили. После такого развлечения немцы подожгли деревню, но из-за того что недавно прошли сильные дожди, сгорели только те дома, на которые не пожалели бензина.

Картина нерадостная. Ходя по домам, так больше и не нашли никого из местного населения.

Вызвав из леса остальных, выставил боевое охранение на въезде в деревню. Вид расправы над нашими ранеными заставлял моих спутников сжимать кулаки и стискивать зубы. Пока было время, часть бойцов разбрелась по домам в поисках продуктов.

Я ходил по деревне, но взгляд постоянно возвращался к расстрелянным. Наконец-то собравшись с мыслями, подошел к Кутепову и попросил уточнить название деревни. Затем достал маленький цифровой фотоаппарат и сфотографировал все, что видел. Это было тягостное зрелище, но это мы забывать не должны.

В амбаре на окраине села нашли всех местных жителей. Немцы их согнали туда, пока расправлялись с ранеными, а потом решили не оставлять свидетелей, подожгли деревянное строение с живыми людьми.

Через час, найдя немного продуктов, мы отошли от деревни метров на сто и разбили лагерь. В этом месте мертвых никто не хотел оставаться.

Все сидели молча. Зоя, девушка-телефонистка, сидела с бледным лицом и отказывалась от ужина. Тягостное впечатление от увиденного в деревне никого не оставило равнодушным.

Наконец-то Павлов не выдержал и спросил меня:

— Товарищ капитан, как же это может быть. Какие же они звери.

Я чуть подумал и бросил короткую фразу:

— План «Ост».

Даже Кутепов, сидевший с понурой головой, бросил удивленный взгляд на меня.

Павлов решил прояснить мои слова.

— Что за план «Ост» такой? Это не секретно?

Я вздохнул. Придется рассказывать. Да и авторитет нужно поднимать, мне с этими людьми идти еще долго, расскажу им немного, чтоб дурных мыслей разбежаться по дороге не возникало.

— Для немцев пока секретно. Начальник СС Генрих Гиммлер подписал с ведома Гитлера так называемый план «Ост». Очистка земель Советского Союза от неполноценных народов для немецких колонистов. Будут создавать специальные команды карателей, причем многие из них будут формироваться из прибалтов, выходцев с Западной Украины, пленных красноармейцев, перешедших на сторону противника. Основная задача — борьба с партизанами, которых тут в скором времени очень много появится, и уничтожение населения. План предполагает уничтожение в течение десяти лет девяноста процентов населения. Остальные будут использоваться в качестве рабов. Это, конечно, данные неточные, но то, что план начали выполнять, это вы уже видели. Думайте. Если у кого появилась мысль убежать и где-нибудь затаиться, то рано или поздно немцы придут. Тут идет уже вопрос об уничтожении народа. И единственная возможность противостоять этому — уничтожать этих нелюдей. Подумайте.

На этой ноте я прекратил свое выступление, дав каждому осмыслить мои слова.

Чуть позже Кутепов подсел и спросил:

— Может, зря раскрыли такие сведения государственной важности?

— Да нет. Люди не глупые, сами все видят. Просто у некоторых начинают опускаться руки. Вот я им и объяснил, что выжить и спасти свои семьи они смогут, только уничтожая противника. Есть такая наука, психология.

Утром часовой услышал в деревне шум моторов, о чем сразу известил всех нас.

Мысль, что это могут быть наши, посетила не меня одного. Немцам здесь делать нечего. Все что могли, они уже натворили. Но соблюдая все меры предосторожности, я, Павлов и Кутепов пробрались к деревне и из леса наблюдали за приезжими. К сожалению, это оказались немцы. Два тентованных «опель-блица». Из них выскочили солдаты, человек десять-пятнадцать, и вытаскивали канистры с бензином. Тут же из машин выводили наших военнопленных и сгоняли в небольшую группу. Я их насчитал человек пятнадцать. А вот немцы меня заинтересовали. Сразу было видно, что эсэсовцы, но вот к какой дивизии принадлежали, с такого расстояния разглядеть даже в оптический прицел не получалось.

Рассмотрев пленных, я удивился, среди них была пара знакомых лиц. Ткнув в бок Кутепова, указал ему в сторону деревни и передал СВУ, чтоб он глянул, может, я ошибаюсь. Среди пленных был недавний знакомый, сержант Никаноров, еще один разведчик. Кутепов подтвердил, что это бойцы из 774-го стрелкового полка, который мы только вчера утром покинули.

— Ну, что ты думаешь об этом? — обратился он ко мне.

— Скорее всего, уроды вчера заскочили в деревню и постреляли всех, может, пьяные были. Сейчас одумались, прислали команду зачистки. Пленные в качестве рабочей силы. Покидают трупы в дом, этих расстреляют и сожгут все, не оставив следов.

— Зачем им это все?

— Да они пока на запад оглядываются, насколько знаю, Гитлер хочет с англичанами помириться, поэтому слухи о массовых расстрелах ему не сильно нужны. Вот и подчищают за своими вояками. Только что тут СС делает? Вроде как их тут не должно быть.

— Что будем делать?

— Освобождать наших, конечно. Тут их человек пятнадцать, немцы выбрали самых крепких, чтоб могли трупы таскать. Освободим, ты их застращаешь, что в плен попали, и под ружье. Нам бойцы нужны.

— Не опасно? Немцев человек пятнадцать, нас меньше.