Зубы тигра - Клэнси Том - Страница 37

– Вы же знаете, как работают цифровые телефоны? Они обязательно передают в местную сеть сигнал «Это я», и каждый телефон имеет уникальный адресный код. Достаточно один раз определить этот код, а потом аппаратура будет включаться автоматически, как только телефон заработает во входящем или исходящем режиме. Точно так же мы можем идентифицировать номер и телефон звонящего абонента. Труднее всего соотнести адресный код с нужным человеком. А потом уже все делает компьютер.

– И много телефонов они держат под контролем? – спросил Джек.

– Больше ста тысяч, и это только в Юго-Западной Азии. Почти все, что называется, пустые номера, результат даёт примерно один из десяти тысяч, но иногда эти результаты бывают вполне реальными, – ответил Виллс.

– Значит, чтобы выбрать нужный звонок, компьютер слушает все и выбирает ключевые слова?

– Ключевые слова и ключевые имена. К сожалению, очень много людей там носят имя Мохаммед – это самое популярное имя в мире. Многие из них пользуются фамилиями или прозвищами. Ещё одна проблема состоит в огромном развитии рынка «клонированных телефонов» – этим занимаются в Европе, главным образом в Лондоне, где большинство телефонов оснащено интернациональным софтом. Или же парень может завести шесть или семь телефонов и использовать каждый из них по разу. Позвонил и выбросил. Они вовсе не дураки. Но могут иногда проявлять самонадеянность. Некоторые из них в итоге сообщают нам много всякой всячины, в которой попадаются и полезные вещи. Все это заносится в большую книгу АНБ/ЦРУ, к которой мы имеем доступ с наших терминалов.

– Ладно, кто же этот парень?

– Его зовут Уда бен-Сали. Богатая семья, близкие друзья короля. Папаша – очень видный саудовский банкир. Имеет одиннадцать сыновей и девять дочерей. Четыре жены. На зависть энергичный мужчина. Возможно, сам по себе неплохой парень, но излишне щедр по отношению к своим детям. Засыпает их деньгами, вместо того чтобы уделить внимание, как наши важные шишки из Голливуда. Уда пришёл к Аллаху уже давно, ещё подростком, и сейчас примыкает к крайне правой ваххабитской ветви суннитов. Очень сильно не любит нас. Мы стараемся не спускать глаз с этого мальчика. Он мог бы открыть нам ворота в их банковскую систему. В досье ЦРУ имеется его портрет. Ему около двадцати семи лет, пять футов восемь дюймов, худощавого сложения, носит короткую бородку. Очень часто летает в Лондон. Любит ночных леди, которых можно покупать на час. Ещё не женат. Это довольно необычно для Саудовской Аравии, но если он голубой, то хорошо скрывает это. Бритты подкладывали в его постель своих девочек. Они сообщали, что он активен по своему возрасту и довольно изобретателен.

– Чертовски странная работа для подготовленного офицера разведки, – заметил Джек.

– Почти все агентства много работают с проститутками, – пояснил Виллс. – Они не против того, чтобы поболтать о клиентах, а за более-менее толстую пачку наличных сделают все, что угодно. По их информации, Уда всем прочим положениям предпочитает «цыплёнка в корзине». Никогда не пробовал. Это чисто азиатские штучки. Знаете, как вызвать его досье?

– Мне никто не объяснил, – ответил Джек.

– Ладно. – Виллс, отталкиваясь ногами от пола, подъехал к Джеку на своём стуле и ткнул пальцем в экран монитора. – Это главная страница. Ваш пароль доступа – «ЮГО-ЗАПАД 91».

Молодой человек набрал пароль. Открылся графический файл в «акробат»-формате.

Первая фотография была, вероятно, скопирована с паспорта, а дальше следовало ещё шесть – значительно менее официальных. Джек-младший заставил себя не покраснеть. Как-никак, даже учась в католической школе, он не однажды листал «Плейбой» и другие подобные журналы. А Виллс продолжал урок.

– По тому, как парень ведёт себя с женщинами, можно очень много узнать о нём. В Лэнгли есть один тип, который анализирует такую информацию в мельчайших подробностях. Его отчёт, вероятно, должен составлять одно из приложений к этому материалу. В Лэнгли эти документы называют обзорами «психи-шлюхи». Доктора зовут Стефан Пизняк. Профессор гарвардской медицинской школы. Насколько я помню, он считает, что этот парень ведёт себя совершенно нормально, учитывая его возраст, платёжеспособность и социальный фон. Как вы узнаете из документов, он много общается с руководителями лондонских торговых банков – словно новичок, намеревающийся вступить в бизнес. Умён, приветлив и хорош собою. Осторожен и консервативен в денежных делах. Не пьёт. Следовательно, в определённой степени религиозен. Не выставляет этого напоказ и не лезет к другим с проповедями, но в жизни соблюдает основные правила своей религии.

– И всё-таки почему мы считаем его плохим парнем? – спросил Джек.

– Он много разговаривает с теми людьми, о которых мы это точно знаем. Речь идёт вовсе не о тех, с кем он якшается у себя в Саудовской Аравии. Мы никогда не подсматривали за ним в его собственном садике. Этого не делают даже бритты, хотя у них гораздо больше ресурсов в тех краях. У ЦРУ там возможности небольшие, к тому же они считают его слишком мелкой сошкой, не заслуживающей внимательного изучения. А вообще-то, вся история – просто позор. Его папа, судя по всему, хороший парень. Если он узнает, что сынок даже у себя дома якшается невесть с кем, его сердце будет разбито. – Изрекши с торжественным видом эту мудрость, Виллс отъехал обратно к своему столу.

Джек-младший пристально вглядывался в лицо на экране компьютера. Его мать обладала даром понимать людей до глубины души с первого взгляда, но сын не унаследовал этой способности. В частности, Джек часто ошибался, имея дело с женщинами, – как и большинство мужчин мира, успокаивал он себя. Он продолжал рассматривать лицо, пытаясь проникнуть в мозг незнакомца, живущего за шесть тысяч миль от него, говорящего на чужом языке и исповедующего совсем другую религию. Какие мысли скрывает этот взгляд? Отец этого человека, как ему было известно, любил Саудитов. Он был особенно близок к Али бен-Султану, принцу и руководителю правительства страны. Джеку-младшему довелось как-то встретиться с ним. Борода и чувство юмора – вот главное, что он запомнил об этой встрече. Одним из основных убеждений Джека-старшего было то, что все люди, в сущности, одинаковы. Это убеждение он передал своему сыну. Но из этого, в частности, следовало, что, поскольку плохие люди имелись в Америке, они обязательно должны были найтись и в других частях мира, и его стране в последнее время пришлось получить несколько неопровержимых доказательств этого печального факта. К сожалению, нынешний президент ещё не успел решить, что нужно делать в такой обстановке.

Джек начал читать досье. Значит, вот с чего начинается работа здесь, в Кампусе. Он ведёт дело... вернее, как бы ведёт дело, поправил он себя. Уда бен-Сали – международный банкир. Почти наверняка он перегоняет деньги. Отцовские деньги? – задумался Джек. Если да, то его папаша – чрезвычайно богатый сукин сын. Ведь он ведёт игры со всеми крупными лондонскими банками, а Лондон до сих пор остаётся всемирной банковской столицей. Джек никогда не предполагал, что Агентство национальной безопасности умеет докапываться до таких вещей.

Сотня миллионов туда, сотня миллионов сюда, и довольно скоро речь пойдёт о настоящих деньгах. Сали занят в бизнесе сохранения капиталов, суть которого состоит не в быстром наращивании порученных сумм, а в обеспечении надёжности замка, висящего на сундуке с сокровищами. В досье перечислялся семьдесят один вспомогательный счёт; доступ к шестидесяти трём из них вроде бы осуществлялся по банковской идентификационной записи, номеру и паролю. Девочки? Политика? Спорт? Денежные вложения? Автомобили? Нефтяной бизнес? О чём могли разговаривать богатые саудовские аристократы? В досье об этом не было ни слова. Почему бритты не прослушивали его? Из бесед с проститутками тоже нельзя было извлечь почти ничего, если не считать того, что он щедро платил тем девочкам, которым удавалось особенно хорошо развлечь его в его доме на Беркли-сквер. Между прочим, весьма фешенебельная часть города, – отметил Джек. Ездит, главным образом, на такси. Имеет автомобиль – чёрный «Астон-Мартин» с откидным верхом, но, как сообщали британцы, мало им пользуется. Не имеет личного шофёра. Часто бывает в посольстве. В общем и целом, информации имелось много, но извлечь из неё было почти что нечего. Своё мнение Джек высказал Тони Виллсу.