Медведь и Дракон - Клэнси Том - Страница 59

– Милая, существует время, когда она не нужна ни мужчине, ни женщине.

– Это верно. Твоя колбаска не нуждается в мозге, – ответила она и протянула руку вниз, чтобы поласкать его пенис.

– Осторожно, девушка! У него была длительная тяжёлая гонка! – предостерёг её офицер ЦРУ с внутренней улыбкой.

– О да, он потрудился. – Минг наклонилась, чтобы коснуться его мягкими губами. – И он выиграл её.

– Нет, но зато сумел догнать тебя. – Номури закурил снова. Затем с удивлением увидел, что Минг сунула руку в свою сумочку и вытащила пачку собственных сигарет.

Она изящно закурила и глубоко затянулась, выпустив наконец дым через ноздри.

– Девушка-дракон! – воскликнул со смехом Номури. – А дальше последует пламя? Я не знал, что ты куришь.

– В офисе у нас курят все.

– Даже министр?

Взрыв смеха.

– Особенно министр.

– Ему нужно сказать, что курение вредит здоровью и отрицательно отражается на мужской силе.

– Копчёная колбаска – это не твёрдая колбаска, – заявила Минг со смехом. – Может быть, в этом и заключается его проблема.

– Тебе не нравится твой министр?

– Он старый человек, который считает, что у него молодой пенис. Фанг использует своих секретарш в офисе в качестве собственного публичного дома. Ничего не могло быть хуже, – призналась Минг. – Прошло много времени с того момента, когда я была его любимой наложницей. Теперь он нацелился на Чаи, а она обручена, и Фанг знает это. Такое поведение старшего министра омерзительно.

– Для него не существует законов?

Она фыркнула, едва скрывая отвращение.

– Законы существуют не для них. Номури-сан, это министры правительства. Они сами являются законом, их не интересует, что думают окружающие о них или об их привычках, – и вообще мало кто знает об этом. Они коррумпированы до такой степени, что древним императорам стало бы стыдно. Они утверждают, что представляют собой стражей простого народа, крестьян и рабочих, которых якобы любят как своих детей. Так что, полагаю, иногда я являюсь одной из крестьянок, верно?

– А мне казалось, что ты любишь своего министра, – ответил Номури, побуждая её к дальнейшим откровениям. – О чем он говорит?

– Что ты имеешь в виду?

– Поздняя работа, из-за которой ты задержалась в офисе.

– О, это разговор между министрами. Фанг ведёт личный подробный политический дневник – в случае, если президент захочет уволить его, он может воспользоваться дневником для защиты. Вот почему он ведёт записи обо всём, что делает, а я его секретарша и транскрибирую все его записи. Иногда на это уходит очень много времени.

– Ты, конечно, пользуешься своим компьютером.

– Да, теперь я пользуюсь новым компьютером, ведущим записи идеальными иероглифами на мандаринском наречии, который ты дал нам со своей программой.

– И ты сохраняешь все это в своём компьютере?

– Да, на жёстком диске. Конечно, в зашифрованном виде, – заверила она Номури. – Мы научились этому у американцев, когда нам удалось вскрыть их материалы о вооружении. Это называется системой шифрования, требующей больших усилий для дешифровки, я не знаю, что это значит. Я, выбирая файл, который хочу открыть, печатаю ключ дешифровки, и файл открывается. Хочешь знать, каким ключом я пользуюсь? – Она хихикнула. – ЖЁЛТАЯ СУБМАРИНА. На английском языке, из-за клавиатуры – это было ещё до твоей новой программы, к тому же это из песни Битлов, которую я слышала по радио. «Мы все живём в жёлтой субмарине», что-то вроде этого. Тогда я все время слушала радио, когда впервые начала заниматься английским языком. Я потратила полчаса, разыскивая субмарины в словаре и затем в энциклопедии, стараясь понять, почему подводную лодку покрасили в жёлтый цвет. А-а! – Её руки взлетели в воздух.

Ключ дешифровки! Номури пытался скрыть своё волнение.

– Ну что ж, там должно быть очень много папок. Ты была секретаршей довольно долго, – небрежно заметил он.

– Да, более четырехсот документов. Я различаю их по номерам, вместо того чтобы придумывать для них новые названия. Сегодня был документ номер четыреста восемьдесят семь, между прочим.

Боже мой, – подумал Номури, – четыреста восемьдесят семь документов о разговорах, которые вели между собой члены Политбюро. По сравнению с этим золотая шахта выглядит полигоном для сброса токсичных отходов.

– О чем точно они говорят? Я никогда не встречал высокопоставленного правительственного чиновника, – объяснил Номури.

– Да обо всём! – ответила она, докуривая свою сигарету. – У кого появились какие идеи в Политбюро, кто хочет улучшить отношения с Америкой, кто хочет, наоборот, навредить им – обо всём, что только можно придумать. Оборонная политика. Экономическая политика. Сейчас привлекает внимание отношение к Гонконгу. Политика «Одна страна, две системы» создала проблемы у некоторых промышленников в Пекине и в Шанхае. Они считают, что с ними обращаются не с таким уважением, которого они заслуживают, им это не нравится. В Гонконге их уважают больше. Фанг относится к числу тех членов Политбюро, которые стараются найти компромисс и уладить ситуацию. Ему это удастся, наверно. Он хорошо разбирается в подобных делах.

– Как, должно быть, увлекательно быть знакомым с такой информацией – действительно знать, что происходит в твоей стране! – с восторгом воскликнул Номури. – В Японии мы ничего не знаем о том, чем занимаются наши дзайбацу и другие крупные промышленники – главным образом разрушают экономику, идиоты. Но поскольку никто об этом не знает, ничего не делается для того, чтобы улучшить ситуацию. Неужели у вас то же самое?

– Конечно! – Минг закурила новую сигарету, активно развивая разговор, уже забыв о том, что они больше не говорят о любовных делах. – Когда-то я изучала Маркса и Мао. Было время, когда я верила во все это. Я даже считала, что нужно верить министрам, потому что они честные и преданные люди, и полностью верила в то, чему нас учили в школе. Но затем я увидела, что у армии своя промышленная империя и благодаря этой империи наши генералы богаты и счастливы. И я увидела, как министры используют женщин и какие у них апартаменты. Они превратились в новых императоров. У них слишком много власти. Женщина, может быть, могла бы воспользоваться такой властью и не поддаться коррупции, но не мужчина.

«Феминизм проник и сюда тоже? – подумал Номури. – Возможно, она слишком молода, чтобы помнить жену Мао, Янг Куинг, которая могла бы давать уроки коррупции византийцам».

– Впрочем, это не интересует простых людей вроде нас с тобой. По крайней мере, у тебя есть возможность знакомиться с такими вещами, и ты знаешь о них. Значит, ты поистине уникальная девушка, Минг-чан, – высказал предположение Номури, проводя ладонью по её левому соску. Она задрожала от наслаждения, словно по команде.

– Ты так считаешь?

– Конечно. – Поцелуй, на этот раз продолжительный, пока его рука ласкала тело девушки. Он подобрался к своей цели так близко. Она рассказала ему о всей информации, какая есть у неё, – и даже дала ему дешифровочный ключ! Таким образом, поскольку её компьютер подключён к телефонной системе – это означает, что он может войти в комп и получит возможность заглянуть в его жёсткий диск. Обладая ключом дешифровки, он сможет снять интересующие его вещи с диска и переправить их прямо на стол Мэри-Пэт. Черт побери, сначала я сумел поиметь гражданку Китая, а теперь я могу поиметь всю их страну. Что может быть прекраснее, решил оперативник, глядя с улыбкой на потолок.

Глава 13

Агент глубокого проникновения

«Интересно, что на этот раз он ничего не написал о сексуальных подробностях», – подумала Мэри-Пэт, включив утром свой компьютер. Операция «ЗОРГЕ» развивалась успешно. Кем бы ни была эта девушка Минг, она говорила слишком свободно. Странно. Неужели китайское Министерство государственной безопасности не предупредило всех исполнительных секретарей о подобных вещах? Наверняка предупредило – было бы поразительной оплошностью, если бы они это упустили. С другой стороны, из всех хорошо известных причин, по которым совершают предательство и шпионаж (их называют ДИСЭ – Деньги, Идеология, Совесть и Эгоцентризм), в этом случае решающим стал эгоцентризм. Министр Фанг нанёс сексуальное оскорбление молодой мисс Минг, ей это не понравилось, она решила отомстить, и такой поступок казался Мэри Патриции Фоули полностью оправданным. Женщина может отдать лишь то, что у неё есть, и когда это отбирают у неё принуждением, она не становится от этого счастливой. Хотя ирония заключалась в том, что мужчина, занимающий столь высокое положение, думал, наверно, что оказывает ей честь. В конце концов, разве он не был великим человеком, а она всего лишь рядовой служащей? При этой мысли Мэри-Пэт фыркнула и сделала глоток кофе из своей чашки. Культура или раса не имеют значения, мужчины одинаковы повсюду. Многие думают не головой, а членом. Ну что ж, министру Фангу это дорого обойдётся, пришла к выводу заместитель директора ЦРУ по оперативной работе.