Две девочки в голубом - Кларк Мэри Хиггинс - Страница 46

По ее лицу скользнуло выражение отвращения.

— Что вы сказали? — встрепенулась Маргарет. Лайла почувствовала неловкость.

— Миссис Фроли, мне очень жаль. Я не хотела говорить ничего несерьезного, легкомысленного. Как жаль, что я ничем не смогла вам помочь!

— Но вы помогли! — воскликнула Маргарет, лицо которой внезапно ожило и преобразилось. — Вы очень нам помогли!

Вскочив со стула, она повернулась к Карлсону и сразу поняла, что он также осознал важность этого случайного замечания Лайлы.

Единственное, что няня, Триш Логан, сумела припомнить о человеке, который схватил ее сзади, было то, что это человек грузный и от него разило потом.

75

Как ни торопился Крысолов в Кейп-Код, он нашел время, чтобы надеть под куртку старый свитер с капюшоном. А большие темные очки с успехом закрывают пол-лица. Приехав в аэропорт, он припарковался и вошел внутрь небольшого терминала. Там уже ожидал пилот. Последовавший разговор был краток. Пилот сообщил, что самолет стоит на площадке перед ангаром. Также, согласно требованию заказчика, в аэропорту Чатема его будет ожидать машина и карта местности. Пилот останется в аэропорту, с тем чтобы позже, ближе к вечеру, совершить обратный рейс.

Спустя час с небольшим Крысолов спускался по трапу. Было семь часов. Неожиданно ясная, безоблачная погода в Кейпе, усыпанное звездами небо вызвали у него странное чувство неловкости, словно он ожидал увидеть здесь те же облака и беспрерывный дождь, которые оставил в Нью-Йорке. По крайней мере, машина оказалась как раз такой, как он хотел, — черный седан среднего размера, точная копия половины машин, которые можно встретить на любой дороге. Изучив карту, он пришел к заключению, что мотель «Раковина и дюна» неподалеку.

«Предстоит убить, по крайней мере, час, — подумал он, — а может, и больше. Клинт, наверное, вылетел чартером в пять тридцать. Или же шестичасовым рейсом. Сейчас он, скорее всего, уже в Бостоне арендует машину. По словам пилота, от Чатема до Бостона примерно полтора часа езды. Припаркуюсь неподалеку от мотеля и подожду его там».

Во время телефонного разговора с Клинтом он хотел узнать у него номер фургона, но передумал, поскольку решил, что это заставит Клинта насторожиться. Лукас описывал фургон как видавший виды. Разумеется, номер на нем коннектикутский.

«Вряд ли составит большого труда найти его на парковке мотеля», — рассудил Крысолов.

Он ни разу не встречался ни с Клинтом, ни с Энджи. Знал только по описанию Лукаса, весьма язвительному. Может, он зря рискует, явившись сюда?

«Может, разумнее было бы предоставить Клинту прикончить Энджи и девчонку? Ну, взял бы он этот миллион. С другой стороны, если мертвы будут все трое, я смогу спокойно спать по ночам, — рассуждал он. — Лукас знал, кто я такой. Они не знают. Хотя… Лукас ведь мог рассказать Клинту. Мне ни к чему, чтобы он, растранжирив свою долю, явился ко мне за подзарядкой. В конце концов, ему может просто прийти в голову идея, что я должен с ним поделиться другими семью миллионами».

На шоссе 28 движение оказалось интенсивнее, чем он предполагал.

«Кейп, наверное, похож на другие города для летнего отдыха, — подумал он. — Теперь все больше и больше людей живут в них круглый год».

Господи, о чем он думает?

В этот момент он увидел большой щит с названием мотеля «Раковина и дюна» и с мигающей неоновой надписью «Свободные номера». Снаружи мотель был обшит белыми досками, на окнах — зеленые жалюзи. Заведение на вид разрядом выше тех затрапезных мотелей, которые попадаются вдоль крупных магистралей на каждом шагу. Сразу за въездом дорожка разделялась на две. Одна вела прямо под козырек офиса, вторая — вокруг него. Свернув с шоссе направо, он покатил по той дорожке, которая шла в обход офиса. Не желая привлекать к себе внимание, он ехал со средней скоростью, разыскивая глазами фургон. Он был почти уверен, что фургон не виден с шоссе. Объехав вокруг, Крысолов повернул к задней части парковки. Там было припарковано гораздо больше машин, чем перед зданием. Скорее всего, машины принадлежали людям, номера которых выходят окнами на эту сторону.

«В каком-то смысле это даже лучше, — заключил он. — Когда я найду фургон, можно будет припарковаться рядом. Если у Энджи голова хоть немного варит, она не станет парковаться чересчур близко к зданию».

Из-за яркого света фонаря, освещавшего вход, номера на припаркованных машинах были отчетливо видны. Изучая автомобили, мимо которых проезжал, Крысолов сильно замедлил ход.

Наконец попался подержанный темно-коричневый фургон, на вид лет десяти-двенадцати, с вмятиной на боку и коннектикутским номером. Он был почти уверен, что это машина Энджи. Через пять машин в следующем ряду нашлось свободное место. Крысолов припарковался, вышел из седана и приблизился к фургону. Света было достаточно, чтобы разглядеть детское кресло на заднем сиденье.

Он посмотрел на часы. Времени еще много, а он голоден. Можно заглянуть в закусочную. Почему бы и нет?

Надев темные очки, Крысолов двинулся через стоянку к закусочной. Войдя, обнаружил, что в ней не протолкнуться.

«Все к лучшему», — подумал он.

Единственное свободное место у стойки было рядом с отделом, где продавали еду навынос. Усевшись, он потянулся за меню. В этот момент женщина рядом с ним стала делать заказ. Она хотела взять с собой гамбургер, черный кофе и апельсиновый шербет.

Крысолов резко обернулся, но еще до того, как увидел тощую женщину с жидкими волосами, он узнал этот грубый, агрессивный голос.

Он спрятал лицо за меню. Это была Энджи. Он знал, что не ошибся.

76

Офис уборочной компании располагался в подвале дома Стэна Шафтера. Через час после разговора с Джедом Гюнтером Марти Мартинсон решил еще раз побеседовать с Шафтером. Он изучил заявления сыновей Стэна, а также двух женщин, старых работниц компании, которые фактически и выполнили всю работу, вычищая, отскребая, стирая пыль в доме Фроли за день до того, как семья должна была въехать туда. Все они утверждали, что за время их пребывания в доме никто не приходил.

Пока Марти читал заявления работников Стэна, его поразила одна деталь: никто из них не упоминал, что во время уборки приходил сам Стэн. Он же, напротив, утверждал, что, как всегда в таких случаях, пришел, чтобы проинспектировать дом и проверить работу. Если им не пришло в голову сказать о нем, то, может быть, они нечаянно забыли упомянуть о ком-то еще?

«Определенно необходим разговор с глазу на глаз», — решил Марти.

Дверь открыл сам Стэн Шафтер, невысокий, но крепкого телосложения, лет под шестьдесят, с пышной рыжей шевелюрой и живыми карими глазами. Говорили, будто у него всегда такой вид, словно он куда-то спешит. Марти заметил, что он одет в плотную куртку. Или собирался уходить, или только что вернулся.

При виде посетителя его брови поползли вверх.

— Заходи, Марти! Или мне следует сказать «капитан»?

— Марти сойдет, Стэн. Если тебе не надо уходить, я отниму не больше двух минут.

— Я только что вернулся. Теперь до вечера буду дома. Соня оставила записку, что телефон звонил весь день. Надо ответить на сообщения.

Спускаясь по ступенькам вслед за Стэном, Марти возблагодарил звезды, что жены Стэна нет дома. Болтунья, каких мало, и сплетница высшего класса, она бы забросала его вопросами о расследовании.

Стены подвального офиса были обшиты нестругаными сосновыми досками. Это напомнило Марти дом его бабушки в деревне. На большом щите за столом Стэна красовались рисунки на темы домашней уборки.

— Я только что получил новые, Марти, — сообщил Шафтер. — Очень смешные! Взгляни.

— Как-нибудь в другой раз. Стэн, я хочу поговорить с тобой о доме Фроли.

— Пожалуйста, но твои ребята нас всех уже поджарили!

— Знаю, но остались кое-какие неясности. В погоне за похитителями мы проверяем все несовпадения показаний, какими бы малозначительными они ни казались. Уверен, ты отнесешься с пониманием.