Никто и никогда - Климова Элора - Страница 43

— Вы забрали его оружие? — спросил Хайт молодого лекаря, которого приставили следить за Денисом.

— Нет, господин. Не смогли. Меч обжигает похуже всякого огня, когда к нему прикасаешься. Старший целитель велел раздеть воина, и клинок случайно выпал из ножен. Он так и лежит у правого бока господина Дэнеса, со стороны раны, и лезвие едва заметно испускает синий свет.

— Пусть лежит, — сказал Дерлок. — Не пытайтесь забрать. Кто знает, что на уме у этого меча? Как только господин Дэнес придет в сознание, сообщите мне.

Лекарь поклонился и попросил разрешения удалиться. После того, как он исчез за дверью палаты, Хайт отправился к Ледору по прозвищу Кинжал. Ему сообщили, что отважный слуга вынес раненого Дениса с поля боя и позвал целителей. Мужеству старика не было границ: он с тремя стрелами в спине терпел ужасную боль до той минуты, пока не исполнил свою героическую миссию.

«Жив ли он еще?» — подумал Дерлок, шагая по длинному серому коридору лекарского крыла.

Неожиданно его внимание привлекли чьи-то тихие голоса. Хайт повернул голову и увидел двух мужчин в белых целительских накидках, которые несли на носилках ногами вперед седого старика.

— Постойте! — крикнул Дерлок, подбежав к ним. — Кто этот человек?

— Ледор, господин, — ответил один из лекарей. — По прозвищу Кинжал. Храбрый был воин, преданный слуга. Говорят, он вынес из огня самого воина Синего Меча, пожертвовав жизнью ради его спасения.

По лицу Хайта пробежала тень. Он неотрывно, не говоря ни слова, смотрел на старика. Казалось, Ледор спит, и только вечный покой, застывший на его лице, покой человека, который до конца исполнил свой долг, открывал страшную истину. Кинжал умер.

— Его бессмертная душа найдет пристанище в священной обители Древних Сил, — с почтением сказал второй лекарь. — Владыки Мира не оставляют героев.

— Надеюсь, — вздохнул Дерлок. — Очень надеюсь…

И, непривычно ссутулившись и опустив голову, он побрел в свою комнату. Каждый день Хайт сталкивался лицом к лицу с войной и смертью, но еще никогда у него не было так тяжело на душе, как теперь, когда он увидел погибшего Ледора.

Глава 10. ПОСОХ, КАРТА И ПОРТРЕТ

Антония и Борис прибыли в Пелсий в тот день, когда люди Дерлока начали сжигать оставшиеся на поле перед Атеной трупы и чинить стену. Страх девушки за Дениса понемногу улегся. Возможно, причиной тому стал водоворот событий, захвативший ее после прибытия в город.

Они высадились на берег поздно ночью. Роланд отпустил часть команды побродить по городу, выпить пива в местных кабаках. Воспользовавшись этим, Тоня с Борисом незаметно покинули корабль, смешавшись с моряками, немного прошли с ними по пристани и, не доходя до одного из ярко освещенных питейных заведений, свернули в темный грязный проулок.

По всему было видно, что Пелсий переживает упадок. Вдоль узких, кривых улочек, загаженных помоями, которые выплескивались из сточных канав, тянулись старые двух-трехэтажные дома. Со стен пообсыпалась штукатурка и грязными кучками валялась под окнами. Кое-где даже обрушились балконы; вместо них зияли зловещей чернотой дверные проемы, наспех заколоченные позеленевшими от времени и сырости досками.

На столбах не горел ни один факел. И в окнах тоже не видно было света. Пелсий утопал во тьме. Это так резко контрастировало с миллионами огней московских улиц и даже с голубоватым ночным освещением Алирона, что Тоне стало неуютно.

— Что такое? — спросил по-русски Борис, заметив, как она вздрогнула. — Трусишь?

— Не нравится мне это место, — шепотом ответила девушка. — Даже в Керсте с ее толкотней и драками было спокойней. Уж лучше шум, чем эта мертвая тишина.

— Будет и шум, — пообещал Борис. — Давай поторапливайся, пока кто-нибудь из любопытных аборигенов не проснулся. Подумает — воры, раз по ночам шатаются, поднимет крик. Еще, чего доброго, охрана сбежится.

Тоня закивала и прибавила шаг. Они шли еще около получаса, пока не добрались до огромного запущенного парка. Деревья в нем были старые, почти полностью потерявшие листья. Зато трава росла по пояс. От заросшего тиной пруда несло гнилью похуже, чем от Черного Болота. В самом центре парка деревьев не было совсем. От них остались только щепки и трухлявые пни.

Брезгливо морща нос, Тоня осторожно пробиралась сквозь это царство сырости, стараясь не намочить ноги. Борис шел впереди и, казалось, не испытывал при этом никаких трудностей.

Антония заметила посреди поляны гнилых пней холм внушительных размеров и немного странной формы. Если бы не темнота, которая всегда искажает предметы, девушка бы подумала, что там лежит, свернувшись калачиком, дракон.

— Ага! — потирая руки сказал Борис. — Вот мы и на месте.

Неожиданно у подножия левого склона холма загорелись два желто-зеленых кошачьих глаза. Холм немного вырос, и через секунду Тоня с ужасом осознала, что это подняло голову дремавшее чудовище.

— Мама! — пролепетала она, отступив на шаг.

— И почему они никогда не кричат «папа»? — поинтересовалось существо на чистом русском языке. — Ведь папы обычно сильнее, разве не так?

— Согласен, — ответил Борис. — Здравствуй, Илот! Спасибо, что прилетел.

— Не за что, — чудовище с кряхтением поднялось на толстые лапы и не спеша приблизилось к магам. — Доброй ночи, госпожа Антония. Я Илот, Покоритель Небес. Дракон.

Только вблизи Тоня разглядела сложенные в несколько раз на спине сильные кожистые крылья и толстые, похожие на сужающиеся на концах трубки длинные уши. Илот оказался точно таким, какими обычно рисуют драконов в книгах. Те же глаза с плоскими вертикальными зрачками, та же полная острых зубов пасть, та же плотная чешуя и мощный хвост.

— Вообще-то первый, кто начал изображать драконов, срисовывал их с меня, — прочитав мысли девушки, сказал Покоритель Небес.

— В этом мире? — уточнила Тоня, все еще пребывая в состоянии легкого шока.

— И в этом, и в других, — дракон растянул зубастую пасть в улыбке. — Судя по речи ты из Терры — ужасного мира, наполненного техникой. Короче, оттуда же, откуда родом Борис. Ведь так?

— Да, — ответил за Тоню Старший Маг. — Мы даже из одной страны. Той самой, куда ты так любишь наведываться.

— В последнее время, уже лет эдак пятьсот-шестьсот, я туда не летаю, — вздохнул Илот. — Люди Терры слишком агрессивны по отношению к драконам. Мне понравились только китайцы и тот любопытный народ из Южной Америки, который дал мне странное имя Кетцаль Коатель. Жаль, он исчез с лица планеты.

— Китайские драконы немного… м-м-м… не такие, — робко сказала Тоня. — Кажется, у них нет крыльев. Или они очень маленькие.

— А! — отмахнулся Илот. — Люди иногда путают нас с Энором. Просто лица похожие, а то, что он — морской змей, мало кого интересует. — Он посмотрел по сторонам и добавил: — Думаю, нам лучше отправляться в путь, пока не застукали любопытные горожане, не спящие по ночам.

— Согласен, — кивнул Борис, помогая девушке взобраться на спину Илота. — Я смотрю, Эскора позаботилась даже о седле и ремнях. Не надоело быть ее лошадью?

— Нисколько, — улыбнулся дракон. — Я никогда не устаю, а вечная жизнь невыносимо скучна. Если б не Эскора, выл бы с тоски, как хотх.

Борис сел позади Тони, привязал себя и ее ремнями к спине Илота и сказал: «Готово!» Дракон не спеша раскрыл огромные перепончатые крылья, которые оказались раза в три больше его самого. Потом несколько раз взмахнул ими, привыкая к ветру. Постепенно взмахи становились чаще, и когтистые лапы оторвались от земли.

В лицо Тоне ударил резкий порыв ветра. А в следующую секунду ее чуть не сдуло. Хорошо, что кожаные ремни держали крепко. Краем глаза девушка увидела, как на улицы из караулок высыпали часовые с факелами. Из-за свиста ветра в ушах она не слышала их крики, но догадалась, что сейчас там, внизу, все кричат и указывают на небо.

«Вот нас и заметили», — мелькнуло в голове юной волшебницы.