Забытый замок - Клименкова Антонина - Страница 43

Как нарочно, едва выбравшись из тенет (тенятов? те-нятей? тьфу, паутины, короче!), мы оказались в коридоре, где немедленно обнаружился наш гном сотоварищи. Не иначе как серьезно обиделся на нас за вчерашнее.

– Венера, осторожно!

– Что? – не поняла я. И свет в глазах померк. Будто кто-то вырубил в моей голове электричество.

– Вот они! Держите их! – завопил гном и, выхватив из-за пояса нож, метнул в непрошеных гостей. Но в полете тяжелая рукоять перевесила, поменялась с клинком местами. И удар получился хоть не смертельный, но ощутимый, придясь ровно по лбу девушки. Падая без сознания, она задела тайный рычажок, задействовав очередную ловушку. Под ее ногами в полу распахнулся люк, но Энтони не успел ее подхватить. Тогда, не раздумывая, не теряя ни секунды, он прыгнул в темноту следом за ней.

Они падали – скользили в узкой не то трубе, не то норе, сдирая кожу в кровь об острые камни. Венеру кидало, будто тряпичную куклу. И Тони чувствовал каждый ее удар, как свой собственный. Едва он смог дотянуться до ее руки – и понял, что камни расступились. На миг ослеп от внезапного света.

Труба тоннеля оборвалась дырой в отвесной стене скалы. После темноты подземелья была нестерпима яркая синева чистого неба. Невыносимо сверкали снежные вершины.

Одной рукой сумев удержаться за край, другой он прижимал к себе безвольно отяжелевшее тело девушки. Немного правее в скале нашелся выступ, чуть пошире карниза. Можно было встать, вжавшись спиной в обледеневший камень. Дальше под ногами была пропасть. Ветер колючей снежной крошкой бил в лицо.

ГЛАВА 35

Плененные? Но не побежденные!

Я разлепила веки. А, без разницы. Могла б не утруждаться – по черному фону бегают все те же разноцветные мурашки. Чувствую себя жвачкой, которую пожевали и выплюнули. И мозги в том же состоянии, что и тело. Спасибо, хоть розовых пузырей из меня не дули…

На сером потолке перед глазами мелькнул красноватый отсвет огня, высветив примостившихся в уголке летучих мышек. Лязгнуло железом о железо.

– Вот черт… Урод на уроде. Не толкайся, мутант!

Энтони?

Я решилась принять более достойное положение. С трудом приподнялась – голова закружилась, но терпимо. А все тело – как один синяк. Будто меня молотили, спутав со снопом сена.

Тони сел рядом, обхватил колени руками. Выглядел он отвратительно. Как после хорошей драки: на щеке кровавая ссадина, губа разбита, руки содраны, будто кулаком по камням колотил…

– Где мы?

– Очнулась? Где мы… Еще спроси: «Кто я?»

– Кто ты – я помню, – уверенно сказала я. – А вот что случилось…

Итак, нас, оказывается, поймали. В этом у меня не было ни малейшего сомнения. Холодная голая камера, решетка, замок. Чадящий факел по ту сторону толстых прутьев.

– Попались, как дети! – зло усмехнулся Тони.

– Что ж нас теперь?… – Слово «убьют» у меня язык выговорить отказался – даже подумать дико.

– Нет, зачем же. Эксперименты будет ставить, как на белых мышах. – Похоже, он не шутил. Я поежилась. – Вот, у меня уже кровь для анализа взял. Идиот старый. Мой генетический код расшифровать собрался.

– Только сумасшедшего ученого нам не хватало! Как же ты ему это позволил?

Тони промолчал. Только бросил настороженный взгляд в темноту, куда-то мимо меня. Я скосила глаза – в углу камеры шевельнулось нечто черное, едва уловимое зрением. Встрепенулось – и тут же замерло, слившись с мраком, втянувшись в щели между камней. У самых моих ног. Бр-р!… И здесь я оставалась совсем одна – невесть сколько времени, без сознания, беззащитная!

– Тони…

– Апчи!… Что?

– Будь здоров. А нельзя отсюда сбежать через дырку в пространстве?

– Не получится. Чтобы открыть проход, необходимо искривить два пространства-времени. Или хотя бы одно из них – так, чтобы они соприкоснулись друг с другом. А здесь хозяин такую защиту держит – у меня сил не хватает ее пробить. Нужно либо Альвиса обезвредить, либо чтобы кто-то открыл проход с другой стороны. Но нам на помощь рассчитывать нечего.

– Да уж, ваш Рыжий еще тот фрукт. Придется самим с колдуном разбираться. Ну ничего, справимся. Если что – я ему сама бороду повыщипываю! – серьезно пообещала я.

– Да, здорово тебя припечатали, – вздохнул Тони. – Шишка, как у единорога. Голова кружится?

– Нет, – соврала я.

Неужели правда? Неужели я выгляжу как африканский болотный бородавочник? Ужас! Хорошо, тут темно… Хотя зачем я себя утешаю? Энтони видит в темноте, как кошка.

– Иди ко мне. – Тони притянул меня за руку.

Ну меня дважды просить не надо. Да и холодно здесь…! Я устроилась у него под боком, положила голову на плечо. Прохладная ладонь легла мне на лоб.

– Тони, это вот ты чего делаешь? – спросила я, прикрыв глаза. Гулкий шум в голове постепенно таял, уходил.

– Ничего особенного, – тихо ответил он. – Просто я чувствую каждый синяк на твоем теле, как свой собственный. Это мне мешает. Я могу убрать боль, только если заберу ее себе. Отдашь мне свою боль?

– Пожалуйста, мне не жалко. А еще я копчик ушибла… И коленку…

– Я знаю.

– Тони, а вот тогда в замке… Ну в первую ночь, когда меня волки пожевали… Я все хотела спросить: ты со мной ничего не делал, пока я без сознания была? Ничего-ничего?

– Ничего.

– Честное слово?

– Слово дворянина! – Даже не открывая глаз, я почувствовала его улыбку.

– Ну ладно, верю. Просто на следующий день ни единого синяка на себе не нашла…

– Чистое совпадение. И вообще, у меня очень аккуратные и вежливые волки.

Я свернулась клубочком. Стало тепло и уютно. Хотелось замурлыкать. Энтони здесь, со мной. А что еще нужно? Даже обстановка вполне романтичная. Жаль только, мы не в подвале его замка, а в плену у какого-то чокнутого старика.

– О чем задумалась?

– Да так, о своем о девичьем. – Так я ему и признаюсь! – А что?

– Ты почти мурлычешь.

– Разве? Молчу, как селедка об лед. Я не умею мурлыкать.

– Я же сказал – почти. Когда у Князя такое настроение, как сейчас у тебя, он мурлычет.

– Хорошо, считай меня кошкой новой, молчаливой породы. Только я не хочу, чтоб у меня вырос хвост. Или усы.

– Зато ты будешь первой в мире девочкой с хвостом и усами. И ушами, то есть ушками. Такими остренькими и лохматенькими.

– Тогда уж и про коготки не забудь.

Я представила, как такая усатая и ушастая буду целовать Тони, и невольно захихикала.

– И чего веселишься?

– Тебе не понять! – хихикнула я.

– Да нет, все с тобой ясно. Хвост режется.

Наверно, потом я немножко задремала. Потому что неожиданно брякнулась на каменный пол – и не сразу поняла, почему.

– Отпусти меня, урод гранитный! – послышался тихий, но крайне раздраженный голос Энтони.

Не вполне еще очнувшись, я взвилась с места, как кобра на пружинке. Кто посмел отобрать у меня парня? Где этот недоумок?! Ему жизнь не дорога, раз решился связаться с влюбленной женщиной?!! Я бросилась в атаку.

«Венера, не надо! Венер, прекрати!! Да отпусти же ты его!…»

Кажется, Энтони мне что-то говорил, только я на слышала, занятая бурным выражением своих эмоций. Опомнилась, лишь когда он решительно стащил меня с противника.

Противником (у, противный!) был явившийся за нами стражник – какой-то каменный уродливый великан. Тролль, что ли? Оказывается, как-то умудрившись вскарабкаться к нему на плечи (серьезная высота!), я пыталась открутить ему голову. И мне это очень даже удалось! Круглая башка, напоминающая гигантскую окаменевшую картофелину, с грохотом упала к моим ногам (я как раз ими болтала в воздухе, потому что Энтони не решался меня отпускать, держа за талию). А еще у меня в руках остались каменные уши – как у тушканчика, завернутые трубочкой.

Однако после такого членовредительства стражник не собирался кончаться на месте. Неторопливо поднял свою «верхнюю конечность» и приладил ее обратно. Вероятно, и голова, и уши служили нефункциональным украшением. Да, я была разочарована.