Закон отражения - Клименко Анна - Страница 25

Ее черные, блестящие глаза были широко распахнуты; она смотрела куда-то… куда-то сквозь Шениора, в лесную чащу. Миртс молчала, будто тщась еще раз услышать священный голос земли дэйлор. Потом вздохнула и улыбнулась – но улыбка получилась очень грустная.

– Вот так я и оказалась на берегу Поющего озера. А дальше… Дальше ты и сам знаешь. Теперь нам одна дорога – в Гнездо куниц.

Миртс, на удивление, оказалась довольно разговорчивой особой для воина, коими были все детеныши Гнезда. Она с удовольствием рассказала Шениору о себе, ничего не утаивая.

Вся сознательная жизнь этой дэйлор была связана с Гнездом, где растили самых лучших воинов и отчаянных лазутчиков.

– Редко, очень редко, мастера спускаются из Гнезда и совершают путешествие по Дэйлорону, выискивая тех, кто сможет стать хорошим воином и защитником священной земли. И тогда состоится церемония посвящения в куницы – когда новичков принимают на обучение. Какой это праздник!

Миртс мечтательно прикрыла глаза. Было ясно, что лучшие воспоминания ее жизни – именно о пресловутом Гнезде, куда она вела Шениора.

– Да, я вполне довольна тем, что оказалась там, – она пожала плечами, – я из семьи низкорожденных, почти рабов, и была бы низкорожденной всю жизнь. Что за удовольствие с утра до вечера гнуть спину в поле? Или в саду? Или, еще того хуже, стать игрушкой для какого-нибудь высокорожденного подонка? Ой, прости, Шениор, я не имела тебя в виду… А так – я – куница. И я – свободна. Ну, почти что…

Поэтому, когда мастер заметил меня, тощую и невзрачную, окучивающую дхарти, и потребовал меня у родителей – я была только рада. Нет, конечно же, мне было немного грустно расставаться с матерью и отцом, но у них в это время была уже другая личинка, и я подумала, что они не будут очень тосковать по мне.

Да… Я хорошо помню тот день, Шениор! Утро выдалось великолепное, как нынешнее – но я, естественно, и думать не могли ни о чем другом, как об этих колючих кустах, которые к осени родят съедобные клубни, обычную пищу бедняков. Я начала работать затемно, и к тому часу, когда солнце поднялось над горизонтом, была по уши в грязи. Так я медленно переползала от куста к кусту, орудуя мотыгой, пока, наконец, не очутилась у ног странного господина…

«Ну, сейчас мне попадет», – успела подумать я. Потому что дэйлор, нависший надо мной, как темная скала, и в самом деле был похож на высокорожденного: одни его башмаки стоили, наверное, как весь урожай дхарти с нашего клочка земли! Он был высок ростом, в плечах – широк, но в меру.

Так вот, представь себе, Шениор, любопытнейшую картину: грязная оборванка в рваной рубахе и штанах, застывшая в ужасе среди буйно растущих колючек – и дэйлор в дорогих одеждах, красивый, холеный… Слишком велика разница, а? – она лукаво подмигнула и с улыбкой продолжила:

– Он несколько мгновений просто рассматривал меня, а я никак не могла решить, что делать – то ли броситься в ноги, то ли дать деру… В конце концов, кто знает, что на уме у этого престранного незнакомца? И вдруг, глядя на меня, он улыбнулся. И спросил:

«Как тебя зовут, девушка?»

Я ответила, недоумевая, к чему подобные расспросы.

«Красивое имя», – помолчав, сказал он, – «я знаю, ты недавно покинула кокон, и тебя ничего здесь не держит. Согласна ли ты последовать за мной?»

Наверное, в тот миг у меня был совершенно глупый вид, потому что дэйлор хитро улыбнулся, наклонился – и протянул мне руку. Мне ничего не оставалось, как поспешно вытереть свою о штаны… На удивление, пальцы незнакомца оказались крепкими, мозолистыми, словно у низкорожденного.

«Но кто вы?» – я все еще не совсем понимала…

«Я мастер из Гнезда куниц», – последовал ответ, – «согласна ли ты стать одной из нас?»

Так я и ушла из дому. У меня впервые в жизни была хорошая одежда. А самое главное – у меня был учитель, который рассказывал мне уйму занятных вещей. Таких, что я только рот разевала и глазами моргала… Ведь я не имела ни малейшего понятия о камнях портала, и о лесных коридорах…

А потом мы прибыли в Гнездо. Там уже собирались и другие мастера с учениками. Мастера ведь берут не кого попало, а выбирают из только что покинувших кокон дэйлор самых подходящих. Как они это делают – ведомо лишь духам Предков. Мне оставалось только радоваться, что выбор мастера пал на меня.

Затем… Нас учили. Долго, пять зим. Пять зим непрерывных занятий – чтобы в итоге выпустить на волю свободными воинами. Еще два года я была в группе лазутчиков – мы выведывали, что там творится, в людских землях. Иной раз вредили – то мост обрушим под караваном, то скотину потравим… но я не сомневалась в том, что все это правильно. Чего их, людей, жалеть? И без того они оттеснили дэйлор с исконных земель!

Ну, все и катилось так вот – до тех пор, пока я не провинилась. Не смогла человека убить, вернее, добить – он ранен был. Умолял – не надо, не убивай… Вот и дрогнула рука… Как думаешь, это большой позор для воина – не суметь добить противника?

И она вопрошающе поглядела на него.

Шениор покачал головой. Как же мало он знает о мире!

Не думал, что люди и дэйлор – враги. Худой мир – лучше войны… Дэйлор слишком малочисленны, чтобы идти на империю, где, судя по словам Миртс, людей расплодилось видимо-невидимо. А люди…

Память Предков шевельнулась неожиданно, ожила, потянулась мягкими щупальцами к сознанию.

…А люди пытались дважды войти в Дэйлорон. Было это давно… В первый раз – даже не армия, а просто объединенные племена, настоящее людское море, перехлестнулось через границу. Но тогда и народ дэйлор был куда более многочисленным, и магия… Магия была сильна. Людей встретили лучники, притаившиеся среди родных деревьев, чародеи, превращающие самую обычную траву в отравленные шипы… Армия начала таять столь стремительно, что вожди, не дожидаясь полного истребления воинов, повернули обратно, и долгое время после этого на границах Дэйлорона царил мир.

В те далекие времена дэйлор, владеющие Силой, словно предвидя исход магии, соорудили камни порталов. Никто так и не узнал, как им удалось оплести весь Дэйлорон сетью тоннелей сквозь пространство – но порталы работали. А магия постепенно исчезала…

Люди, словно почуяв беду дэйлор, снова зашевелились. Жадные князья юга, еще до эпохи Империи, попробовали подобраться к непокоренной в прошлом земле. Итогом этой попытки явилась Огневая долина.

Последовало еще несколько десятилетий покоя.

Затем еще одну попытку предпринял император, один из основателей династии владык. Вот тогда-то и пригодились камни порталов: призрачные воины-дэйлор, внезапно появляющиеся и исчезающие, отравленные стрелы, зачарованные деревья-стражи… Людская волна схлынула, умыв зелень кровью.

И снова побежали годы, складываясь в десятилетия, а они, в свою очередь, в века. Магия дэйлор уходила, словно переливаясь в руки людские. Торговля, несмотря на застарелую неприязнь, еще кое-как велась – ведь именно в Дэйлороне земля рождала больше всего золота, так ценимого людьми. А в предгорьях… Там порода словно выталкивала на поверхность искрящиеся измруды, кровавые рубины и сапфиры, похожие на кусочки неба, завязнувшие в земле.

Потом и этот последний мостик между людьми и странным лесным народом обрушился. Не сразу, но постепенно, словно подтачиваемый жуками-короедами.

Шениор заморгал, пытаясь отогнать навязчивые видения, яркие, почти как реальность. И вспомнил рыжеволосых сестер.

Да, он точно помнил, что они кормили его и поили. А одна – запах которой он не забудет никогда – даже пела ему песни, смысла которых он не понимал. Как, впрочем, не понимал ни слова из того, о чем они говорили.

Спи, мой малыш…

Почему же они не убили его, дэйлор?

– Мне кажется, что для воина не зазорно пощадить поверженного врага, – пробормотал Шениор.

Миртс только передернула плечами.

– Твоими устами глаголет мудрость Дэйлорона, принц. Жаль только, что наш капитан так не думал. Вот и разжаловали меня в стражи. Так еще два года прошло… А потом и ты появился.