Принцесса особого назначения - Звездная Елена - Страница 48

Невольно взглянула на Лору – сияющие в солнечных лучах белокурые волосы, огромные зеленые глаза, нежная кожа с румянцем на щеках от столь пристального внимания, коралловые губы, изящная фигура, высокая полная грудь… рост не чета моему… и как раз под стать ракарду… На что ты надеялась, Катриона? Ведь все, абсолютно все и всегда выбирали ее – прекрасную принцессу, добрую и светлую, а ты… ты никто, Кат, ты утырка, ты ничтожество, ты… никто… Ты просто забыла об этом, а сейчас тебе напомнили… Да и глупо было бы надеяться на любовь, когда рядом… прекрасная Лориана. Таких, как она, боги создают для любви и восхищения, а таких, как я… для грязных политических игр и всеобщей ненависти… От судьбы не уйдешь, Катриона…

Я все же вытерла непрошеные слезы и постаралась ответить спокойно:

– Ее королевское высочество принцесса Лориана Ароиль Астаримана!

Ракард на мгновение перестал дышать, внимательно посмотрел на меня – о да, я удостоилась его удивленного взгляда – и снова направил взгляд на Лору.

– Она… принцесса?

О боги, какой идиотизм! Вот она, ирония судьбы, – ее жених пытается совратить меня, дабы заполучить Оитлон, а видимо, именно это условие ему отец поставил, а мой… почти муж поражен красотой Лоры!

– Да, – слезы от ярости высохли, – и моя младшая сестра!

Еще одна неловкая… хотя почему же неловкая – вполне закономерная минута моего позора! Посмотреть бы сейчас на Динара, вот уж кто явно злорадствует!

Аршхан прекратил взирать на откровенно наслаждающуюся происходящим Лору и уделил внимание мне. Ну-ну? Сейчас выяснится, что он… либо не может связать свою жизнь со мной, либо потерял сердце у ног вон той красотки, которая ко всему прочему еще и моя сестра, либо…

– Никогда, – на оитлонском, отрывисто и не стремясь говорить тихо, произнес Аршхан, – никогда не поворачивайся к ней спиной, не оставайся наедине и не… ешь то, что подаст! И… в нашем доме ее никогда не будет!

Что?! Я не ослышалась? Это было не «прости, дорогая, я полюбил другую»? Так, тааак! А теперь можно повторить? И, как во сне, я замечаю побелевшую после услышанного Лору, а затем моя младшенькая гордо покидает поляну, сопровождаемая удивленными взглядами отовсюду. Не стоило ему говорить на оитлонском, и вообще, зачем все это было сказано?!

– Аршхан, Ранари не понимать сказанного! – Сложновато мне говорить на оркском.

– Не здесь, – ракард продолжает говорить на моем родном.

И, поцеловав мои ладони в своем стиле, от которого у меня подгибались колени, Аршхан попытался увести меня с поляны… Любимый, да хоть на край света! Да после того, как ты не косоглазишь на Лору, я вообще готова на все, кроме… Стоп, эмоции сейчас ни к чему… Люблю его! О боги, как же я его люблю! Нет, стоп! Договор!

– Ранари должна завершить дела, – на оркском произнесла я.

Аршхан посмотрел на кого-то за моей спиной, и его левая бровь изогнулась, демонстрируя то ли раздражение, то ли удивление… А, ладно, у меня будет вся жизнь, чтобы его изучить.

– Касеро Оверх, – я, вспомнив о своих прямых обязанностях, вновь стала наследницей престола, а не влюбленной дурочкой, – прошу вас. Я подготовила новый договор…

Он меня слышит? Дислокация мужчин, облеченных властью, такова. В центре стол, дубовый, круглый; один из слуг, стараясь быть незаметным, осторожно вылезает, подложив под ножку столика дощечку, это чтобы в момент подписания договора столик не накренился. Возле стола отец, гневно взирающий на ракарда, в трех шагах от папочки Динар, хм, недовольный такой. Касеро Оверх замер у края полянки, как кролик на удава взирая на моего мужа, ладно-ладно, будущего мужа, а вот Аршхан переводит взгляд с одного степняка на другого, не обращая внимания на Оверха.

Делаем выводы: слуге влетит от лорда-распорядителя за нерасторопность, папа и Динар явно в сговоре, а вот степняки готовы пасть ниц и возносить хвалы моему ракарду, из чего можно сделать заключение, что либо у них в степях странная ориентация и им ракарды тоже нравятся, либо они напуганы.

– Айсиры, вождь и… касеро, нас ждет стол переговоров! – Ну это я слукавила, переговоров не будет, будет то, чего хочу я, и получение этого самого. – Прошу вас!

Я первая села за стол, вторым сел отец, Динар устроился рядом с ним, касеро напротив… мой взгляд на лорда-распорядителя – и для Аршхана также принесли кресло, он, конечно, лишняя персона на переговорах, но… он мой муж… будущий.

– Итак, – я почти ласково улыбнулась едва ли не трясущемуся касеро, – вы потерпели поражение от правителя Далларии и Готмира, будущего супруга принцессы Лорианы Ароиль Астариманы и преемника моего отца, от имени и по повелению которого я веду данное… внесение дополнений в позицию Оитлона. Вы готовы выслушать наши… требования?

О боги, впервые сидя перед степняками, я произношу это чудеснейшее из слов – «требования»! Суть в том, что их племена в силу рельефа южной степи фактически неубиваемые. Там вполне подошел бы слоган «Кто к нам с войной придет, от жажды погибнет!», вот мы и были вынуждены столько лет… мило улыбаться там, где хотелось отдать приказ на повальный геноцид паразитирующего на нашем королевстве народа.

– Касеро Оверх! – попыталась я привлечь его внимание.

– Да, – глухим голосом ответил степняк.

Что с ним? Это до какой же степени его пугает мой очаровательный и идеальный ракард?

– Ознакомьтесь и подпишите! – Я протянула договор и перо Фахеши.

Правитель Либерии должен был насторожиться, едва взяв это весьма неординарное канцелярское творение, но… он позволил перу получить собственную кровь и размашисто расписался не читая… Великолепно. Я протянула второй экземпляр, и касеро поставил собственную роспись и там. Я гениальна! Только что, путем использования силы Динара и чего-то странного, исходящего от Аршхана, я обеспечила не менее пятидесяти лет спокойного существования всех приграничных поселений Оитлона!

Получив и второе соглашение, я взяла перо в руку, но остановилась… Да, в соглашении стояло мое имя, но… мне ли его подписывать?

– Айсир Динар, – мой полный сомнений взгляд устремился на отца… он кивнул, позволяя и принимая мой выбор, отлично, а я уже завизирую по факту. – Честь расписаться и… проконтролировать принадлежит вам.

И я с чистой совестью протянула ему договоры.

Динар внимательно посмотрел на меня, позволил перу наполниться собственной кровью, затем расписался, но, передавая листки вновь мне, резко схватил за руку:

– Кат, – и, перейдя на древний иллорийский, чем поверг отца в шок, он добавил: – Не делай глупостей, не езди с ним!

– О чем ты? – на этом же древнем языке поинтересовалась я.

– Дай слово! – потребовал Динар.

– Что? – Абсурдность его действий поражала.

– Дай слово, что сегодня не покинешь территорию дворца, – сжав мою руку почти до боли, повторил требование даллариец.

– Рыжий, ты… – начала я.

– В Готмире я дал слово, что не буду тебя бить, я его сдержал… но было безумно трудно, сейчас дай слово ты!

– Я его не сдержу, – я постаралась мило улыбнуться рыжему, уже раздумывая над тем, что, если мы с Аршханом уедем хоть на один вечер, я добьюсь от него… э-мм… продолжения поцелуев.

– Дай слово! – как заведенный требовал Динар.

– Хорошо! – решилась я. – Даю слово! Доволен?

– Весьма, – рыжий отпустил мою руку.

Отец переводил взгляд с меня на далларийца, а я… ненавижу его, рыжего! Тогда зачем согласилась? Сама не понимаю.

Моя подпись заставила документы вспыхнуть голубоватым сиянием, и лицо касеро Оверха вытянулось… Вот так, мой дорогой правитель Либерии, вы подписали то… за что вас будет проклинать весь ваш народ, и совершили это добровольно. А главное, роспись сделана вашей кровью, кровью вашего народа, следовательно… ни один из торговых караванов более не подвергнется нападению либерийцев, как и приграничные территории Оитлона. Где рукоплескания в мою честь?

– Жестоко, – подметил Динар.

– О том, что я стерва, мы уже говорили, – я очаровательно улыбнулась далларийцу, – ну а о том, что договор скреплен магией, ты догадался, едва взял в руки перо Фахеши.