Боец Демона-Императора - Коваль Ярослав - Страница 48

— Удачи, Альшер, тебе и твоим ребятам.

Сказано было вполне искренне. Направляя коня в обратную сторону, а потом и следом за остальными в направлении поселка у озера, я недоумевал. Казалось бы, бывшего моего капитана выставили не в самом красивом свете, заставили раскошелиться, все такое. Однако злобы в нем не было. Фиг их поймет. С привычной меркой к местным не подойдешь.

— Это тебе, знаешь ли, урок, — сказал Ниршав. — Браслеты эти надо носить не в сумке. Надевать хотя бы тогда, когда идешь в новую команду устраиваться.

— Хм…

— Иначе откуда тем, кто тебя первый раз видит, знать, на что ты способен и чего стоишь? Надо снисходить к другим. Понимать, что они мысли и прошлое твое читать не умеют.

— Хватит, — одернул Альшер. — Закрыли тему. Значит, сейчас вы — на постоялый двор. А я тогда — к нашему магу. Посмотрим, что там по деньгам получается. А потом кто в Оклий…

— А кто и к жене. — На лице Инсарда появилось злорадное выражение. — То-то обрадуется.

— Тебе или деньгам?

— Деньгам-то всяко, а вот мне… Посмотрим-посмотрим…

«Чудесна и разнообразна чужая жизнь», — подумал я. Полученные от Имрала деньги приятно оттягивали карман. В любом человеческом мире лучше с деньгами, чем без них. Судя по весу, сумма должна быть немалая.

Несмотря на все воодушевление, на постоялом дворе я буквально свалился с седла, не смог даже доползти до общей залы, рухнул на охапку сена прямо у конюшни. Состояние мое выглядело настолько серьезным, что Альшер, вернувшийся сюда с магом, попросил его убедиться, что нет никаких магических повреждений.

Маг задумчиво осмотрел меня. Накапал несколько капель какого-то вещества в кружку с водой и дал мне выпить. От пронзительного вкуса аниса меня перекосило, но уже через минуту дикая запредельная слабость отступила, сменившись обычной, вполне переносимой слабостью, с которой вполне можно жить. Я без посторонней помощи поднялся и добрался до общей залы, пристроился в уголке на лавке, не отказался даже от подушки, которую мне предложила служанка.

— Странно, — сказал маг. — Такое впечатление, что ты с магическим фоном раньше не сталкивался. Реакция резкая. Для первого раза более или менее нормально, но для второго-третьего — уже как-то слишком.

— Я с магией раньше почти не сталкивался. Никогда ничему не учился в этом направлении.

— Да это не столь важно. Но наш мир напоен магией, с ней сталкиваешься поневоле.

— Там, где я жил, магия не в ходу.

— В глубинке? — чародей бдительно рассматривал меня. — Ну, может быть…

Приятно было расслабиться после многодневного напряжения, понимая к тому же, что в ближайших планах стоит не такой же точно изнурительный поход, а хотя бы одна-две недели хорошего отдыха. Отходя от приступа не то что слабости, а полного бессилия, я с удовольствием вслушивался в разговоры охотников (прочего народа тут практически и не было), в обсуждения того, кто с какими тварями встретился, сколько чего добыл и почем сейчас железы сериихи и яд гуски. Все это были вопросы насущные, профессиональные и, как я считал те, что теперь, несомненно, должны были интересовать меня.

Стол перед нами быстро оброс тарелками и подносами, а заодно и кружками. Служанки даже не задавали вопросов, — и так было понятно, за чем сюда стремились группы охотников. Друг с другом мы, деля между собой угощение, почти не разговаривали. Отдыхали.

А потом, к вечеру уже, к нашему столу подошел и Альшер. Довольный. С размаху приземлился на скамью и грохнул по столешнице кожаным мешком, который показался мне просто огромным.

— Ну что! — возгласил он. — Все неплохо. Очень и очень неплохо. Все сразу было продано, нет необходимости ждать здесь два-три дня, как мы собирались. Цены сейчас хорошие, ничуть не снизились — из-за «гармошки» в Киалаше.

— А что там?

— А там, Серт, в прошлый сезон не открылся проход, так что добычи, естественно, не было. Поэтому сейчас разбирают все, как горячие пирожки.

— И часто такое бывает, что проход не открывается?

— Бывает. Нечасто, но бывает. Значит, давайте к приятному. Поднимаемся наверх. Эй, Шима, рыбу и закуску ко мне в комнату. И пиво!

— Сделаю, — пообещала пышнотелая служанка, с потрясающей ловкостью лавировавшая между столами и сидящими людьми, да еще и с огромными подносами. Мечтательная улыбка не сползала с ее лица — кажется, она мысленно подсчитывает доход, полученный за время охотничьего сезона, и уже предвкушает те дорогие вещи, которыми обзаведется на эти деньги.

Мы поднялись в комнату — она оказалась хоть и небольшой, но довольно уютной, на кровать было постелено чистое белое постельное белье, стол накрыт скатертью, на лавке, тянущейся вдоль всей стены, смогли разместиться все мы. Ниршав и Сайну перетащили стол и поставили его поудобнее, и Альшер с удовольствием высыпал прямо на скатерть содержимое мешка. Изрядную груду денег — полулуны, луны (среднего достоинства монеты из сплава золота и серебра), золотые диски, жерновки и серпики, а заодно и чешуйки (мелкие серебряные монеты). Все вперемешку.

— Итак. — Альшер отделил небольшое количество денег. — Это мы отдаем на обновление магических лечебных средств. Это — моя обычная доля. Это — в общий котел. — Охотники в ответ загудели согласно, и я понял, что происходящее — обычная командная традиция. Возражать мне и так бы не пришло в голову, в чужой дом со своими привычками не приходят. Скорее было интересно, как у них тут вообще принято делить деньги. — Что у нас еще было из общих расходов? Упряжь чинили. Вроде, больше ничего.

— Мне покупали лошадь, — подсказал я.

— Ну, мы не тебе покупали, а для общего пользования. Мой тебе совет — поезди еще какое-то время на ней, привыкни. А потом купи сразу хорошего, бойкого. Пока же ты с бойким не сладишь, только испортишь. Этот расход я учел. Что ж… Оставшееся делим поровну. Возражения есть?

— Какие возражения, — протянул Инсард, алчно разглядывая кучку денег.

— Тогда делим на шесть частей. — Капитан быстро раскидал оставшиеся монеты по кучкам, соблюдая соответствие их стоимости относительно друг друга. Придвинул к себе одну из получившихся кучек. Ниршав, Инсард, Сайну и Манджуд, самый молчаливый из группы, разобрали другие. Мне капитан придвинул оставшуюся. — Ну что?

— Еду с вами в Оклий, если не возражаете, — сказал я.

— Никто не возражает.

Путешествие получилось довольно приятное и нисколько не обременительное. К своему изумлению, я обнаружил, что здесь тоже имеется аналог пассажирского транспорта и регулярного транспортного сообщения между городами и областями. Альшер показал мне огромный дилижанс размером с автобус, в который было впряжено чешуйчатое драконоподобное существо вроде того, на котором мне случалось ездить в бытность мою гладиатором. Лошадей путников заставляли подняться на платформу с оградкой, прицепленную к дилижансу, и там они спокойно ехали под присмотром опытного конюха. Стоило это сравнительно недорого.

Стоянки делались у больших постоялых дворов — все-таки дилижансом такого типа пользовались обычно люди довольно-таки обеспеченные. На постоялых дворах можно было снять на ночь комнату или перекантоваться в общей. Нам после сравнительно удачного похода не было необходимости жаться, и мы снимали большую комнату. Спали на положенных между двумя скамьями досках, застеленных толстыми матрасами и самым настоящим постельным бельем, сытно ели и умеренно пили.

До нужного города мы добрались всего-то за трое суток. Оклий оказался довольно крупным красивым городком меж двух крупных озер. Здесь было в меру шумно, в меру многолюдно, и в вариантах прожитья недостатка не возникало. Альшер снял для нас всех две большие комнаты в доме, принадлежащем семейству цехового ремесленника, столовались мы когда у хозяев, а когда в одном из городских трактиров, где на круг получалось дороже, но зато веселее, и можно услышать последние новости. В этом мире, где еще не были толком изобретены средства массовой информации, обыватели обходились таким вот образом, а еще по-гречески (и по-римски, надо признать) расписывали новостями стены некоторых городских зданий. Например, городской управы.