Хитрости эльфийской политологии - Патрикова Татьяна "Небо В Глазах Ангела" - Страница 18

— Ты его там не задушишь? — Забеспокоилась Гарри. Она как всегда была самой сердобольной из девчонок.

— Ничего. Нос ведь не заткнут, — не поддержала её жестокая Ириль.

Илюизмена хранила молчание. Мурзяс, стоящий рядом с Барсимом, смотрел на нее с каким-то странным выражением лица. Андрей больше не дергался. Но я опасался его отпускать. Не утерпит ведь и продолжит развивать тему. И чем все это может закончиться — еще неизвестно.

— Надеюсь, — тихо процедила Вик-Холь, — мы вернемся к этому разговору в самое ближайшее время, когда я буду не так зла. А теперь прошу покинуть мою комнату, — и не меняя тона уточнила, — Все.

Разумеется, исход не занял много времени. Никому не хотелось узнать на своей шкуре, что такое ярость будущей главы Второго Дома. Андрея я тащил за собой за рукав рубашки, он был подозрительно тих. Неужели, даже его проняло?

В коридоре все еще толпились студенты всех мастей. Когда из-за двери выбрались все мы, на нас уставились с непередаваемым выражением на лицах. Но спас всех Алый, шепотом сообщив какому-то темному, которого, как мне показалось, знал еще по прошлым своим посещениям этой половины общежития, что Иля гневаться изволит. Темные тут же рассосались кто куда. Уж они-то были лучше остальных осведомлены, чем может грозить неугодным эта, казалось бы, простая фраза. Светлые и остальные сбились в кучу. Кто-то рискнул обратиться к Барсиму, но тот зыркнул так, что любопытствующих больше не нашлось. И коридор постепенно опустел. Нам бы тоже следовало уйти, а не топтаться под Илиной дверью. Я уже собирался открыть портал для всех. Помятую об иммунитете к магии нашего психолога, простой ученический портал нам бы не подошел. Но разверзнуть пространство у меня не получилось. Разумеется, сходу я в свою неспособность сделать это не поверил и пытался снова. И опять осечка. Да, что за дела!

— Ир, ты чего? — Обратился ко мне Алый, первым сообразивший, что что-то не так.

— Ир? — Тут же рядом протянул Андрей.

Вздохнув, открыл рот, чтобы признаться, но тут неожиданно посреди коридора разверзся портал дальнего перемещения. Вот почему у меня не получилось вскрыть пространство, словно перочинным ножом. Не позволило возмущение, порожденное тем, кто шел сквозь этот туннель. Уф! А я уж подумал, что силу потерял! Был бы той же веры, что и наш Андрей, перекрестился бы, наверное.

Понял, что раньше надо было креститься, когда была такая возможность, потому что первым понял, кто это к нам пожаловал. Почему сюда, а не к Карлу в кабинет, к примеру? Ориентировались на меня, как на маяк. Ну, еще бы! Кроме меня ей просто больше не за кого было зацепиться.

— С чем пожаловала? — спросил, стоило шаману орочьего племени материализоваться перед нами.

— С приглашением на бракосочетание, — неожиданно огорошил тот, выскальзывая из мерцания. В прошлый раз я нормально её так и не представил никому. Не до того как-то было. А ведь её имя, как мерцающей, отличалось от того, что она носила, будучи орком. Балифисирус Ха-бат-Бир Малахитовая. Наверное, Андрей с легкостью сократил бы её до Бали. Или еще как-нибудь, так же лаконично. Интересно, с каких это пор его сокращения кажутся мне лаконичными и почти не раздражают?

— Серьезно? — тут же оживился этот невыносимый парень.

— Но не только с этим, — посерьезнев, осадила его Балифисирус.

— Дай угадаю, — второй раз за этот день воскликнул психолог. Так-так. Похоже, его снова в самый неподходящий момент накрыло очередное озарение. Пока я размышлял об этом, Андрей произнес: — Пришла сказать, что среди ваших предателей нету и это кто-то со стороны?

— Например, со стороны светлых, — вдруг поддержала его Ха-бат-Бир и косо глянула на меня. Я все еще был в своем светлоэльфийском мерцании.

— Или темных? Хотя… — Андрей как-то странно застыл, так, что насторожились все. А потом выдал: — Я бы грешил на людей.

— А, по-моему, — очень вовремя вмешался Барсик, — делать какие-то выводы еще рано. — И тут же обратился к мерцающей, — Леди, если позволите, мы с моим коллегой, — он кивнул на Мурзяса, — проводим вас к ректору. Он давно мечтает поговорить с вами, поэтому и послал вестника через подручных моего брата.

— О чем, если не секрет? — С серьезным выражением лица уточнила у него леди-шаман. И никакого псевдококетства.

— О том, что если орки не менее разумны, чем все остальные, то они тоже, наверное, могли бы тут обучаться, — задумчиво пробормотал Андрей себе под нос.

Опять озарение. И как в точку!

— Я тоже пойду, — вызвался и обратился к Алому, — присмотришь, чтобы все нормально? — И указал взглядом на психолога. Тот вопросительно вскинул брови и тут же спросил:

— А как же подготовка к выступлению перед советом?

— Без меня подготовишься. А когда будешь выступать, я подхвачу.

— Ир, ты ведь… — начал он, но я пресек все вопросы и препирательства. Вскинул руку и открыл простой ученический портал. Теперь я не собирался брать с собой Андрея, поэтому нам подошел и аккуратный хирургический надрез, в который, собственно, мы с командорами и Балифисирус просочились. Чем там дальше занимался Андрея, не знаю. Только, как оказалось, не стоило мне рубить с плеча. Лучше бы остался с ним, тогда все, что он выдал на совете, не стало бы для меня такой неожиданностью.

Андрей

Размах был впечатляющим. Как-то я себе не так все это представлял. Оказывается, когда несколько месяцев назад я попал в Большой зал в ходе нашей с колокольчиками спасительной операции, то увидел только обертку, вся сладость и красота осталась внутрии, за стволами сосен, отгораживающих центральную его часть от всего остального пространства. Сейчас Вини и Бобси, которых отправили за мной командоры, провели меня по узкому проходу между довольно плотно стоящими друг к другу стволами деревьев в святая святых университета — Сердце Большого зала, только благодаря которому, если верить Карлу, он и парит над водами реки Баскё, прозванной в народе Кудрявой. Правда, я не совсем понял, что помешало Барсику и Мурке самим за мной прийти. Да и Ир не развалился бы метнуться. Но это мелочи.

Наконец, очутившись здесь, я с трудом подавил в себе желание раззявить рот и заозираться по сторонам, жадным взором выхватывая все новые и новые подробности окружающего меня пейзажа, и тем самым выставляя себя редкостным идиотом. Это было красиво… нет! Великолепно! Вот что, по-настоящему, поразило мое воображение. Ребята коммандос вывели меня из 'леса' как раз в тот момент, когда зал для совещаний только начал раскрываться, подобно цветку, подвластный монотонному бормотанию Карла и четырех его деканов. Они стояли в самом центре небольшой площадки, образовывающей идеальный круг и от их ног медленно и величаво стали всплывать вверх, словно круги по воде, огромные, светящиеся призрачным светом обручи. Сначала самый большой в диаметре обруч в клубах не весть откуда взявшегося сырого тумана поднялся к потолку и завис где-то посредине между ним и полом. За ним довольно скоро последовал второй. Такой же светящийся обруч, только меньше в диаметре. Всего от того места, где стояли маги всплыло тридцать шесть ярусов, быстро обретших материальность и плоть. Разумеется, я мог и ошибиться в подсчетах, но считал я тщательно. Нужно же было чем-то мозги занять, чтобы совсем уж откровенно не пялиться по сторонам. Больше всего конечная конструкция в моем больном воображении напоминала один из цветков с весьма, на мой вкус, неблагозвучным названием — калы. Даже по цвету, потому что, когда туман рассеялся и свечение померкло, камень, материализовавшийся на их месте, стал гладким, матовым и белоснежным. Белее белого — это про него. В общем, даже самый навороченный мрамор отдыхает и нервно курит в сторонке.

Досмотрев представление до конца, когда ректор и деканы вознеслись по воздух на небольшой президиум, расположенный на первом ярусе — самом близком к 'арене', и за их спинами двумя живописными статуями застыли командоры, я понял, в чем была вся соль. Даже тут Ир не смог противиться своей природной вредности. Специально уговорил командоров отправить за мной подчиненных, чтобы иметь возможность вместе с ними насладиться выражением моего лица, когда я, наконец, пойму всю мощь и превосходство магии. Встретившись взглядом с мерцающим, уже спешащим ко мне откуда-то с нижних ярусов, мстительно подумал, что он у меня еще попляшет. Вот прямо сейчас. Пусть только остальные члены совета соберутся. Я им все расскажу, о чем Ир пока не знает. И тут же мелькнула другая мысль. Похоже, наше с Иром общение обоим выходит боком. Он в последнее время все больше перенимает от меня, а я, в свою очередь, от него. И насколько это хорошо или плохо — еще неизвестно.