Последний солдат последней войны - Кликин Михаил Геннадьевич - Страница 4

В дверном проеме показался доктор РКСН-2. Он приблизился к столу, мягко отстранил ремонтника, сам осмотрел повреждения.

– Ну, что, док? – спросил ШФ-541.

– Я предупреждал, – отозвался доктор. – Он не перенес удара. Инсульт.

ШФ-541 удивленно вздернул левую бровь.

Ремонтник пояснил:

– Короткое замыкание в третьем процессорном модуле. В результате возникшего перегрева капилляры системы охлаждения разрушились, и жидкость залила часть схемы.

– Восстановить можно?

– Можно, конечно. Только вот таких процессоров уже давно не выпускают. Но я подберу аналог. Правда придется понижать частоту и…

– Ладно, работай. – ШФ-541 повернулся к доктору, – Что ж, Раксин, вы оказались правы.

– Да, Шеф. Но меня это не радует.

– Меня тоже.

– Что дальше?

– Ничего. Как обычно. Подлатаем, потом проведем чистку.

– Опять чистка?

– Да не волнуйтесь вы так! Что тут такого – почистим память, уберем лишнее…

– Эта память – наше достояние. Солдат – наша история. А вы…

ШФ-541 раздраженно махнул рукой, прерывая доктора.

– Он же псих. Безумец. Шизофреник. Робот-шизофреник, забавно, не правда ли? Понял, что вокруг него одни роботы, но не заметил, что сам такой же, что и жилка на шее у него не бьется, и дышать не умеет…

– А он дышал… – Доктор смотрел в пол. – Дышал!.. Он не такой, как мы… Я вынужден сообщить о происшедшем Мировому Совету.

– Это ваше право.

– Надеюсь, на ваше место поставят другого человека.

– Человека, док? – ШФ-541 ухмыльнулся. – Человека?..

Катис нажал кнопку, возвещая миру о своем пробуждении, и открыл глаза.

Шторы снова открыты. В окошко заглядывает солнце, разбрасывает свои желтые теплые семена по стерильно чистому полу.

Катис с удовольствием потянулся, зевнул.

Что-то ведь снилось. Нехорошее. Темное. Жуткое.

Но он не помнил, что.

Дверь открылась. В комнату вошел Свитес. Утренний Свитес по прозвищу «Здравствуйте, Катис» и сказал:

– Доброе утро.

Катис удивленно вскинул бровь.

– Действительно, доброе.

– С днем рождения.

– Что?

– С днем рождения, Катис. Сегодня Вам исполнилось сто два года.

– Вы что, серьезно? День рождения? И сто два года? Действительно сто два?

Свитес широко улыбнулся и кивнул.

– Это ж надо! Сто два года! Не мудрено, что память меня иной раз подводит… Но вы уверены? У меня никогда не было дня рождения.

Свитес улыбнулся еще шире и вышел за дверь. Через мгновение он вернулся, держа в одной руке бутулку, а в другой бокал.

– Держите, Катис.

– Что это? Неужели коньяк? О, Боже! Настоящий коньяк!

Свитес поставил открытую бутылку на пол и подошел к окну.

– Знаете, – задумчиво сказал он, разглядывая зеленый океан внизу, за стеклом. – Сегодня на улице такой приятный ветер. Он благоухает, цветет, веет. Он гудит, шелестит, шуршит. Он живет. Дышит.

– Зачем вы мне это говорите?

– Действительно, зачем я это говорю? – негромко повторил Свитес и легким толчком распахнул створки окна. В помещение ворвался ветер, протряс занавески, обежал комнату по кругу, хлестнул Катиса в лицо. Тот вскочил, едва не опрокинув початую бутылку.

– Что это, Свитес? Господи! Окно…

– Да, мы его немного переделали.

– Немного?.. – Катис негромко засмеялся. – Это вы называете немного? Немного!.. – Он стремительно подошел к окошку, высунулся наружу, лег животом на широкий подоконник, заглянул в двухсотметровую пропасть. Вдохнул полной грудью. Блаженствуя, прикрыл глаза. Прошептал:

– Господи. Это же лучше, чем коньяк.

Свитес, улыбаясь, смотрел на него. Через минуту он вышел из комнаты и вернулся, волоча за собой по полу большой бумажный мешок.

Катис, услышав шуршание, открыл глаза.

– Что это? Подарки на Рождество?

– Это письма. Письма от детей. Они поздравляют вас с днем рождения. Хотите, я почитаю?

– Хочу ли я? Ха! Свитес, вы сегодня задаете странные вопросы! Конечно же, читайте! – Катис с ногами вскарабкался на подоконник, привалился спиной к стене. Вновь зажмурился.

– Хорошо… – Свитес присел на угол кровати, пошелестел бумагой и начал: «Дорогой любимый Солдат!..» – Он кашлянул, словно вдруг чего-то смутился.

– Что же вы замолчали? – встрепенулся Катис, не открывая глаз.

Свитес снова кашлянул, неловко улыбнулся и спросил негромко:

– Хорошо быть человеком, правда, Катис?

– Да, Свитес.

Они помолчали, вдыхая лесную свежесть, подставляя лица ласковому солнцу. Далеко внизу шумел бескрайний лес. Шелестел, шуршал, гудел. А рядом живой ветерок трепал занавески, хлопал тканью, играл…

– Человеком быть хорошо… – еще раз подтвердил улыбающийся Катис. – Ну, что же вы? Читайте дальше!