Ни слова о магах - Кликин Михаил Геннадьевич - Страница 38

— Оглобли, — предположил Хурхас.

— Какие оглобли?

— Лошадь запрягать.

— Никакой лошади не надо.

— Как?

— А вот так. Велосипед едет сам. Точнее, его везет человек.

— Один человек везет, а другой едет?

— Нет же! Человек везет сам себя. Сидит в седле и везет. Педали крутит.

— Сам себя? — Хурхас снова зашелся хохотом. — Два колеса? Спереди и сзади? А сам сверху? Он же упадет!

— Раз сто упадет, — мрачно сказал Стас, — потом перестанет. Научится. Если башку себе не разобьет.

— Расскажи еще что-нибудь, — попросил Хурхас, отсмеявшись.

— Рассказал бы. Про дельтапланы, парапланы и самолеты. Да боюсь, ты лопнешь от смеха… Ничего, будет время, я себе не только лыжи сделаю.

— Велосипед тоже?

— Велосипед не смогу, но самокат смастерить мне по силам.

— Самокат? — переспросил Хурхас.

— Не надо только начинать все сначала. Меня твой смех уже раздражает…

Стасу захотелось разыграть развеселившегося мага. Он подышал в кулак, отогревая бесчувственные пальцы, и сунул руку в карман джинсов. Нащупал дешевую зажигалку, купленную в магазинчике небольшого, страшно далекого отсюда городка, повернул рычажок, регулирующий подачу газа, в крайнее положение, на максимум. Прибавив шагу, догнал сочащегося теплом мага, пошел бок о бок.

— Слышь, Хурхас. Помнишь, ты говорил, что я магии не могу научиться?

— Помню. Не можешь.

— А я все-таки попробовал. И знаешь ли, у меня стало чуть-чуть получаться.

— Ерунда! — безапелляционно заявил Хурхас.

— Да нет же, правду говорю.

— Ты не маг. Зачем меня обманываешь?

— Я не обманываю. Хочешь, докажу? Смотри! Стас чуть отстранился, вынул руку из кармана, спрятав зажигалку в кулаке. Отогревая.

— Смотри внимательно! — Он остановился, положил гитару на снег. Освободившейся рукой обхватил кулак с зажигалкой. Большой палец положил на ребристое колесико.

— Смотри, — сказал он в третий раз, поднимая руки над головой, чтобы Хурхас не заметил обмана, не углядел меж пальцев блеск никеля.

Нахмурив лоб, Стас прищурился, поднял голову, сконцентрировал взгляд на сжатых кулаках. Стиснул зубы, изображая волевое усилие. Проговорил четко, взрыкивая со вкусом:

— Абррракадабррра!

И повернул колесико зажигалки.

— Ну? — спросил Хурхас, без особого интереса глядя на попутчика. Скучая.

“Факир был пьян, и фокус не удался”, — подумал Стас и с трудом сдержал рвущуюся улыбку.

— Не то заклинание, — извинился он. — Сейчас. — Он лихорадочно пытался вспомнить какое-нибудь подходящее словечко, что-нибудь длинное, непонятное:

…карантин, триппер, тираннозавр, коррупция…

И наконец объявил:

— Транслитерационный полиндром! Он чиркнул колесиком и увидел, как из кулака вырвался язычок пламени, сантиметров пять высотой.

— Вот! — гордо сказал Стас, ощущая, как нагревается металлический колпачок зажигалки, и перевел взгляд на мага.

Хурхас был бледен. С отвисшей челюстью он взирал на слабый, трепыхающийся огонек. Во взгляде мага читались растерянность, непонимание и, пожалуй, паника. Стас наслаждался победой, он чувствовал себя полностью отомщенным.

— Как… — Хурхас поднял глаза к небу, словно надеялся там увидеть нечто способное объяснить невероятное. Вновь посмотрел на язычок огня. — Ты… что… но… Как это?…

Зажигалка нагрелась и жгла пальцы. Стас чуть разжал кулак и позволил горячей зажигалке скользнуть в рукав куртки.

— Магия, — сказал он, предъявляя пустые ладони Хурхасу.

— Но как? Я же не чувствую искажения Силы!… — Маг шагнул к Стасу, схватил за запястья, поднес его ладони к своим глазам. Объявил: — Они еще теплые!

— Ага, — согласился Стас, ощущая, как зажигалка болтается в рукаве, готовая вот-вот выпасть. — Только не надо мне руки выкручивать.

— Но как?

— Откуда я знаю? — Стас пожал плечами. — Это где-то здесь. — Он высвободил одну руку и коснулся виска указательным пальцем. — Не могу объяснить.

Хурхас отпустил его.

— Ты обманываешь меня, — сказал он, помрачнев.

— Но огонек-то был! — развел руками Стас.

— Не знаю… — Маг покачал головой, с подозрением глядя на попутчика. — Не знаю…

— Вот теперь я тебе скажу еще кое-что, — сказал Стас. — Можешь смеяться, можешь мне не верить, но это чистая правда — в своей жизни я несколько раз летал. Выше облаков, быстрее птиц. Так быстро, что опережал звук. Как тебе это?

Хурхас почесал затылок и ничего не ответил.

Стас поднял гитарный футляр и пошел по укатанной дороге. Впервые за все их совместное путешествие он двигался первым. Шел впереди. Он улыбался. Приятно, черт возьми, оставить в дураках человека, который старше тебя на несколько веков.

Хурхас не двигался. Он смотрел, как уверенно Стас шагает по дороге, все удаляясь. “А что, если он действительно некромант? — лихорадочно размышлял Хурхас. — Может быть, он настолько хорошо умеет управлять Силой, что способен скрывать свои возможности. Некромант — так сказал тролль. Черная одежда с человеческим черепом, горящим в пламени, тоже указывала на это. Некромант! Некромант? Нет, не может быть! Даже в тот момент, когда в его кулаке горел огонь, потоки Силы не изменились. Это была не магия. Не магия! Но что?… А если все же?… Некромант. Что, если у него своя Сила? Черная, никому больше не известная…”

Стас поднимался в горку, когда услышал какие-то звуки Он остановился, обернулся — Хурхас все стоял на месте, все никак не мог прийти в себя. Похоже, маг ничего не слышал.

— Эй! — крикнул Стас. — Что это?

Маг не отозвался.

Шум усилился.

Перестук.

Приглушенный снегом дробный перестук копыт.

— Кто-то скачет! — прокричал Стас магу. Услышал ли Хурхас его слова, Стас не успел понять — в облаке снежной пыли на вершине холма возник отряд бешено мчащихся всадников. Стас неловко прыгнул на обочину, завяз в глубоком сугробе, упал, ободрав руки о жесткий наст.

Всадники неслись по дороге, рассыпавшись по всей ее ширине. Стас хотел было возмущенно крикнуть на них и вдруг увидел лица наездников — дикие оскаленные маски с хищными, нацеленными на него глазами Стас дернулся, забился в снегу, словно попавшая в силки птица. Они хотели его убить — сомнений не было. Сверкнула на солнце сталь — длинные сабли взметнулись вверх, к небу.

— Хурхас! — завопил Стас, пытаясь отползти как можно дальше от дороги и не отводя взгляд от неотвратимо надвигающегося конного отряда.

Маг был далеко. Слишком далеко. Возможно, он еще ничего не понимал. Возможно, он все еще размышлял о жалком язычке пламени, зажатом в кулаке барда.

“Зачем я ушел вперед? — подумал Стас. — Ну зачем?…”

И вдруг с облегчением понял, что именно сейчас оборвется этот затянувшийся сон. Сверкнет сталь, свистнет воздух — и он очнется в родном мире. В мире, где люди умеют летать, где есть горячий душ, где телевизор решает проблему лишнего времени, где уличные хулиганы таскают с собой лишь складные ножики, но обычно предпочитают обходиться без них, одними кулаками и тяжелыми ботинками…

Стас оперся на гитарный футляр и выпрямился.

Казаки рубили лозу, вспомнил он, и глиняные манекены.

И людей

Он уже видел того всадника, что снесет ему голову Разрисованный дикарь, одетый в линялые шкуры, нещадно терзающий шпорами бока своего скакуна. Отточенная сабля занесена над головой. Он уже вырвался вперед, он мчался к своему призу и не собирался ни с кем делиться этим удовольствием — на полном скаку одним взмахом разрубить живого человека, словно лозу, словно глиняный манекен.

Остальные же, каким-то образом поняв, почувствовав, что манекен на обочине уже занят, мчались к другой цели— они еще не знали, кому из них повезет, кто именно разрубит второго человека, почему-то даже не сошедшего с дороги, похоже, застывшего в оторопи. Каждый подгонял коня, вонзал пятки в ребра своего скакуна, надеясь оказаться первым.

Они должны были бы азартно кричать, вопить дико, неистово, жадно. Но почему-то молчали.