Печать Иуды - Роллинс Джеймс - Страница 6

И вот теперь, увы, свободного пространства в библиотеке стало значительно больше.

– Господин префект Верона!

Вздрогнув, Вигор вернулся в настоящее, услышав раскатившиеся отголоски. Но это был лишь его секретарь, молодой студент семинарии по имени Клаудио, окликнувший его сверху. Значительно опередив своего престарелого начальника, Клаудио ждал Вигора в Комнате меридиана. Молодой человек раздвинул прозрачный пластиковый занавес, закрывавший вход в комнату с лестницы.

Час назад Вигора вызвал в башню руководитель отряда реставраторов. Сообщение было кратким и загадочным. «Приходите немедленно. Совершено жуткое и замечательное открытие».

Поэтому Вигор спешно оставил свой кабинет и совершил долгий путь пешком до самой вершины башни. Он даже не успел переодеть черную сутану, в которую облачился для встречи с государственным секретарем Ватикана. Вигор сожалел о своем выборе одежды, оказавшейся слишком тяжелой и теплой для быстрого подъема. И все же в конце концов он добрался до своего секретаря и промокнул носовым платком мокрый от пота лоб.

– Сюда, господин префект, – сказал Клаудио, отодвигая занавес.

– Спасибо, Клаудио.

Из комнаты в лицо Вероне пахнуло раскаленным воздухом, словно из духовки. Казалось, камни сохранили жар огня, бушевавшего здесь два года назад. Однако виной всему было лишь полуденное солнце, нагревшее самую высокую башню в Ватикане. На Рим накатила волна особенно сильной жары. Вигор мысленно взмолился хотя бы о слабом ветерке, который подтвердил бы название башни, принеся с собой прохладу.

Но все же монсиньор Верона сознавал, что капли пота, высыпавшие у него на лбу, не имеют отношения ни к жаре, ни к длительному подъему в теплой сутане. С тех самых пор, как в башне произошел пожар, Вигор всеми правдами и неправдами старался не подниматься наверх, руководя работами издалека. И даже сейчас он упорно поворачивался к одной из комнат спиной.

До Клаудио у него был другой секретарь – Джейкоб.

В огне пожара погибли не одни только книги.

– Ну наконец-то! – прогремел раскатистый голос.

Доктор Бальтазар Пиноссо, руководитель реставрационных работ в Комнате меридиана, пересек круглое помещение. Этот самый настоящий гигант ростом под семь футов был одет во все белое, словно хирург. Респиратор был сдвинут на лоб. Вигор был хорошо знаком с Пиноссо. Тот занимал должность декана отделения истории искусства Григорианского университета, в котором Вигор в свое время возглавлял Институт христианской археологии при понтифике.

– Префект Верона, спасибо за то, что так быстро поднялись ко мне.

Взглянув на часы, великан закатил глаза, молча комментируя такой долгий подъем.

Вигор по достоинству оценил тонкую насмешку. После того как он занял высокую должность хранителя архивов, немногие осмеливались разговаривать с ним иначе как почтительно и подобострастно.

– Если бы у меня были такие же длинные ноги, как у вас, Бальтазар, я бы перепрыгивал через две ступеньки и попал бы сюда раньше бедняги Клаудио.

– В таком случае нам лучше поскорее покончить со всеми делами, чтобы вы смогли вернуться к себе и немного вздремнуть, как привыкли делать каждый день. Мне бы не хотелось отрывать вас от этого важного занятия.

Несмотря на внешнюю веселость доктора Пиноссо, Вигор сразу же разглядел в его глазах тревогу. От него также не укрылось то, что Бальтазар отпустил всех реставраторов. Быстро оценив положение, он жестом указал Клаудио на лестницу:

– Клаудио, ты не мог бы ненадолго оставить нас одних?

– Разумеется, господин префект.

Как только секретарь скрылся за занавесом, выйдя на лестничную площадку, Вигор повернулся к бывшему коллеге.

– Бальтазар, чем вызвана подобная спешка?

– Идемте, я вам все покажу.

Он направился в противоположный угол помещения. Вигор отметил, что комната отреставрирована практически полностью. На круглых стенах и потолке снова заиграли всеми красками знаменитые фрески кисти Никколо Чирчиньяни, изображающие сцены из Библии, с херувимами и облаками наверху. Лишь несколько росписей были закрыты шелковыми сетками в ожидании последней стадии восстановления. Но в основном работы были завершены. Даже высеченные на полу знаки зодиака отчистили и отполировали. Через небольшое отверстие в стене проникал одинокий луч света, падая на каменные плиты пола и освещая выложенную белым мрамором линию меридиана, проходящую через всю эту астрономическую обсерваторию шестнадцатого столетия.

Дойдя до дальней стены, Бальтазар раздвинул занавес, открывая небольшое боковое помещение. Судя по следам копоти на массивной деревянной поверхности двери, ей удалось уцелеть в пожаре.

Историк похлопал ладонью по одному из бронзовых болтов, проходящих через дверь насквозь.

– Мы обнаружили, что сердцевина у нее бронзовая. Можно сказать, нам повезло. Находящееся в этой комнате уцелело.

У Вигора взыграло любопытство. Он забыл о том, с какими чувствами заходил сюда.

– И что там было?

Бальтазар распахнул дверь. За ней обнаружилось тесное помещение без окон с голыми каменными стенами, в котором с трудом могли поместиться два человека. Друг напротив друга возвышались два книжных шкафа от пола до самого потолка, заставленные фолиантами в кожаных переплетах. Несмотря на запах свежей краски, из комнаты пахнуло плесенью – свидетельство того, что древность побеждает любые человеческие труды.

– Содержимое шкафов было описано сразу же, как только мы поднялись сюда и добрались до этого помещения, – объяснил Бальтазар. – Впрочем, ничего особенно ценного мы здесь не обнаружили. В основном это полуистлевшие труды астрономического и географического характера. – Шагнув внутрь, он громко и виновато вздохнул. – Боюсь, нам следовало повнимательнее следить за рабочими, которые трудились здесь днем. Но я был полностью поглощен Комнатой меридиана. А ночью здесь дежурил швейцарский гвардеец. Я считал, что опасаться нечего.

Вигор проследовал за великаном в тесное помещение.

– Кроме того, мы использовали эту комнату для хранения части инструмента. – Бальтазар указал на нижнюю полку одного из шкафов. – Чтобы не мешался под ногами.

Вигор покачал головой. Тяжесть на сердце не проходила.

– Ничего не понимаю. В таком случае зачем вы меня вызвали?

Из груди историка вырвался недовольный вздох.

– Неделю назад, – объяснил он, – гвардеец прогнал человека, рыскавшего здесь. – Бальтазар обвел рукой тесное помещение. – Прямо тут.

– Почему мне об этом не доложили? – всполошился Вигор. – Что-нибудь было похищено?

– Нет, в том-то все дело. Вы в то время находились в Милане, а гвардеец прогнал неизвестного. Я предположил, что это был обычный вор, который воспользовался царившей здесь суматохой и затесался среди рабочих. После этого случая я распорядился поставить здесь второго гвардейца, на всякий случай.

Вигор махнул рукой, предлагая ему продолжать.

– Но сегодня утром один из реставраторов относил сюда лампу. Когда он вошел в помещение, она была включена.

Бальтазар затворил дверь за спиной Вигора, перекрывая свет снаружи. Затем он включил маленькую переносную лампу. Комната залилась багрянцем, а белая одежда ученого засияла.

– При реставрационных работах часто приходится использовать ультрафиолетовое освещение. Оно помогает обнаруживать детали, невидимые невооруженным глазом.

Бальтазар указал на мраморный пол. Но Вигор уже увидел то, что высветила лампа. В центре пола сиял грубо выполненный рисунок.

Изогнувшийся дракон, пытающийся схватить себя зубами за хвост.

У Вигора перехватило дыхание. Он в ужасе отшатнулся назад, не в силах поверить своим глазам. Его слух наполнился ревом воспоминаний о крови и криках.

Бальтазар положил ему руку на плечо:

– С вами все в порядке? Наверное, мне следовало подготовить вас лучше.

Вигор стряхнул с себя его руку:

– Ничего… все хорошо.

В подтверждение своих слов он опустился на корточки, изучая светящийся рисунок, который был ему так хорошо знаком. Знак ордена дракона.