Идеальный враг - Кликин Михаил Геннадьевич - Страница 50

Они двигались колонной, выстроившись по отделениям. Взвод возглавлял лейтенант Уотерхилл. Хмурый сержант Хэллер вышагивал сбоку, словно надсмотрщик.

В бункере было не жарко, градусов двадцать по Цельсию. В воздухе висели мелкие водяные капельки – изморось. Значит, такая погода, по прогнозу синоптиков, будет в точке Сигма в день начала операции.

– Сколько вас? – спросил инженер, хотя он должен был это знать не хуже взводного.

– Тридцать два человека, – ответил сержант Хэллер.

Инженер кивнул. Конечно же, он знал, сколько ячеек Матрицы будут сейчас загружены. Просто он обязан был уточнить еще раз.

– Все правильно. У меня тридцать два ключа, – он встряхнул гроздь пластиковых карточек. – На каждом – номер клетки. Разбирайте, заходите внутрь, регистрируйтесь в системе, а я пойду загружать данные. Встретимся за гранью этого мира! – Он подмигнул мрачному сержанту, передал гирлянду ключей лейтенанту Уотерхиллу. И ушел в туман, пропал за металлическими опорами ячеек Матрицы.

Сами ячейки представляли собой громоздкие сооружения, основной частью которых были пятиметровые пустотелые шары на магнитной подвеске. Они могли вращаться и смещаться в любых направлениях, они могли менять наклон осей вращения, свою жесткость и форму. Лазерные датчики отслеживали движения находящегося внутри человека, и контроллеры перемещали шар таким образом, что идущий, мчащийся, прыгающий, ползущий человек оставался на месте. Он был как белка в колесе, как спортсмен на бегущей дорожке. При надетом работающем шлеме объемного видения создавалась полная иллюзия свободного движения в пространстве.

– Ну, все всё слышали? – обратился ко взводу сержант Хэллер.

Они стояли в самом центре бункера, окруженные нависающими пузатыми ячейками Матрицы, и высокий бетонный потолок был похож на низкое серое небо, сочащееся водяной пылью.

– Капрал Буасье! Ко мне! – Лейтенант начал раздавать ключи. Бойцы, услышав свою фамилию, выходили из строя, получали на руки впрессованную в кусочек пластика микросхему, возвращались на место. Павлу досталась ячейка номер двадцать один. Последний ключ лейтенант оставил себе.

– По местам! – прозвучала команда. И строй рассыпался.

– Быстро! Быстро! – торопил бойцов сержант Хэллер, хотя особой необходимости в спешке не было.

– Началось! – весело возвестил Цеце, пробегая мимо Павла. – Ну, держитесь! – Воскликнул он, и непонятно было, кому адресовались эти слова.

Ячейки располагались рядами, словно места в кинотеатре. Среди них можно было бы легко заблудиться, если б не светящаяся разметка на полу.

Павел отыскал свою ячейку почти сразу – она оказалась в ближайшем ряду, совсем рядом. Он взялся за ребристый поручень, ступил на металическую ступень крутой лестницы, поднял глаза на закрытый овал люка. Ему еще не приходилось подключаться к Матрице, и он немного волновался. Сейчас он чувствовал себя первым космонавтом Земли, поднимающимся на космический корабль.

Хотя ничего особенного не происходило.

Им предстояла самая обычная отработка поставленной перед подразделением боевой задачи на современном компьютерном симуляторе.

А для начала надо просто войти внутрь…

Он сунул ключ-карту в щель электронного замка. Потянул крышку люка в сторону, вполз внутрь сферы, осмотрелся. Подумал, что здесь довольно неплохо, почти уютно, как в огромном ласточкином гнезде. Хотя изморось никуда не делась – сфера не защищала от непогоды снаружи, она пропускала и влагу, и ветер.

Теперь надо вооружиться и экипироваться…

На вогнутом полу рядом с ним лежал шлем, очень похожий на гермошлем из комплекта полной защиты типа «Жук», с той только разницей, что стеклянное забрало было непроницаемо-черным, а не прозрачным.

Павел поднял шлем, и тут же с правой стороны, на высоте примерно полутора метров от пола, открылась не замеченная им ранее ниша – горизонтальные шторки раздернулись, явив целый набор десантного оружия: три разновидности штурмовых винтовок, крупнокалиберный пулемет «Шторм», ранцевый огнемет типа «Шершень», ручной гранатомет, четыре вида пистолетов, в том числе мощный восьмизарядный «Ястреб джунглей».

– Все ясно, – сказал Павел вслух, и вынул из креплений штурмовую винтовку «Кот» с облегченным прикладом – свое обычное оружие.

Конечно же, это был напичканный электроникой муляж. Но по весу, по балансировке, и на ощупь он ничем не отличался от боевой винтовки. Наверное, при стрельбе ствол его будет раскаляться, словно настоящий. Павлу захотелось достать из ниши все оружие, подержать его, опробовать – разве представится еще возможность взять в руки убойный офицерский «Ястреб джунглей»?

Но ниша уже закрылась. Выбор был сделан. Единственно верный выбор – на тренировках солдат должен использовать то же оружие, что и в бою.

Павел подогнал длину ремня, повесил винтовку на плечо.

Осталось подключится к Матрице и зарегистрироваться…

Он осторожно сунул голову в шлем. Нахлобучил его поглубже, ожидая, что сейчас перед глазами развернется панорама поля боя.

Но увидел лишь мглу.

Серое дрожащее марево, похожее на ненастную зыбь.

Что-то надо сделать, чтобы система включилась.

Что?

– Как включить эту штуку? – крикнул Павел, и поразился тому, как слабо и глухо звучит в шлеме его голос.

Наверняка, нужно что-то нажать.

Кроме курка нажать, вроде бы, нечего…

Павел взял винтовку в руки, мягко надавил на спусковой крючок, рефлекторно задирая ствол, чтобы, не дай Бог, не зацепить кого-нибудь очередью.

Выстрелов, естественно, не последовало, но система ожила.

Серое марево затеплилось солнечной желтизной, и сквозь блекнущий туман проступили объемные синие буквы: «A, B, C, D, E…» – весь латинский алфавит.

Павел повернул голову. Развернулся сам.

Буквы и символы окружили его кольцом.

Он посмотрел на себя: на свои руки, держащие оружие, на тело, на ноги.

На нем был надет защитный костюм «Оса» – беспалые перчатки, облегающие руку по локоть, щитки на плечах и предплечьях, герметизированный корсет, наколенники, закрывающие также часть бедра и голени, крепящиеся к наколенникам чулки. Все это было неотличимо от реального боевого облачения. И оружие выглядело настоящим. Но вот пальцы были чужие: длина и пропорции кистей, вроде бы, остались такими же, но кожа, ногти – все это было словно от другого человека.

Павел помахал рукой перед глазами.

Странное ощущение – будто смотришь на себя немного со стороны. И словно движения твои чуть-чуть запаздывают.

Теперь надо зарегистрироваться…

Он нацелился винтовкой на литеру «G» – первую латинскую букву своей русской фамилии. Нажал на курок.

И ожившая винтовка выплюнула огонь, ударила отдачей, разнесла выбранную букву в клочья, в пыль. Кольцо знаков поблекло, отступило на задний план. А из мельчайших осколков разбитой буквы сложились три слова, три фамилии. Только у трех человек в их взводе фамилии начинались на «G».

«Габо, Геккель, Голованов» – прочел Павел вслух. Теперь он слышал себя.

Он взял на мушку свою фамилию. Помедлил, гадая, что будет, если он попробует войти в систему под чужим именем. Решил на первый раз обойтись без экспериментов. Плавно, словно в тире, спустил курок.

И вдруг из ничего возник перед глазами целый мир. В уши ворвался знакомый голос сержанта:

– Ну, наконец-то, Голованов! Ты как всегда последний!

С низкого серого неба, похожего на высокий бетонный потолок, сыпал мелкий дождь. На голой каменистой земле под ногами не было ничего кроме бурых клякс лишайника. Справа, шагах в сорока, среди хаотично разбросанных валунов густо разрослись странные кусты, похожие на скелеты морских губок. Далеко впереди на пологом горном склоне темнел неровный лесной массив, он поднимался к самому небу и таял в тумане.

Это мир был слепком реальности. Грубым слепком без мелких деталей.

– Я первый раз в Матрице, сэр, – попытался оправдаться Павел. Но сержант только махнул рукой.

Тридцать два человека стояли кругом, ждали чего-то, посматривали друг на друга, на Павла. А он с любопытством разглядывал своих товарищей и командиров.