Идеальный враг - Кликин Михаил Геннадьевич - Страница 32

– Вы знаете, зачем вас вызвали? – поинтересовался доктор, моя руки.

– Догадываюсь, – ответил Павел, осматриваясь, замечая не только цветы и календарь, но и упаковки ампул в застекленном шкафу, блистающий хромом инъекционный пистолет на тумбочке возле кушетки, щипцы устрашающего вида…

– Мы проведем стандартную процедуру. Бояться ничего не надо, все нехорошее, что вы слышали, это пустые страшилки.

Павел уже понял, что старичок-доктор любит поговорить Наверное, не будь здесь слушателя, он все равно нашел бы с кем пообщаться: с цветами, с мебелью, с инструментами.

– …Биоактивация проводится уже много лет. Вся процедура отработана, и ничего хитрого тут нет. Обычно все манипуляции проделывает сестра, но поскольку пациентов нет, я совсем заскучал без дела, вот и решил сам вами заняться. Вы не против?

– Нет, – Павел покачал головой.

– Вот и хорошо. А вы раздевайтесь, одежду оставьте на вешалке, сами проходите на кушетку… – доктор звенел обоймой ампул.

– Совсем раздеваться? – спросил Павел, оставшись в нижнем белье.

– Нет, вовсе не обязательно, – отозвался доктор, заряжая инъекционный пистолет. – Мы вам сделаем два укола внутримышечно, два внутривенно – с паузой минут в двадцать, а потом я угощу вас сладкой пилюлей. Надеюсь, вы никуда не спешите?

– Нет, – ответил Павел, укладываясь на холодную кушетку вниз животом.

– Сначала мы чуть-чуть подправим вашу иммунную систему, – ласково, словно разговаривая с ребенком, проговорил доктор. – Больно не будет, не бойтесь.

– Я не боюсь боли, – сказал Павел.

– Все боятся боли. Просто некоторые больше бояться в этом признаться.

Ледяное сопло хромированного пистолета прижалось к ягодице Павла, присосалось к коже словно пиявка. Доктор, лопоча что-то доброе, нажал на спуск. Пистолет вздрогнул, свистнул, зашипел. Павел дернулся, ощущая, как немеет ягодичная мышца.

– Уже все! – радостно объявил доктор. – Осталось три укола. Вы крови не боитесь?

– Нет, – сказал Павел, чувствуя себя едва ли не оскорбленным. – Я же солдат.

– Ну и что. Я знал многих солдат, которых тошнило от вида крови. Солдату это простительно. А вот для хирурга неприемлемо… – Доктор потряс новую капсулу, наполненную какой-то мутной жидкостью, перезарядил громоздкий пистолет. – Я почему про кровь вас спросил? Просто два укола в вену придется делать по-старинке, обычным шприцем. Так надежней, да и мне привычный.

– Хорошо, док. Как скажете.

Металл прижался к коже. Тонкая как игла струя сыворотки, не повредив кожу, вонзилась в мышцу.

– А это что было? – спросил Павел.

– Вирус, вырабатывающий гемоглобин, – охотно ответил доктор. – Можете забыть про усталость и одышку. Теперь ваш организм будет получать столько кислорода, сколько ему потребуется… Так-с… – доктор отложил пистолет, потер руки. – Переворачивайтесь на спину. Нам осталось два раза уколоться. Дайте руку.. Ага. Вены у вас хорошие. Замечательные вены. На таких венах можно обучать сестер…

Павел уже не слушал бормотание старика. Он следил, как доктор набирает приготовленный раствор в большой шприц.

– Слушайте, док, у вас там пузырьки.

– И что? – Доктор уставив иглу шприца в потолок, пощелкал по нему пальцем.

– Я слышал, это опасно. Воздух может попасть в кровь.

– Ерунда, молодой человек! Впрыснуть воздух в вену очень непросто. Уж поверьте моему опыту.

Павел усмехнулся, подумав, что слова доктора можно истолковать по разному. Сказал:

– Значит, вы уже пытались ввести воздух в вену? Не получалось?

– Да что вы такое говорите! – возмутился старичок.

– Извините…

Шутка получилась неудачная. Павел смутился. А доктор, видимо, обиделся. Он уже ничего не говорил, не бормотал под нос. Он быстро делал свое дело: жгутом перевязал пациенту руку над локтем, велел поработать кулаком, воткнул иглу в надувшуюся вену, чуть оттянул поршень, впустив кровь в шприц, потом медленно стал вводить раствор. Закончив, прижал место укола ваткой, смоченной в спирте, отбросил использованный шприц. Сказал сухо:

– Через пятнадцать минут уколем другую руку.

– А это что был за укол, док? – спросил Павел, надеясь, что обиженный старичок смягчится.

– Стандартная процедура, – равнодушно сказал доктор, отворачиваясь. – Обычно мы ничего не объясняем солдатам. – Он отошел от кушетки, сел за письменный стол, придвинул к себе какую-то папку, зашуршал бумагами. Нашел, что искал, нахмурился, вдумчиво что-то читая. Потянулся к компьютеру, пощелкал клавишами, почесал в затылке, хмыкнул, покачал головой. Стал что-то черкать на полях, то и дело посматривая на монитор.

Павел наблюдал за стариком.

Доктор увлекся, забыв о пациенте. Видимо, что-то в разложенных бумагах не давало ему покоя. Вновь послышалось бормотание.

– Док, – негромко позвал Павел.

На него не обращали внимания.

– Док! – Павел повысил голос.

– Что?

– Пятнадцать минут прошло. Пора делать укол.

Доктор фыркнул:

– Уж позвольте мне об этом судить, молодой человек.

Он снова зарылся в свои бумаги, отгородился ими от пациента. Насупился. Потер лоб ладонью.

Павел разглядел, что на папке написана знакомая фамилия. Сказал:

– А я его знаю.

– Что? – Доктор выглянул из-за бумаг.

– Я знаю этого человека… С ним что-то не так, док? У него что-нибудь с мозгами не в порядке? Я это заметил.

Доктор помолчал, словно раздумывал, простить солдата за его неумную шутку или же еще немного подуться. Решил простить. Спросил с интересом:

– А что у него с мозгами?

– Не знаю. Но, похоже, он немного не в себе.

– В чем это выражается?

– Ну, хотя бы в том, что он недавно убил человека.

– Да? Кого?

– Рядового Ниецки. Того самого, что умер здесь.

Доктор полистал бумаги. Нашел фотографию, долго ее разглядывал. Вслух прочитал:

– Рядовой Порт Некко. Возраст – тридцать один год. Коэффициент интеллекта… – Доктор глянул на Павла, пожал плечами: – Не знаю. С головой у него все в порядке, хотя, конечно, не блещет.

– А что там вас так заинтересовало? – Павел был рад, что разговорил доктора. Ему было безразлично, что нашел в этих бумагах старик, он просто хотел хоть как-то загладить свою вину.

– Кровь, – сказал доктор. – У него очень странная кровь. А именно гемопоэз. Да и состав очень интересный. Миоглобин в два раза выше обычной нормы. И лизин… Странно – это же незаменимая аминокислота, но анализ показывает… – Доктор вновь забормотал что-то совершенно непонятное. – Либо анализы неверны, либо он прошел биоактивацию какими-то новыми препаратами, о которых я ничего не слышал. Почему, однако, никто не замечал этого раньше?..

– Док, укол, – напомнил Павел, уже начиная скучать на жесткой неудобной кушетке. Да и прохладно было.

– Да, сейчас, – встрепенулся старик, откладывая бумаги.

Второй укол в вену он сделал так же молча и сосредоточенно, как и первый, и Павел не решился спросить, что же теперь, после этой процедуры изменится в его организме. Сможет ли он легче переносить радиацию, или раны его станут лучше заживать, или же нервные импульсы будут быстрей скакать по всяким там дендритам и аксонам.

Он решил, что выяснит это позже. Ведь в его распоряжении были книги и сеть.

А вот продолговатую полосатую таблетку, что напоследок протянул ему доктор, Павел опознал сразу. Такие таблетки давали не только военным. Их целыми контейнерами доставляли в беднейшие страны Африки.

– Зачем мне это, док?

– Обычная процедура, – доктор положил таблетку Павлу на ладонь.

– Нас неплохо кормят.

– Выпейте, молодой человек. Вы обязаны.

– Хорошо, – Павел поднес таблетку ко рту, слизнул ее, подав голову вперед, проглотил. Полосатая капсула прошла не сразу, застряла в пересохшей гортани. Павел почувствовал, что на глазах выступили слезы. Он протянул руку, попытался сказать, что ему требуется вода, поперхнулся. И таблетка проскочила. Но неприятное колючее чувство в горле осталось.