Плавание «Утреннего Путника» - Льюис Клайв Стейплз - Страница 9

– Видел я и то и другое в зародыше, – ответил Каспиан. – Мы в Нарнии называем их «Дело плохо». Эта торговля должна прекратиться.

– Я не могу взять на себя ответственность за подобные действия, – заявил Гумпас.

– Прекрасно. В таком случае, – сказал Каспиан, – мы освобождаем Вас от Вашей должности. Лорд Берн, подойдите сюда.

И прежде, чем Гумпас осознал, что происходит, Берн уже стоял на коленях, а Король держал его руки в своих руках, Лорд дал клятву управлять Одинокими Островами в соответствии со старыми обычаями, правами, традициями и законами Нарнии. Затем Каспиан заявил:

– Я думаю, хватит с нас губернаторов, – и назначил Берна Герцогом Одиноких Островов.

– Что касается Вас, Милорд, – обратился он к Гумпасу, – я прощаю Вам Вашу задолженность по неуплате дани. Однако до полудня завтрашнего дня Вы и Ваши слуги должны освободить замок, который отныне будет резиденцией Герцога.

– Послушайте, все это очень интересно, – вдруг вмешался один из секретарей Гумпаса, – но что, если вы все, господа, прекратите ломать комедию, и мы немного займемся делом. Перед нами действительно стоит вопрос…

– Вопрос в том, – сказал Герцог, – уберетесь ли вы и прочий сброд отсюда без порки или же захотите попробовать плетей? Выбирайте, что вам больше нравится.

Когда все проблемы наконец были решены ко всеобщему удовольствию, Каспиан приказал подать лошадей, за которыми, как выяснилось, в замке совершенно не ухаживали, и вместе с Берном, Дриниэном и несколькими сопровождающими поскакал на рынок рабов, расположенный рядом с гаванью. Рынок представлял собой длинное низкое здание. Сцена, которую они застали внутри, очень походила на любой другой аукцион, то есть там собралась большая толпа, и Паг, стоя на возвышении, выкрикивал хриплым голосом:

– А сейчас, господа, номер двадцать третий. Прекрасный сельскохозяйственный рабочий из Тарабинтии, подходит для работы в копях или на галере. Ему еще нет двадцати пяти лет. Ни одного плохого зуба во рту. Крепкий, мускулистый парень. Сними с него рубаху, Тэкс, и покажи его джентльменам. Какие мускулы! Вы только поглядите на его грудную клетку! Джентльмен в углу, – десять крэссентов. Да вы должно быть шутите, сэр. Пятнадцать! Восемнадцать! Восемнадцать за номер двадцать три. Кто больше? Двадцать один. Спасибо, сэр. Двадцать один за…

Но тут Паг застыл с разинутым ртом, увидев закованных в броню воинов, которые подошли, лязгая доспехами, к самому краю платформы.

– На колени, все вы, перед Королем Нарнии, – приказал Герцог.

Все слышали звон оружия и стук копыт снаружи, а до многих уже донеслись слухи о высадке королевского отряда и событиях в замке. Большинство подчинилось. Не пожелавших это сделать соседи силой поставили на колени. Некоторые прокричали «ура».

– Ты должен поплатиться жизнью, Паг, за то, что поднял вчера руку на Нашу королевскую персону, – объявил Каспиан. – Но я прощаю тебе твое неведенье. Четверть часа назад работорговля была запрещена во всех наших доменах. Объявляю всех рабов, находящихся здесь, свободными.

Он жестом прервал радостные крики рабов и продолжал:

– Где мои друзья?

– Эта милая девчушка и приятный молодой человек? – спросил Паг с обворожительной улыбкой. – Ну, их, конечно же, сразу просто вырвали у меня…

– Мы здесь, мы здесь, Каспиан! – хором закричали Люси с Эдмундом.

– К Вашим услугам, Сир, – пропищал Рипичип из другого угла.

Всех их уже продали, но люди, купившие их, остались поторговаться за других рабов, поэтому их еще не увели. Толпа расступилась, чтобы пропустить всех троих, и друзья долго не могли насмотреться друг на друга. Затем к ним подошли двое купцов из Калормэна. У жителей Калормэна темная кожа и длинные бороды. Они обычно носят свободные одежды и оранжевые тюрбаны. Народ этот древний, богатый и мудрый, но жестокий. Они исключительно вежливо поклонились Каспиану и долго осыпали его комплиментами, все больше о фонтанах благоденствия, орошающих сады благоразумия и добродетели и тому подобное, но, разумеется, они хотели получить назад уплаченные деньги.

– Это только справедливо, господа, – сказал Каспиан. – Каждый человек, купивший сегодня раба, должен получить назад свои деньги. Паг, вынимай-ка все свои доходы до последнего минима. (Миним – сороковая часть крэссента).

– Неужели, Ваше доброе Величество, хочет разорить меня? – взвыл Паг.

– Ты всю жизнь наживался на разбитых сердцах, – сказал Каспиан, – и даже, если ты и разоришься, то лучше быть нищим, чем рабом. Но где же еще один мой друг?

– Ах, этот? – обрадовался Паг. – Ох, ради Бога, заберите его! Я счастлив сбыть его с рук. За всю жизнь никогда не встречал на рынке такой неходкий товар. В конце концов я объявил за него цену в пять крэссентов, и даже тогда никто не захотел его купить. Давал его бесплатно в придачу к другим номерам, но все равно никто не хотел его брать. Никто не хотел даже прикоснуться к нему, даже посмотреть не него. Тэкс, приведи Кислятину.

Так был найден Юстас, и, действительно, он выглядел весьма кисло, хотя никто не хотел оказаться проданным в качестве раба, еще более досадно быть второсортным рабом, которого никто не хочет покупать. Он подошел к Каспиану и сказал:

– Ясно. Как всегда. Ты где-то развлекался, пока остальные были в плену. Я полагаю, что ты даже не выяснил насчет британского консула. Ну, конечно же, нет.

В эту ночь друзья пировали в замке Нерроухэвена.

– Завтра начнутся настоящие приключения! – сказал Рипичип, поклонившись всем и отправляясь спать.

На самом деле ничего не могло произойти ни завтра, ни в ближайшие дни. Надо было тщательным образом подготовиться к путешествию в неведомые земли и моря, куда они собирались отправиться.

«Рассветный Путник» освободили от всего содержимого и вытащили на сушу с помощью катков и восьми лошадей. На берегу самые искусные корабельные плотники осмотрели каждый дюйм корабля. Затем его снова спустили на воду и дополна загрузили запасом провизии и пресной воды – на двадцать восемь дней. Но даже этот срок, с разочарованием заметил Эдмунд, давал им возможность продвигаться на восток только в течение двух недель, после чего придется прекратить поиски.

Пока велись приготовления, Каспиан не упускал случая расспросить старейших капитанов, тех, кого он мог найти в Нерроухэвене, не слыхали ли они о какой-нибудь земле дальше на восток. Много раз наполнял он дворцовым элем кружки обветренных моряков с короткими седыми бородами и ясными глазами, и много длинных историй выслушал он за это. Но даже наименее правдивые из них не упоминали ни о каких землях за Одинокими Островами. Многие считали, что если заплыть слишком далеко на восток, то можно попасть в огромные волны моря без суши, которые вечно перекатываются через край света:

– И я думаю, что именно там пошли ко дну друзья Вашего Величества.

Остальные могли рассказать только невероятные истории об островах, населенных безголовыми людьми, о плавающих островах, о водяных смерчах и об огне, не боящемся воды. Лишь один, к удовольствию Рипичипа, сказал:

– А дальше лежит страна Аслана. Но это за краем света, и вы не можете добраться туда.

Но, когда они стали расспрашивать его, он мог только ответить, что слышал это от своего отца.

Берн мог им рассказать лишь то, что шестеро его товарищей уплыли на восток, и больше о них никто не слыхал. Поведал он это Каспиану, когда они стояли на вершине Авры, глядя вниз на восточный океан. – Я часто приходил сюда по утрам, – промолвил Герцог, – и смотрел, как солнце встает из моря, и иногда казалось, что это за пару миль отсюда. И я думал о своих товарищах и гадал, что же на самом деле находится за горизонтом. Скорее всего, ничего, но все-таки мне всегда как-то стыдно, что я остался здесь. Но я бы хотел, чтобы Ваше Величество не отправлялось туда. Ваша помощь может понадобиться нам здесь. Это запрещение торговли рабами может перевернуть весь мир; я предвижу войну с Калормэном. Сеньор мой, подумайте еще раз.