Пояс астероидов - Клемент Хол - Страница 18

– Все правильно. Я и капитан, и матрос, и рулевой. Я капитан, потому что я единственный из команды работаю на полную ставку, но от этого я не становлюсь биологом. Я получил это место, потому что меня чрезвычайно сложно вывести из себя и благодаря опыту космических полетов. Прежде чем попасть сюда, я был подручным на космической станции.

– В таком случае, что здесь происходит? В этой организации есть хоть один специалист? Я слышал превеликое множество историй о том, как в армии биохимикам приходилось работать малярами, а строителям – секретарями, но, признаться, никогда им не верил. Тем более что Дождевая Капля не имеет ничего общего с армией, раз она уже не принадлежит государству. Если я не ошибаюсь, спутник управляется частным лицом, которое намерено извлечь из него выгоду. Так почему, черт возьми, на станции, где ведутся биологические исследования, чтобы спасти четырнадцать биллионов человек от голодной смерти, нет ни одного биолога?

Даже сквозь скафандр Бризнаган ясно различил, как Силберт пожал плечами.

– Мне никто ничего не объяснял. При вступлении в должность со мной провели краткий инструктаж, который вовсе не включал в себя полного курса биологии или биофизики. Насколько я могу судить, начальство всегда оставалось довольно моей работой. Что бы они ни делали на Дождевой Капле, не похоже, чтобы им требовались высококвалифицированные специалисты. Я проверяю, чтобы не было недостатка в альгокультуре, внедряю новые организмы, которые присылают с Земли, и регулярно отсылаю обратно образцы жизненных форм. Последнюю партию образцов я отправил почти месяц назад и через несколько дней отошлю новую. Может, твоему боссу нужны образцы прямо сейчас? Если так, я могу поторопиться. В конце концов, он и мой начальник, и я вполне могу подготавливать отчеты для него.

Бризнаган на мгновение задумался.

– Ладно, – наконец сказал он. – В таком случае мне не удастся ни собрать стоящие образцы, ни написать приличный отчет. Поэтому предлагаю вернуться на станцию и доложить Уэйсанену, как обстоят дела, и оставить принятие решения за ним. Beроятно, новый начальник просто пытается сориентироваться в непривычной ситуации.

– Ничего другого нам не остается.

Силберт поплыл обратно. Космонавты покинули шлюз лишь несколько минут назад и за это время не успели удалиться от него на значительное расстояние. Найти столь крупное строение не составило труда, хотя от цилиндра остался лишь зеленоватый силуэт неясных очертаний. Дверь в малый отсек была все еще открыта.

Силберт вплыл в отсек, подав программисту руку, помог ему войти внутрь и, затворив дверь, запустил небольшой насос. Благодаря разнице парциальных давлений в шлюзе и под органической оболочкой, давления в одну четвертую атмосферы было достаточно, чтобы быстро откачать воду. Значительно больше времени потребовалось Бризнагану, чтобы принять вертикальное положение: сила притяжения в шлюзе составляла немногим больше пяти тысячных от гравитационного поля Земли.

Космонавты постарались убрать остатки влаги вокруг всасывающего устройства насоса, но Силберту не хватило терпения дожидаться, пока сойдет вся вода, поэтому, когда он открыл дверь, в главный отсек проникло несколько больших шариков кипящей жидкости.

– Конечно, мы расходуем воду, но так выбираться значительно проще, – заметил Силберт, когда водяной пар, протолкнув космонавтов сквозь отверстие люка, вынес их на поверхность. – Осторожно. Придержись за что-нибудь. Хотя мы и не рискуем выйти на орбиту, тем не менее, если улетишь с поверхности, возвращаться будет очень неприятно – с этими словами он схватил Бризнагана за попавшуюся под руку деталь скафандра и, крепко держась другой рукой за верхнюю ступеньку лестницы, не дал товарищу улететь с поверхности спутника. Они осторожно спустились с крышки люка. Проходя мимо панели управления, Силберт носком ноги нажал кнопку автоматического закрытия. Космонавты двинулись по направлению к орбитальной станции.

Строго говоря, станция находилась у них прямо над головами. Бризнаган снова почувствовал искушение одним прыжком очутиться на месте, но Силберт предложил более безопасный способ.

Из мешка с оборудованием он извлек небольшую трубку, снабженную отверстиями, и осторожно направил ее на спицу колесообразной станции, поскольку она была единственной выступающей частью конструкции, которую космонавты могли видеть. Станция располагалась параллельно экватору Дождевой Капли и, следовательно, кромкой к поверхности. Увидев яркий желтый свет, вспыхнувший на станции, Силберт удовлетворенно хмыкнул и нажал кнопку на трубке. Лазерный луч, невидимый в окружающем вакууме, вспыхивая через равные промежутки времени, подал сигнал, отраженный принимающим зеркалом на станции. Ответный сигнал не заставил себя ждать.

III

Какой-то сверкающий предмет вылетел с орбитальной станции и стал быстро приближаться к Дождевой Капле несколько в стороне от космонавтов. Сначала его очертания были нечетки, но чем ниже он опускался, тем более походил на паучью сеть.

– Обыкновенная клетка из тонких реек, покрытых светящейся краской, чтобы проще было ее найти, выстреливается со станции специальным пистолетом, – объяснил Силберт. – Трос, к которому она прикреплена, мы сейчас не видим, так как он не окрашен. Его длина такова, чтобы остановить конструкцию в пятидесяти футах от воды. Он запускается в противоположном направлении относительно движения спутника, и после того как опустится на всю длину, клетку отнесет к нам. Когда я дам команду, прыгай. Не промахнешься.

В последнем Бризнаган не был так же уверен, как напарник, но взял себя в руки. Когда паутина была в ста футах, Бризнаган прикинул, что даже на таком расстоянии для него нетрудно запрыгнуть. Поэтому, когда Силберт дал команду к прыжку, он без колебаний взлетел в воздух.

Преодолев несколько ярдов на пути к клетке, Бризнаган вновь испытал ставший привычным приступ тошноты и на мгновение потерял ориентацию в пространстве. Отсутствие опыта сказалось в том, что, плохо рассчитав силу толчка, космонавт сделал несколько кувырков в воздухе, прежде чем достиг цели. В результате он потерял из вида все ориентиры, что в сочетании с почти полным отсутствием гравитации повергло его с состояние, близкое к панике, столь знакомое всем начинающим пилотам. Наткнувшись рукой на один из прутьев клетки, он отчаянно ухватился за него и вновь обрел спокойствие.

Через долю секунды Силберт уже стоял рядом. Он принялся складывать паутину, что заняло не больше тридцати секунд, – несмотря на видимую сложность, механизм оказался удивительно прост в обращении, – и затем подтолкнул Бризнагана к почти невидимому тросу, по которому им предстояло взобраться наверх. Подъем потребовал больше ловкости, чем можно было предположить с первого взгляда, и Силберту дважды пришлось подхватывать своего менее опытного напарника, когда тот терял трос. Если бы первым шел Силберт, Бризнагану пришлось бы намного хуже. Благодаря страховочной веревке Силберт успел подхватить напарника, павшего жертвой законов элементарной физики. Когда младший из космонавтов во второй раз чудом избежал опасности, Силберт сказал:

– Остановись. Мы двигаемся слишком быстро. Чтобы так подниматься, нужно владеть некоторыми специальными приемами. А поскольку сейчас учиться не время, просто ухватись покрепче за веревку и за меня, когда я скажу.

Силберту предстояло решить непростую задачу. Изначально оба космонавта подпрыгнули в воздух со скоростью, недостаточной чтобы достичь станции. Вообще-то, если бы имелась такая возможность, то и запускать клетку было бы излишне. Движение по направлению к станции осуществлялось по угловой результирующей, несмотря на то что клетка, весившая менее пятидесяти фунтов, незначительно сказалась на сумме векторов движения и, следовательно, на кинетической энергии космонавтов.

Если математику семнадцатого века закон об угловом векторе скорости представлялся довольно умозрительным, то Силберт сталкивался с ним каждый день на практике. И точно так же для защитника в бейсболе векторная скорость является вопросом первостепенной важности, в то время как для астронома траектория движения комет значит немногим больше чем набор цифр. На этот раз задача усложнялась не столько весом Бризнагана, сколько его неопытностью.