Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Властелин Темного Лика - Дойл Артур Игнатиус Конан - Страница 7


7
Изменить размер шрифта:

— Вы думаете, мы можем напасть на него?

— Это безумие, — произнес доктор.

Сканлэн пошел к своему ящику. Когда он повернулся к нам, у него в руке был большой шестизарядный револьвер.

— Как насчет этого? — сказал он. — Я им завладел на месте катастрофы. Я думал, может, эта штука пригодится. У меня к нему есть дюжина патронов. Может, если проделаю столько дырок в старом трупе, то он выпустит из себя часть этой магии. Боже милостивый! Что случилось?

Револьвер грохнул об пол, а Сканлэн извивался в страшной боли, обхватив левой рукой запястье правой. Его руку схватила страшная судорога, и когда мы пытались помочь ему, мы почувствовали мышцы, сжатые плотно, как древесные корни. От мучительной боли по лицу бедняги катился пот. Наконец, совершенно измученный и покорный, он повалился на кровати.

— Я выбыл, — сказал он. — Я кончил. Да, спасибо, меньше болит. Вильям Сканлэн в нокауте. Я свой урок выучил. На ад с шестизарядником не полезешь, и пытаться не стоит. Я признаю свое поражение.

— Да, вы свой урок выучили, — сказал Маракот, — и это серьезный урок.

— Так вы думаете, что это безнадежно?

— Что можно сделать, когда он, по-видимому, знает о каждом нашем слове и действии? И все же не будем отчаиваться.

Он несколько мгновений сидел, задумавшись.

— Я думаю, — продолжал он, — что вам, Сканлэн, лучше лежать, где вы лежите. Вы пережили потрясение, от которого вы сразу не оправитесь.

— Ежели что-то надо, можете на меня положиться, хотя ясно, что грубо работать нет смысла, — стойко произнес наш товарищ, но его искаженное болью лицо и трясущиеся руки показывали, что ему приходилось переносить.

— Пока вам делать нечего. Мы, во всяком случае, поняли, чего делать не надо. Любое насилие бесполезно. Мы будем работать на другом уровне — на уровне духа. Оставайтесь здесь, Хедли. Я пойду в комнату, которою использую как лабораторию. Может быть, в одиночестве я лучше соображу, что надо делать.

И Сканлэн, и я научились совершенно полагаться на Маракота. Если только человеческому мозгу под силу разрешить нашу проблему, то Маракот это сделает. И все же мы, несомненно, достигли точки, где человек не в силах что-то изменить. Мы были беспомощны, как дети перед лицом сил, которых они не могут понять и которыми они не могут овладеть. Сканлэн заснул тревожным сном. Моя же единственная мысли пока я сидел рядом с ним, была не о том, как избежать катастрофы, но о том, когда она наступит и каким будет удар. Я был готов в любой момент увидеть, как рушатся стены, и как темные воды морских глубин смыкаются над теми, кто так долго им противостоял.

Внезапно огромный колокол зазвонил снова. Его металлический звон будоражил каждый нерв. Я вскочил на ноги, а Сканлэн приподнялся на кровати. Это не был обычный сигнал сбора, звенящий в старом дворце. Это был взволнованный, беспорядочный набат.

«Идите сюда! Идите скорей! Бросайте все и идите!» — звал колокол.

— Знаешь, приятель, нам надо быть там с ними, — сказал Сканлэн. — Я думаю, там начинается интересное.

— Все же, что мы можем сделать?

— Может быть, наше появление слегка их встряхнет. В любом случае, они не должны думать, что мы боимся. Где док?

— Он пошел к себе в лабораторию. Но вы правы, Сканлэн, мы должны быть со всеми и показать им, что готовы разделить их судьбу.

— Бедняги, похоже, нуждаются в нашей поддержке. Может быть, они знают больше, чем мы, но с нервами у них явно плоховато. Вероятно, они смирились со своей судьбой, и нам придется соображать самим. Ну, что ж, по мне — потоп так потоп.

Но когда мы подошли к двери, нас задержало совершенно неожиданное обстоятельство. Перед нами стоял доктор Маракот. Но был ли это тот Маракот, которого мы знали, — этот уверенный в себе человек с силой и решимостью, сияющими в каждой черте лица? Тихий ученый исчез, а перед нами был сверхчеловек, предводитель с властной душой, способный подчинить человечество своей воле.

— Да, друзья, наша помощь понадобится. Все еще может кончиться хорошо. Но пойдемте скорей, мы можем опоздать. Я объясню все потом — если для нас будет потом. Да, мы идем.

Последние слова, в сопровождении соответствующего жеста, были сказаны нескольким перепуганным атлантам, появившимся у нашей двери и нетерпеливо звавшим нас. Действительно, как сказал Сканлэн, мы несколько раз показали, что мы сильнее характером и более способны к быстрым действиям, чем эти отгороженные от всего мира люди. В этот час смертельной опасности они, видимо, ждали от нас поддержки. Я услышал приглушенный ропот облегчения, когда мы вошли в зал, заполненный людьми, и заняли отведенные нам места в первом ряду.

Мы пришли вовремя, если только нам суждено было оказать хоть какую-то помощь. Ужасное существо уже стояло на возвышении и смотрело с жестокой, демонической улыбкой на тонких губах на сжавшихся под его взглядом людей. (Я вспомнил слова Сканлэна о кроликах и ласке). Они сжались, в ужасе держась друг за друга, и смотрели широко раскрытыми глазами на мощную фигуру, возвышавшуюся над ними, и на безжалостные глаза на словно высеченном из гранита лице, взиравшие на них сверху вниз. Никогда я не забуду этих полукруглых рядов — этих людей, сидящих ярус за ярусом, с осунувшимися лицами, с широко раскрытыми глазами, глядящими с ужасом на возвышение в центре. Казалось, он уже вынес им приговор, и они, под нависшей над ними тенью смерти, ожидали его исполнения. Манд униженно-покорный, просил срывающимся голосом за свой народ, но было видно, что его слова лишь добавляют удовольствия стоящему перед ним чудовищу. Монстр резко его перебил, сказав ему несколько слов, и поднял свою правую руку, и тогда по рядам прошел ропот отчаяния. И в этот момент доктор Маракот вспрыгнул на возвышение. Я был поражен, взглянув на него. Казалось, что какое-то чудо преобразило его черты. У него были походка и движения юноши, и на его лице была написана такая сила, какой я до того никогда не видел на человеческом лице. Он быстро подошел к смуглому существу, которое смотрело на него с изумлением.

— Ну, человечек, что ты хочешь сказать? — спросил Монстр.

— Я хочу сказать следующее, — ответил Маракот. — Твое время пришло. Ты задержался слишком долго. Убирайся! Убирайся в ад который тебя заждался. Ты, Князь Тьмы. Сгинь во тьму.

Глаза демона источали темное пламя, пока он отвечал.

— Когда мое время придет, если оно придет когда-нибудь, я узнаю об этом не из уст жалкого смертного, — сказал он. — Какая сила есть у тебя, чтобы противостоять хоть на мгновение тому, кто знает тайны Вселенной? Я мог бы расплющить тебя на месте.

Маракот посмотрел в эти ужасные глаза без страха. Мне казалось, что это демон отвел глаза.

— Несчастное создание, — сказал Маракот, — Это у меня есть сила и воля, чтобы уничтожить тебя. Ты слишком долго обременял мир своим присутствием. Ты был чумой, заражавшей все прекрасное и доброе. Сердцам людей станет легче, когда тебя не будет, и солнце засияет ярче.

— Что это? Кто ты? Что это ты такое говоришь? — пробормотало существо.

— Ты говоришь о тайном знании. Сказать ли тебе, что лежит в самом основании мира? Секрет состоит в том, что на каждом уровне добро сильней, чем зло. Ангел всегда побьет дьявола. Я сейчас на той же плоскости, на какой ты так долго правил, и со мной сила победителя. Она мне Дана. Поэтому я говорю снова: Убирайся! Убирайся в ад, где тебе место. Убирайтесь, сэр! Убирайтесь, я сказал! Убирайтесь!

И тогда произошло чудо! Минуту или дольше — как считать время в такие моменты? Два существа, смертный человек и демон, стояли один против другого и смотрели один другому в глаза с выражением непреклонной воли на лицах, темном и светлом. Внезапно большая фигура отступила. С лицом, искаженным яростью, он загреб воздух руками.

— Это ты, Варда, будь ты проклят! Я узнаю твою работу. Будь ты проклят, Варда. Будь ты проклят! Будь ты проклят!

Его голос затих, высокая темная фигура как бы расплылась по краям, голова упала на грудь, колени подогнулись, он все оседал и оседал, и менял свою форму. Сначала это была согбенная человеческая фигура, затем бесформенная темная масса, а затем она вдруг превратилась в полужидкую гниющую груду, которая запачкала платформу и отравила зловонием воздух. В то же самое время мы со Сканлэном кинулись вперед к платформе, потому что доктор Маракот с глубоким вздохом упал в изнеможении. «Мы победили, мы победили!» — бормотал он, и через мгновение чувства покинули его, и он лежал, полумертвый, на полу.