Ведьмин огонь - Клеменс Джеймс - Страница 73

— Но позвольте, эта статуя, что, с вами разговаривала? — изумился Бол.

Риалто как-то неопределенно махнул рукой над головой:

— Нет, он говорил со мной во снах или в грезах — все равно. Словом, это и есть то единственное, благодаря чему я выжил здесь.

Бол, полный изумления, обернулся к Эррилу, словно желая проверить по его лицу, сумасшедший перед ними или нет.

Но не успел — старик подпрыгнул и не своим голосом завизжал:

— Уберите ее! Уберите!

Гоблины тоже заволновались и начали метаться в ногах у Риалто.

Оглянувшись туда, куда смотрел старик, Эррил увидел, как красная ладонь Елены тянется к статуе. Она хотела только посмотреть и потрогать, но безумный визг заставил девочку остановиться.

— Не трогай, не надо, — мягко попросил Эррил. Лунный сокол на ее плече злобно заклекотал, но Елена быстро опустила руку и встала поближе к Эррилу.

Как только она отошла от статуи, старик успокоился, и гоблины тоже, пошипев, улеглись.

— Пусть ничего не трогает, — проворчал Риалто.

— Почему?

— Мальчик ждет только тебя, Эррил. Тебя — и никого иного. Мы с ним оба ждали этой встречи слишком долго.

Эррил прищурился:

— Для чего?

Изувеченный старик ткнул единственной рукой в сторону поднятой руки мальчика, которая кончалась обрубком. Эррил не понял, и тогда Риалто стал неистово махать своим обрубком:

— Да чтоб ты закончил статую, болван!

Но старый воин не понял, о чем говорит этот безумец. Более того, старик вдруг стиснул кулак и злобно погрозил им Эррилу, — и только тогда в мгновенной вспышке озарения Эррил вдруг осознал нечто:

— Так только за этим вы и похитили ключ?

— Наконец-то додумался! — проворчал старик и пробормотал еще что-то себе под нос, словно продолжая спор с невидимым собеседником. — Ты всегда был таким тугодумом, Эррил! — перестав бубнить, уставился он прямо на Эррила.

Но не успел бродяга ничего ответить, как Риалто начал что-то цокать и шипеть окружавшим его гоблинам, и один из них быстро умчался куда-то.

— У них очень сильно развито ощущение магии, — сказал старик, так и не повернувшись к Эррилу. — Поэтому они меня и обнаружили. При свете им плохо, но магия притягивает. И потому я у них являюсь чем-то вроде бога.

В туннеле послышалась какая-то возня, видимо, гоблину пришлось продираться через толпы других тварей. Действительно, скоро он появился, неся перед собой на сложенных ручках что-то тяжелое. Хвост его беспрерывно мотался туда сюда, тем самым выказывая старику уважение. Наклонив голову, гоблин вытянул ручки, и Риалто с шипением и свистом взял то, что на них лежало.

Гоблин юркнул в толпу, а старик повернулся к Эррилу:

— Для них не стоило никакого труда найти твой ключ. О нем мне сказал мальчик, и я быстро послал их на поиски. Мы знали, что ты вернешься за ключом, и потому ждали. И когда до меня дошел слух, что ты, наконец-то, явился, я послал малыша заманить тебя сюда.

— Но почему было бы не выйти ко мне самому и не избавить нас от этой неуместной игры в догонялки?

Глава Школы нахмурился:

— Я не могу покинуть источник света. Это для меня небезопасно! — старик протянул ключ Эррилу. — Я ждал так долго. Слишком долго. Закончи же статую.

Эррил, не отрываясь, смотрел на ключ. Он так многим рисковал, желая вернуть его, но теперь, когда понял, для чего нужно было это возвращение, остолбенел. В серебряном свете металлический ключ, выплавленный из чистейшего железа на крови тысяч магов, отливал кроваво-красным. Теперь Эррил знал, что делать.

Ключ принял форму кулака — маленького мальчишеского кулака.

Передав меч Болу, Эррил дрожащей рукой взял ключ, и железный кулачок едва не выскользнул из его онемевших пальцев. Сжав его как можно сильней в кулаке, Эррил шагнул к статуе.

— Только ты, ты один можешь сделать это, — прошептал глава Школы, — ибо твоя рука отняла у него жизнь.

Эррил осторожно положил ключ в форме кулачка на обрубленную ручонку, — он подошел точь-в-точь, и когда Эррил убрал пальцы, кулак остался на месте. Эррил отошел и увидел, что статуя обрела новое выражение: если раньше мальчик, казалось, жаловался жестоким небесам и страдал от боли, то теперь поднятый кулачок свидетельствовал о защите, он был вознесен в решительном и справедливом гневе, и лицо мальчика дышало ответственностью за свои действия.

Теперь это была фигура не мальчика, но мужчины .

Эррил стоял и смотрел, и слезы лились по его небритым щекам. И тогда хрустальное лицо статуи повернулось, и прозрачные глаза глянули прямо ему в глаза.

Сзади закричала пораженная до глубины сердца Елена, и раздался сдавленный вздох Бола. Но Эррил слышал лишь бормотанье старого мастера, похожее то ли на экзальтацию, то ли на безумие.

— Только ты мог сделать это, Эррил их Стендая! Ты лишил его жизни, — и только ты смог вернуть его обратно!

Могвид прижался к каменной стене туннеля, пока Рокингем пытался соорудить подобие факела из сухой ветки и обрывка Могвидовской рубашки. Сайлур явно боялся этого высокого стройного человека с его быстрыми движениями и подозрительно сощуренными глазами, но не мог не испытывать к нему и уважения за его ловкий язык. А уважения у Могвида заслуживали очень и очень немногие. Даже собственный брат с его преданностью и горячим сердцем вызывал у него только усмешку. А этот… Этот одними лишь словами и хитростью вырвал свободу для них обоих, вырвал у жутких тварей с когтями и крыльями. А Фардайл стал бы сражаться с ними — и получил бы в результате никому не нужную смерть.

И Могвид запомнил урок, невольно преподанный ему Рокингемом.

— Подержи-ка! — приказал Рокингем, безуспешно пытаясь поджечь импровизированный факел. Однако это ему все же удалось, хотя и последней спичкой. — Наконец-то! — Рубашка загорелась, став похожей во тьме на лиловатую розу. Тени заплясали по лицам. — Собери еще веток и разорви рубашку на полосы. Факелов должно быть много, потому что никому неизвестно, сколько нам предстоит пробыть здесь.

Могвид посмотрел в туннель, где скрылся его брат, потом в сторону выхода, где их ожидали скалтумы. Крик Фардайла снова болезненно зазвенел в его ушах.

— Куда мы пойдем?

— Пока будем убивать время. Скоро рассветет, и скалтумы уйдут с открытого пространства куда-нибудь в тень.

— Вы уверены?

Рокингем пожал плечами:

— А мы пока можем поискать, нет ли здесь другого выхода наверх, — подальше от этих тварей.

Могвид с восхищением посмотрел на своего спутника. Как остер его ум, как опережает он разумом и хитростью даже этих чудовищ!

— Но надо быть осторожней, — произнес Могвид, тоже желая внести свою скромную лепту в дело спасения. — Там внизу кто-то есть, оно шипит. И я думаю, это именно оно и напало на моего брата.

Рокингем поднял пылающий факел:

— Существа тьмы обычно боятся огня, и потому пока мы идем медленно и с огнем, бояться нам особенно нечего.

Могвид кивнул и пошел за Рокингемом вниз по туннелю. Их глухие шаги отдавались эхом в каменных сводах, мох и лишайники плетьми свисали отовсюду. Пробираясь дальше, Рокингем напоролся на полусгнивший труп какого-то существа и, не раздумывая, подпалил его факелом. Потом трупики стали встречаться все чаще, и каждый раз сердце подкатывало прямо к горлу Могвида. Где же Фардайл?

— Туннель кончается, — предупредил Рокингем спустя еще некоторое время.

Могвид остановился, не рискуя идти дальше.

— Эта комната похожа на настоящий зал, — продолжал Рокингем, даже не заметив, что Могвид остановился.

Его факел скрылся за поворотом, и Могвида окутала непроницаемая тьма, которая сразу же зашуршала и зашипела и стала нашептывать в уши Могвиду страхи и подозрения. Сайлур знал, что это всего лишь игра воображения, но все равно испугался, и еще более страшным казалось ему то, что, возможно, ждет их впереди. Но самым страшным, однако, являлось одиночество. С самого начала путешествия с ним всегда рядом кто-то находился, неважно, брат или огр. А теперь, когда Фардайл, конечно же, мертв, Толчук потерян в туннеле, а Рокингем ушел вперед, мысль о том, что он остался в этом подземелье совершенно один, полагаясь лишь на собственные разум и сердце, окончательно парализовала Могвида. И сайлур невольно пошел вперед, где скоро появился факел Рокингема.