Ведьмин огонь - Клеменс Джеймс - Страница 53

— Нет, Нилен, нет! — закричал сзади Крал, когда Нилен бросилась вперед с высоко поднятым кинжалом.

Но маленькая женщина не услышала этого крика; ибо мозг ее затуманила ненависть.

Эльфы давно должны были умереть!

Эррил обнажил меч. По проходам с трех сторон медленно приближались шипящие темные фигуры. Бол тоже отошел на шаг и крепко обнял племянницу. Сзади зияла пропасть, и любой шаг к отступлению означал только смерть. Фонарь тускло светил, освещая обреченную троицу.

— Не понимаю, — пробормотал растерянный дядюшка. — Все те несколько раз, что я сталкивался со скальными гоблинами, мне спокойно удавалось уйти. Они никогда не преследовали меня.

— Может быть, теперь они стали храбрее, — насмешливо проворчал Эррил, глядя, как несколько теней уже приблизились к ним на расстояние пары вытянутых рук. Но дальше кольца света от фонаря шагнуть они, казалось, не решались.

Но вот одна из теней оторвалась от остальных и приблизилась к полосе света почти вплотную. Теперь половина ее тела была в тени, половина на свету, отражавшемуся в красных глазах и иглообразных зубах гоблина. Эррил почувствовал, как волосы у него на затылке встают дыбом. Гоблин напоминал самые худшие из ночных кошмаров его детства; в такие моменты одеяло натягивается на голову, а по всему дому разносится отчаянный детский крик.

— Сейчас они бросятся, — прошептал он Болу. — У вас есть какое-нибудь оружие?

— Нет. Только фонарь. — Старик шагнул вперед, выставив фонарь на вытянутой руке еще дальше.

Неожиданное перемещение света удивило гоблина, и на какое-то мгновение он застыл. Ростом он оказался не больше козы, но его кожа, смотревшаяся в тени черной, теперь оказалась мертвенно белой, как брюхо дохлой рыбы. Всю ее покрывала какая-то сальная смазка", а огромные красные глаза, не мигая, смотрели на пришельцев. Потом, злобно зашипев и оскалив зубы, зверек метнулся назад, в тень. Длинный хвост с единственным черным шипом на конце вильнул из стороны в сторону, являя угрозу и злобу.

Эррил скривился даже не столько от вида отвратительного существа, сколько от того, что при свете фонаря увидел впереди. Вся пещера перед ними была забита шевелящимися скорченными фигурками этих тварей, даже стены и балки были усыпаны ими, держащимися когтями за любой выступ.

Гоблин перед ними быстро скрылся в этой мешанине, и вся масса несколько отступила под воздействием света назад.

— Ну, и что нам теперь делать? — устало спросил Эррил. — Моему мечу не прорубить прохода в такой массе. А где ваша ведьминская магия? — усилием воли старый воин заставил себя не смотреть в сторону скорчившейся за стариком девочки.

— Нет, она истощена, и, подобно ее мужским отражениям, для того чтобы вернуть силы, ей нужен свет. Она нам не поможет.

— Тогда чем же можно урезонить этих господ?

— Не знаю. Они живут очень уединенно, и их привычки известны мало. Особенно тем, кто здесь никогда не был.

— А где же те, кто здесь бывал?

— Их черепа и кости иногда находят, причем обглоданными очень чисто.

Эррил снова посмотрел в темноту и увидел, как гоблины медленно, но верно снова подбираются к свету. Старый воин жестом попросил Елену встать вплотную с Болом и освободить хотя бы небольшое пространство, чтобы у него оставалась возможность для маневра. И медленно стал поднимать меч.

Оставалось только увидеть малейший знак того, что твари готовы броситься, но они по-прежнему ждали, сгрудившись за световым кругом, словно тоже ждали какого-то знака. Казалось, они согласны скорее не выпускать пришельцев, чем наброситься и пожрать.

— Что… что они делают? — прошептала Елена из-за спины Бола, и голос ее прозвучал не по-детски серьезно и твердо. Эррил подумал, что она, вероятно, еще не полностью осознает их положение в силу возраста.

— Еще не знаю, моя хорошая, но нам лучше всего оставаться спокойными и не двигаться.

При этих словах по массе гоблинов прошло волнение, и по пещере заметались отзвуки эха, наполненного шипением и клацанием кожистых языков.

Эррил приготовился, напряг руку с мечом и сузил глаза.

Но тут из темноты снова выскочил один гоблин и встал почти у самого света. Как и прежний, он вперил в Эррила огромные красные глаза и нервно задергал хвостом. Но в его крошечных руках блестел в неверном фонарном свете какой-то предмет. Гоблин протянул ручки вперед, словно принося дар, но Эррил направил острие меча прямо ему в грудь.

Остальные твари вдруг внезапно и дружно замолчали и даже перестали двигаться, а стоявший с предметом гоблин вдруг раскрыл протянутые ладони, и Эррил увидел на них металлическую скульптуру, вероятно, весьма тяжелую, поскольку гоблин явно удерживал ее с трудом.

Металл на ладонях отливал золотом — Эррил знал, что это, и знал, что это отнюдь не золото, но железо, созданное из крови многих-многих магов. Он сам спрятал его однажды в этих руинах больше века назад, дабы сберечь в целости и сохранности во время своих многочисленных разъездов по стране.

Это был ключ защиты Алоа Глен. Пораженный и онемевший, Эррил опустил меч, и гоблин с даром сделал еще шаг вперед, продолжая протягивать ручки. Но протягивал он их не Эррилу, а куда-то за него, и не успел воин оглянуться, как гоблин юркнул мимо и подбежал к зияющей пропасти. На ее краю зверек застыл, словно раздумывая, и на мгновение обернулся через плечо на Эррила.

— Нет! — Крикнул старый воин и, бросив меч, протянул руку к гоблину. Ключ защиты не должен быть потерян. Но он опоздал — гоблин уже прыгнул в пропасть, в черную бездну, унося с собой ключ к потерянному городу.

Эррил замер на краю, упал на колени и протянул руки в темноту. Но на него смотрела лишь непроглядная вечная ночь.

— Света! — крикнул он.

— Смотрите, они уходят, — прошептал Бол. Эррил быстро обернулся и увидел, как масса гоблинов уходит, как воды морского отлива. Что ж, одной опасностью меньше. И старый воин снова устремил глаза в пропасть.

— Фонарь! Светите сюда! Скорее!

— Зачем? Лучше просто уйти отсюда. Скоро мы будем на поверхности. — Бол осветил пропасть.

— Ниже, еще ниже, — приказал Эррил.

Вздохнув, Бол нагнулся и опустил фонарь как мог низко. Перед ними была одинокая скала, грубо вырезанные ступени которой вели еще дальше в глубину. Было видно, как гоблин ловко прыгает по ним все дальше и дальше вниз. Скоро он вышел из полосы света и пропал из виду.

— Надо поймать эту жабу! — Эррил вскочи на ноги к схватился за меч.

— Зачем? Оставьте его в покое. Главное — спасти Елену.

Эррил с досадой вложил меч в ножны.

— Если мы хотим добраться до Алоа Глен и добыть Кровавый Дневник, нам во что бы то ни стало надо заполучить то, что унес гоблин. Это ключ, который откроет нам путь к потерянному городу. Без него вокруг города сомкнутся древние стены, и он станет непроницаемым. Я должен вернуть ключ.

Чем дольше говорил Эррил, тем сильнее хмурился Бол.

— Как они нашли его? И зачем показали нам, а потом ушли?

— Мы им просто мешали. — Эррил бросил взгляд на опустевшую пещеру. — Теперь они уверены, что мы уйдем, то есть не уйдем наверх, а бросимся за ключом вниз. В общем, они правы.

Елена заглянула в пропасть:

— Как это? — испугалась она.

Эррил положил руку ей на плечо:

— А вот так, прямо туда, — и старый воин указал на осклизлые каменные ступени.

Крал бросился вслед за Нилен. Что могло пробудить такую ярость в столь спокойной и рассудительной до этого женщине? Дождь казался еще сильнее на этой открытой полянке, а ее единственный обитатель смотрел на летящую на него с кинжалом Нилен всего лишь с удивленной улыбкой на поджатых губах. Его длинные волосы, завязанные в хвост, отливали серебром, но это явно не было сединой, поскольку лицо у него выглядело гладким и юным. Синие глаза мельком остановились на Крале, и тут же удивление и молодость исчезли с лица странного существа.

Единственный свет посреди этой чудовищной грозы, исходивший от птицы, полыхнул ярче, а сам сокол во второй раз прокричал громко и тревожно, отзываясь на крик Нилен не меньшей яростью и гневом.