Буря ведьмы - Клеменс Джеймс - Страница 8

— Надо идти вперед, — неожиданно пробасил Толчук за его спиной, словно прочитав сомнения старого воина. Все время их стражи огр просидел молча и неподвижно, как замшелый валун, и Эррил, честно говоря, даже забыл о его существовании.

— Знаю, — охотно отозвался Эррил, благодарный огру за то, что теперь мог заговорить о том, что его беспокоило, вслух. — Но правы ли мы? Ведь есть возможность вернуться обратно к племени Крала и переждать, пока горные реки не войдут в свои берега.

— Нет, мы на верном пути.

Уверенность огра удивила воина.

— Откуда ты знаешь?

Толчук потянулся, от чего раздались громоподобные щелчки и хрусты, но Эррил тут же забыл об этом. Огр открыл свою набедренную суму и вытащил какой-то огромный предмет, от которого, как от тлеющего угля, исходил глубокий ровный свет, мерцавший между когтями. Эррил тотчас узнал его — это было Сердце — именно так Толчук называл этот огромный кристалл, кусок драгоценного Камня Сердца, залегавшего в глубинах страны огров.

Эррил уже видел этот кристалл раньше, но он никогда еще так не сиял. Старый воин не мог оторвать от камня взгляда. Его свечение, казалось, проникало в самую душу воина. Эррил даже ощутил, что голос его дрожит, когда он попытался все-таки уточить причину такой уверенности.

— Каково же значение свечения Сердца? — осторожно спросил он.

Но Толчук вновь замолчал, превратясь в камень. Только белые струйки пара выходили из его широких вывернутых ноздрей. Прошло немало минут, прежде чем он тихо ответил:

— Я расскажу тебе кое-что, Эррил. То, чего никогда не говорил другим.

— Но что же?

— Давным-давно один из моих кровных предков по имени Нарушитель Клятв предал всю нашу страну. И в наказание наша страна прокляла нас. — Огр наклонился, застыдясь, и согнулся над своим камнем.

Никогда еще Эррил не видел огра в таком страдании, и, стараясь не смущать его больше, вновь отвернулся к лесу.

— Но что же сделал этот ваш Нарушитель Клятв?

— Никто этого не знает, — вздохнул огр и поднял светящийся камень выше. — Но проклятие было наложено. И в этом камне находится дух всех наших мертвых. И он будет там находиться до тех пор, пока они не смогут переселиться в иной мир. Но кроме этого в Сердце Камня живет и само Проклятие — черный червь, который пожирает души умерших вместо того, чтобы отпустить их в далекое путешествие в другой мир.

Эррил незаметно скривился. Что за глупейшая история!

— А я — последний потомок этого Нарушителя Клятв. Я осужден за то, что во мне смешаны две крови, никогда не иметь потомства. И потому пророчество говорит, что только я могу вынести все тяготы пророчества и уничтожить червя.

Эррил снова обернулся и посмотрел на камень, словно желал увидеть в нем этого самого червя. Но ничего не увидел.

— Но это проклятие... Как ты собираешься его уничтожить?

— Я должен узнать, что же сделал Нарушитель Клятв, и исправить содеянное, — Огр медленно убрал камень обратно в суму.

— Но ведь никто не знает, что сделал твой предок.

— Это так. Но как путеводную нить мне и дали это Сердце. Оно приведет меня туда, куда нужно.

Эррил начал понимать.

— Это сияние...

— Оно зовет меня вперед, ведет туда, где мне надо быть. Сначала оно свело меня с оборотнями, потом с девочкой, потом со всеми вами — и тогда камень потемнел и успокоился. Поэтому я знал, что надо остановиться, остановиться и быть всем вместе. Но как только снег начал таять, его призывы стали являться снова, и с каждым днем все сильнее. Теперь он просто торопит меня, вонзая в сердце острые крючья. Нельзя больше откладывать путешествие ни на день.

Эррил какое-то время смотрел на суму огра.

— Верю, — наконец твердо ответил старый воин и вновь повернулся к лесу. Рассказ огра придал ему решимости, но не унял страхов в его сердце. Камень или не камень, пророчество или нет, но ни то, ни другое не защитят их от укусов ядовитых пауков. — И все же, правильно ли ты понимаешь зов своего сердца, Толчук?

Вместо ответа огр снова вынул камень и, высоко подняв его, обратил к лесу. Кристалл ярко вспыхнул, затмевая пламя костров.

— У нас нет иного пути. Мы должны пройти через паучий лес.

3

Елена натянула отсыревший капюшон куртки на лицо, щеки мерзли. Она невольно поерзала в седле, пытаясь снова подстроиться под ритм лошади.

— Мы выглядим прямо, как бандиты с большой дороги, а? — рассмеялся Крал, подъезжая к ней на своем жеребце. Ему явно тоже было холодно, но он держался. Остальные выглядели не лучше, изо всех сил поднимая воротники и натягивая на лица капюшоны от подступавшего дыма. Пепел и останки пауков летели прямо в глаза.

Елена кивнула горцу.

Они, точно, выглядели, как разбойники.

Впереди поднимался высокий столб черного дыма, уже порядком запачкавший ясное утреннее небо. Это был дым от чудовищного костра, запаленного на рассвете Эррилом и Мериком. Огонь выжигал неширокий проход от опушки вглубь леса.

Елена проследила за столбом дыма на небе. Почему всем ее путешествиям суждено начинаться с огня, подумала она, вспомнив пожар в яблоневом саду, ставший началом ее несчастий.

Она в сопровождении Крала медленно приближалась к огню и дыму. Повозка ехала позади, тонким звоном своих колокольчиков составляя странный контраст безжизненному лесу.

Солнце быстро разгоралось на востоке, но лес был еще почти полностью погружен в ночные сумерки. На путешественников надвигались кружева полусожженной паутины и лопнувшие красные тельца, от которых все старались держаться подальше.

Сзади в повозке тряслись Могвид, Фардайл и Толчук. Эррил настоял на том, чтобы никто не шел через лес пешком, дабы не быть укушенным пауками; даже ноги лошадей были тщательно обернуты кожей.

Елена ласково погладила Мист. Поначалу Эррил требовал, чтобы она ехала через лес в повозке, поскольку под пологом было все-таки значительно безопасней, но девочка решительно отказалась оставить кобылу и позволить ей плестись одной за повозкой.

Лишенная всякой возможности убежать или рвануться в сторону, Мист запросто может стать жертвой этих непонятных тварей. Этого Елена позволить не могла, и потому на свой страх и риск поехала на Мист верхом.

Затем процессия приостановилась.

— Йо! — приветствовал Крал Эррила, но Елена даже не подняла глаз. — Если ты запалишь костер еще сильнее, то, как бы нам не пришлось возвращаться обратно в пещеру, — усмехнулся горец.

Эррил поднял единственную руку в знак того, что все понял, но так и не отвел глаз от склоненной рядом среброволосой головы эльфа. Их руки и лица были в угле и саже. Они о чем-то жарко спорили.

Эльф яростно тряс головой, очевидно, в ответ на какие-то слова старого воина. Даже издалека Елена видела, каким гневом пылают синие глаза Мерика.

Несколько в стороне от них, не слыша и не видя никого вокруг, высоко подняв плечи, между костром и лесом стояла закутанная в плащ Нелин. Она упорно смотрела на стену деревьев, и глаза ее слезились отнюдь не от едкого дыма. Порой нюмфая подносила к лицу грязную руку и вытирала накатившиеся слезы, оставляя на щеке еще один темный след.

Позвякивание повозки и перестук копыт, наконец, привлекли внимание трех поджигателей. Эррил выпрямился и направился к остальным; за ним поспешили Мерик и Нелин.

— Мы готовы, — вздохнул Эррил, неодобрительно глядя на сидевшую верхом Елену. По его лицу промелькнула гримаса гнева, и он тотчас отвернулся. — Там на опушке приготовлены факелы. Каждый, кто едет верхом, должен взять факел и идти по проходу, ограждая себя его пламенем. — Эррил тут же показал каждому, где он должен идти и что делать. — Потом по моему сигналу мы начнем поджигать остальное пространство.

Все согласно кивнули и подошли ближе к полыхавшему огню.

Но когда попыталась подойти и Елена, тяжелая рука Эррила властно легла ей на колено.

— Ты остаешься в повозке, такое не для тебя.

Девушка решительно скинула руку.