Свой дракон - Романова Галина Львовна - Страница 17

– Короче! – тихо рыкнул сэр Лаймож.

Придворный поэт и шут по совместительству даже вздрогнул от неожиданности.

– По просьбе его величества я некоторое время назад приступил к расшифровке записок Безумного Лорда. – Он и впрямь заговорил быстрее и четче. – Кроме описаний внешнего вида, образа жизни, физиологии, мест обитания и некоторых других особенностей драконьего племени, коими вы, господа драконоборцы, руководствуетесь на протяжении вот уже многих циклов, дабы уничтожать этих тварей, у него были и весьма оригинальные идеи. Безумный Лорд писал, если так можно выразиться, пророчества! И просто полезную информацию… У него неоднократно встречается упоминание о некоем Договоре, заключенном драконами в незапамятные времена… с кем бы, вы думали? С людьми!

– Вот как? – осторожно произнес прославленный драконоборец. Он знал про Договор, но информация была настолько противоречива, что порой ему казалось, что Договоров существует несколько, и все разные.

– Договор существует, – ответил на его невысказанные мысли Целок и сверкнул своей стекляшкой. – И вот что пишет по этому поводу Безумный Лорд:

– Я тут осмелился переложить его творения в стихотворную форму и…

– Зачем? – жестко перебил сэр Лаймож.

Целок удивленно захлопал глазами:

– Для красоты и… легкости восприятия.

– «Для легкости»! – передразнил гроссмейстер Ордена Драконоборцев. – Ваша так называемая «легкость» только это восприятие усложнила! Где оригиналы пророчества?

– У меня… тут… в моих покоях. – Поэт смешался под пронизывающим взглядом рыцаря.

– Несите!

– Сейчас?

– Да!

Целок сорвался с места с такой скоростью, что зацепил и опрокинул столик со своими бумагами.

Рыцарь и принц, оставшись одни, обменялись взглядами. Его высочество выглядел гордым – ему все-таки удалось быть полезным Ордену.

Поэт вернулся через несколько минут, прижимая к животу несколько старых пергаментов. Выглядели они, надо сказать, неважно – телячья кожа местами посерела и покрылась плесенью. Несколько кусков вообще сгнили, на середине одного из них зияла дыра, текст в этом месте уже был уничтожен временем. Тут и там виднелись следы клея – видимо, долгие годы хранения в сухом месте заставили материал рассохнуться, и когда листы извлекли, они просто-напросто разломились, чтобы потом их кое-как склеили торопливые и не совсем умелые руки. Сэр Лаймож недовольно поджал губы. Брату-алхимику придется много потрудиться, чтобы вернуть раритету презентабельный, и главное, читабельный вид.

Молчание затягивалось. Вспотевший и дрожащий от волнения и возбуждения Целок стоял над душой осторожно перебиравшего листы рыцаря.

– И вы это прочли? – промолвил тот, поднимая на него взгляд.

– Э-э… частично. Текст, как вы изволите видеть, существенно пострадал от времени, но вот тут и т-там, – он осмелился ткнуть пальцем в некоторые листы, – есть упоминание о Договоре… и жертвоп-приношении…

– Каком жертвоприношении?

– О, – снова оживился поэт, – я даже стихи на эту тему написал!

– Не надо! – категорично перебил его сэр Лаймож. – В двух словах: что за жертва? Мы что-то должны драконам?

– Э-э… нет. Скорее, они нам!

Примерно в то же время, далеко в северных горах

– Все. – В тихом голосе Иера Безухого звучала только дикая усталость. – Пришли. Дальше ты сам!

С этими словами проводник присел на торчащий из снега валун, тяжело переводя дух и выпустив при этом из рук повод своего коня.

Рыцарь сделал несколько шагов, озираясь по сторонам.

– Ух ты-ы… – вырвалось у него.

Путешественники оказались на дне заваленного снегом ущелья. Справа и слева ввысь уходили склоны, где из сугробов вперемешку с камнями торчали ветви кустарников и низкорослые деревца. Одни сбросили на зиму листву, другие были вечнозелеными и выделялись яркими пятнами. Судя по глубине снега и отсутствию каких-либо следов, сюда давно никто не забредал – во всяком случае, со времени последнего снегопада. Даже звери и птицы стороной обходили эти места.

Шагах в двадцати впереди вверх по склону карабкалась высеченная из камня широкая то ли лестница, то ли дорога – там, где склон был ровнее, это была дорога шириной, достаточной для того, чтобы на ней, не мешая друг другу, в ряд проехали четыре всадника. Там, где склоны были круче, ее заменяли ступени. Ветра сдули с большей части дороги снег, но кое-где все-таки намерз лед. Дорога поднималась на самый верх и там терялась из виду.

– Сколько же ей лет? – подумал вслух сэр Элдон.

Ответа он не ждал, но тот пришел.

– Тысяч двести, а то и все триста, – пожал плечами Иер.

– Как же она сохранилась?

– Магия. Сначала на ней лежали охранные чары. Потом, когда некому стало за ними смотреть, магия стала слабеть и постепенно сошла на нет. Это случилось не так давно, как кажется. Лет триста или чуть больше тому назад. Точной даты не знает никто.

– И ты?

– И я.

Хрустя снегом, сэр Элдон сделал несколько шагов, ведя коня в поводу.

Почти четыре месяца провел он в дороге, выполняя приказ своего командира. И вот их путь завершился. Осталось подняться по этой лестнице-дороге, и там…

Драконоборец оглянулся на своего проводника. Тот сидел на обледенелом валуне, как-то странно ссутулившись и глядя на противоположный склон остановившимся усталым взором. Сидел, как человек, который отдал делу слишком много сил для того, чтобы еще мог радоваться завершению трудов. Тонкий профиль, светлые прямые волосы, ярко-зеленые глаза…

– Иер, – внезапно произнес он, – а ты чистокровный эльф или полукровка?

Выпалив эти слова, драконоборец осекся – так странно полыхнули устремленные на него глаза. Заклятие обещанной смерти! Совершенно неожиданно он открыл и произнес вслух тайну, которой полагалось умереть вместе с ее носителем.

– Прости, – выдавил он, глядя, как смертельная бледность заливает тонкое моложавое лицо. – Само вырвалось…

– Ничего, – прохрипел тот, прижимая руки к животу. Говорил он сквозь зубы, словно боялся, что сейчас его стошнит. – Когда ты сам выдаешь тайну, смерти не избежать. Но если кто-то о ней догадывается сам или узнает из третьих рук – ничего не происходи-и-и-ит…

Он внезапно застонал, сгибаясь пополам.

– Н-ничего! – Быстрый окрик остановил рванувшегося к нему рыцаря. – Поболит и перестанет. Такое уже было… раз или два… Я поэтому и ушел из Ордена – каждый непременно хотел подойти и спросить… почти то же самое, что спросил ты. Только иногда уточняли совсем другое…

– Почему и как случилось, что ты остался?

Иер кивнул, прислушался к себе и выпрямился:

– Ну вот, кажется, отпустило… Это мне посоветовали в самом конце, когда… сам догадайся!

– Когда весь твой народ ушел, а ты остался? – произнес сэр Элдон. Получив кивок в подтверждение, рыцарь решил продолжить расспросы: – Тебя изгнали?

Иер помотал головой.

– Ты решил сам? Добровольно? Но почему?

– Думай, что хочешь, но сказать я тебе это не могу.

– Заклятие?

– Оно самое. Нас было несколько, и всем нам при прощании дали его выпить. Сколько нас, кто остальные, где живут – если живут! – и зачем оставался каждый, сказать не могу. Заклятие!

– А там что? – Рыцарь ткнул пальцем вверх, на лестницу-дорогу. – Тоже не можешь мне сказать?

– Почему? Могу! В Колыбели Ветров было хранилище древних знаний. Кто и зачем послал тебя за ними, ты мне не говорил.