Хозяин Янтаря - Шакилов Александр - Страница 26

— Чего?! — Мент, вдвое толще своего напарника, скривился так, будто в рот ему затолкали кило лаймов.

С привычкой думать вслух надо что-то решать.

— Говорю, мы очень рады, что нашу молитву посетили представители правопорядка!

Представьте на минуточку расклад. Я за мусорным баком. Чингиз в форме военстала задрал лапки кверху. Автомат лежит у ног. А на пороге церкви — святой отец с импортными стволами. И менты — две штуки — с намерением поиметь бабла хотя бы с наших трупов. И патрульный «уазик» стоит в начале переулка, в нем отдыхают от мирской суеты еще двое жлобов при исполнении. Представили?

Писец — сибирский зверек. Примерно такой фразой можно описать наше положение.

— Так вы тут молитесь? — У толстяка явно не было профессорской степени, сомневаюсь, что он закончил хотя бы ПТУ.

— Молимся! — подтвердил Чингиз, зажмурившись в ожидании автоматной очереди.

Но Кардинал не выстрелил. Точно патроны закончились.

— Верно эти двое говорят, а, святой отец? — Толстяк не поверил Чингизу, но автомат навел почему-то на меня.

Стало так тихо, что я услышал, как стучит сердце военстала. Только бы горячая кровь товарища не взыграла раньше времени. Только бы… Твою мечту! Нет! Чингиз подмигнул мне и указал глазами на автомат, лежащий у ног. Мол, я начну, а ты поддержи огнем.

Слава Хозяевам, он не успел натворить глупостей.

— Послушники, да. Прихожане мои. Обряд у нас, — подал голос Кардинал. — Сейчас принесу святой воды, окроплю боевое оружие. А вам, дети мои, тоже освятить автоматы?

Прикусив усатую губу, толстяк с сожалением опустил ствол.

— А чего этот у бака развалился?

— Так ведь обет у него. Самоуничижение такое, — не растерялся Кардинал.

Чингиз застыл на месте, не понимая, что ему теперь делать: хвататься за оружие или не торопить события? Я скорчил такую рожу, что он сразу понял — спешить не стоит.

— Самоуничижение?.. — Толстяк с пониманием кивнул. — Нужное дело. Особенно некоторым не помешало бы. — И выразительно посмотрел на своего напарника, долговязого, лет двадцати. — А то присылают тут всяких… с мнением… Ну, честь имею!

Толстяк козырнул и вразвалочку зашагал по направлению к «уазику», повесив автомат на плечо. Долговязый — совсем недавно в органах — засеменил рядом, то и дело оглядываясь на нас.

Когда менты чуть отошли, новичок подал голос:

— Слышь, босс, а чего они вообще стреляли?

— Да мало ли чего люди стреляют? Захотелось им… — отмахнулся от него бывалый.

Но не так просто было избавиться от назойливого новичка:

— Босс, тут ориентировка была минут пятнадцать как. Ну точь-в-точь!

— A-a, ерунда. — На ходу толстяк снял с головы фуражку и платком вытер пот с округлой плеши. — У нас этих ориентировок по пять штук с утра и по десять вечером. Не забивай мозги, а то умным станешь. А у нас умных не любят!

«Уазик» укатил.

— Руки-то опусти. А ты? Долго там спать будешь? Вылезай, не трону, — устало подал голос Кардинал и неожиданно зло добавил: — Ненавижу ментов!

Внутри церквушка выглядела еще хуже, чем из переулка. Роспись на стенах едва просматривалась. После того как обвалился купол, дожди и солнце быстро расправились с красочными образами. Крест лежал на полу, заваленном битым кирпичом и кусками мела.

Но Кардинала, похоже, этот беспорядок ничуть не смущал.

— Ну? — Уперев кулачища в бока, святоша грозно нахмурился. — Чего приперлись? Что вам, бродяги, надо?

М-да. Я ожидал встречи с полоумным фанатиком, раздающим стволы всем кому ни попадя, а нарвался на серьезного мужика, который в курсе, почем фунт артефактов. Очень может быть, что еще недавно он топтал Зону и сражался за одну из группировок сталкеров.

И все-таки я не собирался сдаваться так просто.

Я принялся уверять святошу, что поклялся уничтожать мутантов до последнего вздоха. Да, дело было в баре, я выпил изрядно, но порывы мои искренни, вот и товарищ да, подтвердит. Чингиз кивнул и попытался было открыть рот, но я вновь перехватил инициативу: для правдоподобия показав ксиву журналиста, поведал Кардиналу о том, что приехал из самой Москвы, чтобы исполнить клятву.

— И этого с собой привез? — прищурился Кардинал, глядя на Чингиза.

— Почему привез? — не почуял подвоха я. — С этим тут познакомился. Отличный парень. Согласился сопровождать меня в Зону, его зовут…

— Да начхать, как его зовут. Заврался ты. Клялся в столице, а этот подтвердить может… Продолжать? Или сам понял, где прокол?

Понял, что ж тут непонятного. Но краснеть не буду, не дождетесь. Цель у меня благородная, а значит, любые средства хороши. Верно?

По инерции, понимая, что усилия мои напрасны, я продолжил канючить:

— Патроны дорогие. Снаряга нужна, мне сказали — без снаряги в Зоне никак. А мне страсть как хочется завалить пару-тройку кровососов и десяток псевдопсов…

— Значит, весь цирк из-за каких-то вшивых псевдопсов? — нахмурился Кардинал. — Из-за хвостов, значит?

Он уже готов был принять новых прихожан в лоно церкви, но я привел неудачный пример, и он насторожился. Но раз беседа продолжается, еще не все потеряно.

— Псевдопсов? Я так сказал?.. Дык ведь не корысти ради, но богоугодного дела для…

Кардинал покачал головой и вдруг поднял руку — это было похоже на сигнал. Когда рука опустится, произойдет нечто ужасное, вдруг понял я. И тут вперед шагнул Чингиз:

— А чего ты ему не скажешь, Край? Скажи!

Кардинал так и застыл в нелепой позе. Я молчал. Тогда затараторил военстал:

— Мы девушку идем выручать. Ее похитили. Держат в неволе. Похититель — некто Профессор. Девушка — дочь сталкера по прозвищу Ворон. Нужны стволы, припасы и снаряга. Помоги, если можешь!

Кардинал выразительно глянул по сторонам и очень медленно опустил руку.

Оказалось, меня и Чингиза все это время держали под прицелом пятеро монахов в рясах, измазанных побелкой и кирпичной пылью. Они так искусно замаскировались среди мусора, наваленного в церквушке, что сразу стало понятно — эти ребятки куда больше времени уделяли армейской спецподготовке, чем изучению Святого Писания. Привстав с пола, отделившись от стен — сделавшись видимыми, — монахи вовсе не спешили опускать оружие.

— Это кто? — спросил я, ошарашенный внезапным явлением. — И почему они вооружены?

— Это братья во Христе, — улыбнулся Кардинал. — А что им, голыми руками карать нечестивцев? Душить, что ли?

— А как же «не убий?» — Вопрос сам слетел с моих губ.

Лучше бы мне поменьше открывать рот. Нельзя злить Кардинала. В конце концов, ВСК в пречистых руках святош не менее эффективны, чем в лапах наемников, обагренных кровью. Но уж слишком я разозлился на себя. Как многоопытный Макс Край мог не почуять опасности?! Неужели теряю навыки?..

— Если вы — враги Господа, братья убьют вас с любовью в сердце. А я отпущу им грехи.

Я замешкался, не зная, что сказать, и тут опять подал голос Чингиз:

— А мы враги Господа? Или нет?

Хороший вопрос. Ответ на него мне тоже очень интересен.

Кардинал резко взмахнул рукой — и монахи открыли огонь.

Если б я позавтракал с утра, точно обделался бы. Мне повезло: желудок пустовал, кишки слиплись. Только благодаря этому я «сохранил лицо». Оно окаменело от выброса адреналина — я просто не успел зажмуриться, так быстро все произошло.

Хорошо хоть, обошлось без грохота — на ВСК стоят отличные глушаки.

Ни одна пуля не попала в нас. Все просвистели рядом. Я бы сказал — неприлично рядом. Предпочитаю избегать подобной близости.

Вытащив из-под рясы здоровенный тесак, лезвие шириной с трамвайную рельсу, Кардинал шагнул ко мне. Не дожидаясь, пока мне вскроют брюшину, я врезал святоше носком ботинка между ног. Будь ты трижды громадного роста, есть одно местечко, от удара в которое падают даже рестлеры. И целибат тут ни при чем.

Грузно опустившись на колени, Кардинал прохрипел:

— Ты чего?!.. Это ж обряд!..

— Предупреждать надо! — отрезал я.